Кто создал российский фарфор? Часть 1

Потому, что перед вами уникальная вещь. Потому, что в мире таких известно только девять. Потому, что она сделана Дмитрием Ивановичем Виноградовым. Не знаете такого?

Дмитрий родился в 1720 году в древнерусском городе Суздале. Его отец, Иван Степанович, был протопопом и ключарем в Рождественском соборе. Отец очень хотел, чтобы дети пошли по его стопам, и позаботился об их достойном образовании.

Вместе со старшим братом Яковом Дмитрий воспитывался в Москве, обучался в Спасской школе при Славяно-греко-латинской академии Заиконоспасского монастыря. Это было одно из авторитетнейших учебных заведений страны, достаточно сказать, что там обучались архитектор Баженов, математик Магницкий, писатель Кантемир. В это время там учился и Михайло Ломоносов.

С ним тринадцатилетний Дмитрий не только познакомился, но и подружился, хотя тот был старше на девять лет. Огромное желание учиться и одаренность помогли Дмитрию быстро догнать Ломоносова, а потом пройти с ним вместе за один год три класса.

В конце 1735 года обоих братьев Виноградовых и Ломоносова в числе других двадцати учеников направили в Петербург для продолжения образования при Академии наук. И года не прошло, как Дмитрия Виноградова, Михайло Ломоносова и Густава Ульриха Рейзера, как лучших учеников направляют на учебу в Германию.

Вдумайтесь! Прочувствуйте! В шестнадцать лет, по предложению Тайного кабинета министров, по представлению Петербургской Академии наук, по указу императрицы, как одного из лучших! Вот она, хватка гения!

Им надлежало изучать «между прочими науками и художествами особливо и главнейшие химии и металлургии к сему тому, что касается до горного дела или рукописного искусства». Дмитрий с увлечением принялся за науку.

Вы наверно вообразили себе канонического прилежного зубрилу? Ничего подобного. Молодость брала свое. Дмитрий отличался и неукротимым нравом, и буйным поведением, и расточительными кутежами.

Если вы помните многосерийный фильм о Ломоносове, вы должны помнить и веселую жизнь «школяров» в Саксонии. Но, тем не менее, он учился, учился и учился.

Понимая, что теория без практики мертва, он мотался по рудникам, знакомился с устройством шахт, работой рудокопных машин и приборов. Да и сам работал в шахтах.

С багажом основательных фундаментальных познаний и богатым практическим опытом он вернулся в Россию в феврале 1744 года. По результатам экзаменов Берг-коллегия аттестовала его маркшейдером в ранге капитан-поручика, а по окончании года — бергмейстером, т. е. горным инженером.

Но, фактически, ему не довелось побывать таковым. 5 ноября 1744 года он был причислен к Кабинету Ея Величества. Его ожидало новое сложное задание — раскрыть секрет производства фарфора, или, как его тогда называли, порцелины.

Организовать производство отечественного фарфора страстно желал еще Петр I. Он прекрасно понимал, что для того, чтобы стать европейским государством, кроме победы под Нарвой и Полтавой надо выиграть также идеологическую войну. Поэтому он всеми силами насаждал в, мягко скажем, нецивилизованной России искусства и ремесла.

Для разгадки секрета производства фарфора, который в те времена был известен только в Китае и Саксонии, хитрый царь пошел традиционным путем — занялся промышленным шпионажем. Он послал в Мейссен некоего Юрия Кологривого, но тот потерпел фиаско. Петр пытался подкупить китайцев, однако суммы, запрошенные теми, оказались непомерно большими. Попытка привлечь в Россию иностранных мастеров тоже не удалась. Оставалось одно — своими силами заново изобрести технологию фарфора.

При жизни Петра этого сделать не удалось. Желание отца воплотила императрица Елизавета.