Игорь Сикорский: мог ли великий авиаконструктор остаться в России?

Надо сказать, что к тому времени, как Игорь подрос, у отца стало больше свободного времени. Если старших детей он всецело доверил попечительству супруги, то из младшего решил «вылепить» гения. Достаточно сказать, что Иван Алексеевич сам составил подробную программу развития Игоря и следил за тем, чтобы младший сын все выполнял неукоснительно. Единственное, за чем отец следил тщательно — за тем, чтобы мальчишка не испытывал перегрузок.

Сон в руку…

Мама и здесь постаралась. У нее был свой рецепт — интересные книги. Когда человек читает, он мысленно переносится в другой мир, подчас другую эпоху, оставляя какие-то негативные эмоции и нервное истощение в настоящем. Хорошая книга — всегда релаксация. А какие лучшие книги для мальчишек? Те, в которых рассказывается о путешествиях, романтических и героических поступках. В домашней библиотеке было много томов Вальтера Скотта, Роберта Стивенсона, Майн Рида, Жюля Верна. Последний очень нравился Игорю. Особенно роман «Робур-завоеватель», в котором рассказывалось о гигантском воздушном корабле. Однажды Сикорскому-младшему приснился сон: его пригласили на этот корабль, доверили его управление. Этот полет получится таким незабываемым по ощущениям, сон был таким ярким, что Игорь несколько дней ходил под впечатлением этого неземного путешествия…

Уж не тогда ли, в детстве, у него и зародилась мечта: стать конструктором летательных аппаратов? И даже больше: свой первый полет на сконструированном и построенном летательном судне Игорь Иванович не доверял никому. Любую первую, образцовую модель, он испытывал только сам. Даже став знаменитым. И когда друзья упрекали его в том, что вряд ли стоило рисковать своей жизнью, для этого есть испытатели, Сикорский неизменно отвечал: кто лучше меня знает все конструктивные особенности? И потом, есть такая традиция: мостостроитель всегда первым вступает на построенный мост. Так почему у пилотов все должно быть иначе?!

Корпус, где готовили элиту общества

Но это будет уже десятилетия спустя. Мечты требуют одного, а жизнь, подчас, совсем другого. Игорю нравилось учиться в 1-й гимназии г. Киева, но из столицы российской империи, Петербурга, ему написал старший брат: а давай-ка к нам, в Морской кадетский корпус. Будешь гардемарином, а потом пойдешь учиться дальше, на морского офицера. Где-где, а на флоте романтики всегда хватает.

Этот поворот судьбы явно выбивался из плана Ивана Алексеевича, который очень надеялся, что хотя бы младший сын пойдет по его стопам и станет профессиональным психиатром. Но и противиться желанию Игоря отец не стал: в конце концов, в психиатрию можно прийти не только с парадного входа. Главное — иметь такую цель.

…Морской кадетский корпус был в то время одним из элитнейших учебных заведений страны, насчитывающий 170-летнюю историю. Здесь преподавали ученые с мировыми именами, да и сам отбор был очень жестким, достаточно сказать, что число учащихся было всего 320 человек, разбитых на 6 классов. То есть в год принимали чуть более 50 человек. Знания давали обширнейшие. И не случайно Морской кадетский корпус гордится такими своими выпускниками, как адмиралы Ушаков, Лазарев, Корнилов, Истомин, Колчак. Великие исследователи морских просторов и открыватели новых земель — Крузенштерн, Лисянский, братья Челюскины. А есть и вообще выдающиеся люди, о которых трудно подумать, что они «основы основ» получили именно здесь: например, составитель «Толкового словаря» Владимир Даль, композитор Николай Римский-Корсаков, художник Василий Верещагин, писатель Константин Станюкович, авиаконструктор Александр Можайский.

Игорю Сикорскому предсказывали блестящую морскую карьеру. Но у него-то была другая мечта — конструировать летательные аппараты. А для этого нужно было подумать о получении дополнительного инженерного образования. К сожалению, время на дворе для этого было не совсем подходящее: шел 1906 год, страна переживала революционные настроения, многие учебные заведения работали крайне сбивчиво: сегодня занятия есть, а завтра господа студенты затеяли какую-нибудь заварушку и лекции проигнорировали. Оставался один путь — отправиться туда, где революцией и не пахнет. Иван Алексеевич дал сыну такой совет: поезжай в Париж!

