Начать стоит с того, что он всю жизнь пишет женщин. Нет, мужчин он также изображает, в молодости у него есть даже постоянный натурщик. Но мужчины на его полотнах присутствуют не так часто. Зато женские образы многочисленны и разнообразны… И разумеется, художник нуждается в натуре для своих работ.
Еще будучи студентом, Анри сходится с одной из натурщиц. Отныне и навсегда он пишет своих — в его жизни их будет трое — женщин.
Первая — Каролина (Камилла) Жобло, в 1894 году родившая дочь Маргарет.
Это еще более портит отношения Анри с родней. Точнее, не само рождение дочери, а то, что Матисс-младший признает незаконнорожденного ребенка. В приличных провинциальных мелкобуржуазных кругах, к которым принадлежат родители Анри, принято в таких случаях давать отступные, предоставляя матери с ребенком самим решать свои проблемы.
Анри мало того, что признает дочь, еще и остается с Камиллой, запечатленной в его работах 1890-х годов. Именно она позирует для картины «Читающая» 1894 года — единственной работы Матисса, приобретенной государством.
Они проживут вместе до 1897 года, когда Камилла уйдет. Реальная жизнь жены художника оказалась куда менее привлекательной, чем выглядела. По воспоминаниям друзей, позже Камилла называла это время лучшим в своей жизни.
А пока, в том же 1897 году, Анри знакомится с Амели Парейр.
По ее воспоминаниям, она точно знала, что никогда не выйдет замуж за: а) рыжего; б) бородатого; в) тем более — за художника… Амели становится спутницей Матисса на 30 лет, поддерживая его во все годы борьбы за признание.
В 1899 году уже женатый Матисс забирает старшую дочь к себе. Не факт, что он сам, метавшийся между двумя семьями, решился бы на это. Инициатором стала Амели. К тому времени беременная во второй раз…
Предполагала ли Амели, выходя за начинающего художника, насколько затянется путь к признанию и успеху? В том числе финансовому.
Профессиональное признание придет после 1905 года, материальное положение более-менее понравится к 1910. В 1898-м они еще не представляют, что их ждет. Но Амели настроена не менее решительно, чем Анри. Как сама она скажет в одном интервью: «Я чувствую себя в своей стихии, когда горит дом».
Теперь она позирует мужу. Нет, он рисует и других натурщиц, но Амели — безусловно, основная и любимая модель. Она так или иначе фигурирует на многих полотнах. «Так или иначе», потому что ее муж и Мастер — авангардист Матисс. Принципиально не пишущий реальность такой, какая она есть.
Нравилось ли Амели то, как изображал ее супруг? Во всяком случае, она была первым и самым значимым критиком мужа. Она и дочь Маргарет.
К слову, свою дочь Матисс тоже и пишет, и ваяет. В том числе обнаженной. Обе они — и Маргарет, и Амели — годами обеспечивали Матиссу возможность работать. Они — одни из немногих, кто все это время верит в Матисса и доверяет его вкусу, его чутью. И терпят его.
Отмечу одну черту Матисса: он… нормальный. Нормальный, в отличие от многих великих художников. Нормальный, хотя, глядя на его картины, можно заподозрить обратное. Но это не означает, что у него не бывает своих закидонов.
И еще кажется, что таких картин можно писать по десятку в день. Напрасно. Матисс тщательно продумывает все детали, зачастую по много раз переписывая работы.
И еще он постоянно ищет новое, ищет возможности улучшить, добиться более мощного воздействия на зрителя; ищет возможности еще более упростить изображение, ищет новые впечатления, от которых можно оттолкнуться для нового шага к совершенству.
Проблема в том, что давалось это нелегко: постоянными переживаниями, стрессами, метаниями. И это у Матисса, всю жизнь утверждавшего, что его главное намерение — нести зрителю радость, спокойствие, отдых! Всё это видят лишь близкие, семья и друзья. И не только видят, но и соучаствуют.
Это Амели по ночам читает мужу, годами изводимому бессонницей. Это дочь заботится о доме, фактически взяв на себя функции домоправительницы и служанки. И обе они позируют, нередко подчиняясь неожиданной команде Матисса, стремящегося зафиксировать пойманное вдруг впечатление.
Это друзьям временами приходится приезжать к Анри, а то и ездить вместе с ним, чтобы помочь справиться со стрессом, постоянно сопровождающим его творческие поиски.
В последний раз Амели позирует мужу в 1913 году. Вероятно, это отражает переломную точку в их отношениях. Нет, Матисс все так же нуждается в ее поддержке, в ее присутствии рядом. Отношения между ними по-прежнему теплые, но…
Но что-то меняется. Биограф Хилари Стерлинг оценивает эту перемену как момент понимания: Анри по-прежнему нуждался в поддержке жены, но его работа давно не была «их общим делом», как это воспринимала Амели и как это и было в начале их отношений.
