Почему лучший ученик Менделеева стал пламенным революционером?

Вместо речки — фортепиано

Думаю, что мальчишка без особого удовольствия посвящал свое время не играм со сверстниками, не купанию в речке Становая Ряса, а нудному заучиванию французского языка и игрой на фортепиано. Конечно, мама, которая проводила все время рядом с сыном, очень радовалась его успехам, а он был послушным ребенком и остался практически без детства. Ибо и дальше, когда Леня пошел в школу и выделялся среди сверстников своими знаниями и усидчивостью, ему постоянно приходилось что-то доказывать.

И все же к нему относились без должного почтения. Мальчишки постоянно старались задеть, наблюдая, как купеческий сынок закипает. Учителя, хотя и отмечали его знания, но иной раз их раздражало то обстоятельство, что они порой зависели от Петра Радина (ко всем престольным праздникам он старался не обидеть наставников сына и постоянно одаривал «монополькою» из своих запасов). Словом, было отчего Лене замкнуться. Благо у него была отдушина — химическая и физическая лаборатория, куда опять-таки Радин-старший постоянно подбрасывал деньжата то на реактивы, то на препараты…

После окончания школы Леонида отправили в Москву, где он поступил в частную гимназию Поливанова. Здесь уже учеников готовили основательнее, так что в 1879 году Радин без особых проблем стал студентом физико-математического факультета Московского университета. Но уже на следующий год семью постигло страшное горе: сначала от туберкулеза внезапно скончался отец, а потом оказалось, что и мама страдает тем же недугом. Сыну пришлось вернуться домой и ухаживать за матерью.

Путешествие из Москвы в Санкт-Петербург

Эта болезнь продлилась около трех лет. Несмотря на усилия врачей самого дорогого для Лени человека спасти не удалось: мама угасла в 1883 году. Похоронив ее, сын решил восстановиться на учебе, но на этот раз поехал не во вторую столицу, а в первую — стал студентом Санкт-Петербургского университета.

Одним из самых любимых преподавателей Леонида был знаменитый Дмитрий Иванович Менделеев. Он уделял Радину много времени, не раз подчеркивая, что при условии кропотливого труда и настойчивости из Лени получится очень неплохой химик. И даже тему для дипломной работы предложил близкую себе: винокурение. С одной стороны, Радин не раз бывал на винокурне у отца, видел воочию, как все делается, технологический процесс. С другой — Менделеев за 20 лет до этого изобрел водку, и ему очень хотелось видеть развитие своей идеи учениками. Дело закончилось тем, что студент Радин выпустил книжку «Винокурение», которая стала настольной для тех, кто занимался изготовлением крепких спиртных напитков.

После окончания университета 30-летний молодой ученый отправился в Кизляр, где сохранялись древние традиции винокурения. В них он привнес немало интересного, а также сконструировал точные весы. Но как ни уважали его кавказцы, Леонид Петрович вернулся в Москву, которая к тому времени превратилась в кипучий котел. Рабочие не хотели оставаться и дальше бессловесными рабами, то и дело вспыхивали забастовки.

Жизнь на благо рабочего класса

И Радин почувствовал в этом, как бы выразились сейчас, драйв. Он активно преподавал в воскресных школах для рабочих, вошел в социал-демократический кружок, и, наконец, так разложил по полочкам эдисоновский мимеограф (прообраз ротапринта), что у него получился неплохой печатный станок. Забегая вперед, замечу, что детище Радина очень активно использовали для печатания подпольных газет на рубеже веков.

Такая деятельность не могла пройти мимо царской охранки. Радина схватили и бросили в застенки тюрьмы, потом выслали в Тулу. Но так как особого криминала в деятельности революционера обнаружить не удалось, уже через несколько месяцев, в июле, Леонид снова вернулся в Москву, чтобы в ноябре 1896 года вновь оказаться в тюрьме. На этот раз в знаменитой Таганке…

Годом раньше в ней сидел вождь мирового пролетариата — Владимир Ленин, где симпатическими чернилами строчил свои революционные работы. В этой же тюрьме родилось знаменитое слово: «баланда» — в тюрьме был шеф-повар по фамилии Баландин. Очень он плохо готовил: суп-харчо — одна водичка. Отсюда и пошла «баланда». Кстати, по некоторым сведениям шеф-повар Баландин окончил свой земной путь очень трагически: заключенные взбунтовались и живьем сварили ненавистного повара в котле.

Вышли мы все из народа?

Но и Леонид Петрович Радин сделал все, чтобы Таганка навсегда осталась в памяти народа. Здесь он тяжело заболел туберкулезом и перед высылкой в Вятскую губернию написал такое стихотворение:

Смело, товарищи, в ногу!
Духом окрепнем в борьбе,
В царство свободы дорогу
Грудью проложим себе.

Вышли мы все из народа,
Дети семьи трудовой.
«Братский союз и свобода» —
Вот наш девиз боевой!

Долго в цепях нас держали,
Долго нас голод томил;
Черные дни миновали,
Час искупленья пробил.

Время за дело приняться.
В бой поспешим поскорей,
Нашей ли рати бояться
Призрачной силы царей?

Все, чем держатся их троны, —
Дело рабочей руки…
Сами набьем мы патроны,
К ружьям привинтим штыки.

Свергнем могучей рукою
Гнет роковой навсегда.
И водрузим над землею
Красное знамя труда.

К моменту, когда Радина отправляли в Вятку, вся тюрьма его дружно провожала песней. И никто не задумывался над тем, что автор как раз вышел из купеческой среды. Но это были мелочи. Песня продолжила свою жизнь по тюрьмам и каторгам, в отличие от тяжело больного Леонида Петровича. Только в марте 1900 года друзьям удалось добиться освобождения Радина. Ему купили билеты в Крым, надеясь, что целительный морской воздух спасет автора революционного гимна. Но все надежды оказались напрасными. Уже на третий день своего пребывания в Крыму, 26 марта, Леонида Радина не стало. До своего 40-летия он не дотянул менее полугода…