Так Игорь оказался в Технической школе Дювиньо де Лано. Но проучился в ней что-то около года — по сравнению с Морским кадетским корпусом это была едва ли не начальная школа. Сикорский вернулся в Киев, стал студентом политехнического института. Но и здесь ему было не совсем интересно: пока вчерашние гимназисты «грызли гранит науки», будущий авиаконструктор вместе с двумя друзьями, переоборудовал сарай в мастерскую и начал конструировать и собирать бипланы.

Самый знаменитый российский студент

Первый из них он сделал в 1909 году, но, как ни бился, этот биплан в воздух так и не поднялся. Надо отдать должное конструктору, он разобрал свой «БиС-1», как говорится, «по косточкам», но нашел причину. И даже больше — сумел в короткий срок ее устранить. «С-2» (то есть вторая модель) в воздух поднялась. И управлял ею сам Игорь. Но летательные характеристики были не очень высокими, а потому один за другим появились С-3, С-4 и С-5. На последней модели Сикорский даже отважился взять пассажиров. На нем же он установил всероссийские рекорды по дальности, продолжительности и высоте полета. Аэроплан поднялся на высоту 450 метров и пробыл в воздухе около часа. Так в возрасте чуть больше 20 лет Игорь Сикорский стал знаменитостью.

А дальше он взялся за многомоторный самолет. Назвал его «Русский витязь». У него было уже четыре мотора. Молва о воздушном гиганте покатилась по России. Император Николай II выразил желание осмотреть его. Самолет перегнали в Красное Село, где царь поднялся на борт. Вскоре Сикорскому передали от него памятный подарок — золотые часы. Позже на его базе был создан новый самолет — «Илья Муромец», который использовался в годы Первой мировой войны в качестве тяжелого бомбардировщика и для разведывательных полетов.

Сберег талант, но Родину покинул…

Великую Октябрьскую социалистическую революцию авиаконструктор встретил без особой радости, но и без огорчения. Он посчитал, что те люди, которые вчера с восторгом отзывались об его полетах и самолетах, вряд ли помешают ему продолжать свое дело. Но оказался прав только в одном: один из почитателей его таланта, служивший в ЧК, как-то пришел в дом к своему кумиру поздно ночью и сказал: «Я видел Вашу фамилию в „расстрельных списках“. Вас придут брать либо завтра утром, либо завтра вечером». «Помилуйте, — не поверил Сикорский, — меня знает вся Россия, вся Европа! Они не посмеют меня расстрелять!» «А Вы забыли, что Вас знает не только вся Россия, но и царь-узурпатор? Это же он Вам вручал золотые часы…»

Сикорский молча обхватил голову руками. С большевиками ему шутить не хотелось. Но как бросить любимую жену и крохотную дочь? Рисковать здоровьем и жизнью малышки не очень-то хотелось…

«Если Вы беспокоитесь о судьбе семьи — напрасно. Их не тронут. Они ни в чем не виноваты, — продолжил ночной гость. — А Вам бы я советовал незамедлительно бежать. Но лучше не к царским сатрапам, их дни сочтены. Попробуйте переждать лихие годы за границей…»

Так Сикорский и поступил. Вначале он, по старой памяти, оказался во Франции, но парижанам было не до летательных аппаратов, только-только было подписано соглашение о мире в Компьенском лесу. Оставалось надеяться на менее затронутую войной" заокеанскую страну — Америку. Туда Сикорский и отправился. Но в Нью-Йорке работы тоже не нашлось, четыре года авиаконструктору пришлось преподавать в вечерней школе.

Он всегда мечтал вернуться в Россию…

Но жизнь как-то наладилась. Со своими единомышленниками Игорь Иванович создал самолетостроительную фирму, из СССР приехали две сестры и дочь (жена наотрез отказалась покидать Киев). Сикорский женился во второй раз, его новая супруга Елизавета Алексеевна Семенова одного за другим родила мужу четырех сыновей: Сергея, Николая, Игоря и Георгия. Гений, обретя семейное и творческое счастье, продолжал творить, создавая все новые и новые летательные аппараты. Он первым создал гидроплан, а 14 сентября 1939 года Сикорский поднял в воздух свой первый вертолет. Но это, как говорится, совсем другая история.

Остается добавить два факта. Первый — Игорь Иванович всегда любил Россию, любил русский народ. Мечтал дожить до того дня, когда ему можно будет безопасно туда приехать. Но так и не определил для себя эту «дату». И второй — великий авиаконструктор скончался 26 октября 1972 года, на 84-м году жизни.