При этом Амели давным-давно не мыслила себя вне круга художников и их жен. Несмотря на свою нервозность, на череду сменяющих друг друга творческих кризисов, Матисс — совершенно нормален, в отличие от многих великих художников.
И все будет весьма неплохо до 1933 года.
Годом раньше Матисс, работающий над крупным заказом, нанимает в помощницы молодую русскую эмигрантку. Не имеющая ни гражданства, ни постоянной работы, Лидия Делекторская ничего не знает о Матиссе. Она в курсе лишь, что он известный и модный художник, но его живопись, по собственному признанию, ей непонятна. Но она добросовестно помогает 63-летнему художнику готовить холсты, краски, вырезать из бумаги фигуры для декупажа.
Через полгода работа завершена и Лидия снова свободна. И снова в поисках заработка. Обстоятельства приводят ее в кабаре, куда она устраивается танцовщицей.
Случайно услышав об этом, Матисс отправляет за ней автомобиль, и Лидия снова оказывается в доме Матиссов. Оказывается на 22 года, хотя тогда об этом никто не подозревает.
Наверное, для любой жены нормально обеспокоиться: не станет ли прислуга угрозой для их семейной жизни? Наверняка задумывалась и Амели. Но Лидия была совсем иного типа, нежели тот, что нравился Матиссу. Позже и сама Лидия признавала: мастера всегда привлекали южанки — такие, как сама Амели и столь любимые и часто встречающиеся на его картинах одалиски. К тому же, Лидия уже работала с Матиссом, не проявлявшим к иностранке никакого интереса.
И мадам Матисс не беспокоится. Пока однажды, войдя в ее комнату, Анри не командует Лидии: «Не двигайтесь!» В следующие несколько лет он пишет свою помощницу несколько десятков раз, отказавшись ее уволить. Без которой теперь не может главного… нет, единственно важного для него: работать.
И в 1939 году Амели подает на развод…
Лидия же остается рядом. Она рядом с Матиссом, когда в 1941 году тот переносит тяжелую операцию по поводу рака. Он просил у хирурга дать ему несколько месяцев жизни — завершить задуманные проекты. Может быть, именно желание работать удержало его в этом мире еще на 13 лет? Вместе с Лидией они пережили войну и оккупацию. Тогда Маргарет и Амели арестовали, Маргарет полгода провела в концлагере.
Матисс ничего не мог сделать для близких. И его мир в это время ограничивается мастерской. Каких переживаний это ему стоило? Вероятно, знала лишь помощница, занимающая теперь место Амели. Ну и вечно терзавшие художника творческие кризисы, во время которых он всегда нуждался в поддержке — можно не сомневаться, что они продолжались.
Больше 20 лет Лидия делала все, чтобы обеспечить Матиссу возможность работать.
За день до его смерти она входит к Матиссу, после душа повязав полотенце на манер тюрбана — возможно, намекая на столь любимый художником Восток. И смеясь, сказала:
— В другой день вы потребовали бы бумагу и карандаш!
Матисс серьезно ответил:
— Давайте бумагу и карандаш…
И сделал несколько последних набросков.
Лидия уехала на следующий день после его смерти, оставив дом возвратившейся Амели. На организованные той роскошно-подобающие художнику такого уровня похороны Лидия не пришла. Для нее Матисс был жив.
Она прожила еще 44 года, посвятив себя сохранению памяти мастера. Подаренные ей рисунки она, с ведома Матисса, еще при жизни художника начала дарить советским музеям: ГМИИ и Эрмитажу. Больше того, она покупала его картины. Наверное, Матисс подарил бы ей свои работы, но на это не соглашалась сама Лидия, а Анри умел не унижать других снисхождением.
Деньги у нее были. Все эти годы Лидия получала зарплату помощницы и секретаря (а Матисс умел и платить заслуженное), а загруженность и постоянная погруженность в работу не оставляли особых возможностей для трат.
Лидия собирает работы Матисса, в том числе иллюстрированные им книги, иногда изданные очень малыми тиражами. И передает большую часть собранного СССР, России — своей родине и стране, где, по сути, начался успех Матисса.
А вот мемуаров она не оставила: «Никакого Матисса в домашних тапочках!» Больше того, по ее утверждению, они не были любовниками в физическом смысле… По утверждению. Свечки никто из современников не держал, да и так ли это важно? Лидия больше 20 лет работала вместе с Анри. Ведь и с Амели они стали отдаляться друг от друга, когда Матисс перестал нуждаться в ее помощи при работе.
Как честно сказал сам Матисс в молодости: «Дорогая, я нежно люблю тебя — но живопись всегда буду любить больше!»
С Лидией они работают рука об руку до последнего дня. И после ухода художника работа Лидии, его секретаря и помощницы, продолжается…
Сейчас Гегель считается одним из величайших умов человечества. А что его не понимают - так гениев всегда не понимают. А выходит, при...