Стихосложение-28. Чему служит поэзия?

Перейти к предыдущей части статьи

С другой стороны — ее дух «дышит, где хочет», для нее нет запретных тем. Главное, чтобы стихи на эти темы были написаны вдохновенно и не скатывались на уровень агиток или газетных статей. В свое время многие считали непоэтичными стихи Н. Некрасова. Его оппонент — сторонник «чистого искусства» — А. Фет в пылу полемики восклицал:

…На рынок! Там кричит желудок,
Там для стоокого слепца
Ценней грошовый твой рассудок
Безумной прихоти певца…

Время всё расставило по своим местам. Неужели жгучее чувство социальной несправедливости не может вызвать к жизни великую поэзию? Неужели обличительные ноты в поэме Н. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо» отменяют поэтические достоинства поэмы? И разве не относится к великой поэзии пушкинское «К Чаадаеву»:

…Пока свободою горим,
Пока сердца для чести живы,
Мой друг, отчизне посвятим
Души прекрасные порывы!
Товарищ, верь: взойдет она,
Звезда пленительного счастья,
Россия вспрянет ото сна,
И на обломках самовластья
Напишут наши имена!

В то же время многие стихи о «высоком», о всяких там «скрижалях бытия», «небесных розах» и «вечности-бесконечности» оказываются на деле «пустышкой», «заплатой на ветхом рубище певца». Конечно, за туманными образами и красивыми словами легче скрыть свою поэтическую беспомощность.

Другая крайность — писание стихов-листовок на злобу, которые напоминают зарифмованную прозу и обычно устаревают и забываются уже через пару лет. У Ф. Достоевского в «Бесах» есть меткая пародия на модные тогда «идейные народные» стихи:

Он незнатной был породы,
Он возрос среди народа,
Но гонимый местью царской,
Злобной завистью боярской,
Он обрек себя страданью,
Казням, пыткам, истязанью,
И пошел вещать народу
Братство, равенство, свободу…

Конечно, стихи на злобу дня писали и великие поэты. Иногда подобно Маяковскому, сознательно подчиняя свой талант Коммунистической партии, иногда с более тривиальными целями — для заработка.

Так немало поэтов «Серебряного века» зарабатывали патриотическими стихами во время Первой мировой войны, над которыми сами и смеялись. Советские поэты восхваляли вождей и партию. В перестройку многие из тех, кто недавно восхвалял КПСС, начали писать обличительно-разоблачительные антисоветские стихи.

Подобная конъюнктура имеет мало общего с настоящей поэзией. А политических тем надо касаться крайне осторожно, не скатываясь в пошлую прозу.

Да, Маяковский писал агитки и о вреде пьянства, и о вреде курения — весьма мастерски писал. Но такие «идейные» поэмы, как «Владимир Ильич Ленин» или «Во весь голос», до сих пор читаются как великая поэзия.

…Мы открывали
Маркса
каждый том,
как в доме
собственном
мы открываем ставни,
но и без чтения
мы разбирались в том,
в каком идти,
в каком сражаться стане.
Мы
диалектику
учили не по Гегелю.
Бряцанием боев
она врывалась в стих,
когда
под пулями
от нас буржуи бегали,
как мы
когда-то
бегали от них…

Атмосфера страха и доносительства в начале 1930-х годов прекрасно передана О. Мандельштамом:

…Петербург! Я еще не хочу умирать:
У тебя телефонов моих номера.

Петербург! У меня еще есть адреса,
По которым найду мертвецов голоса.

Я на лестнице черной живу, и в висок
Ударяет мне вырванный с мясом звонок,

И всю ночь напролет жду гостей дорогих,
Шевеля кандалами цепочек дверных.

И как поэтично и горько звучит стихотворение Б. Чичибабина, посвященное распаду страны под названием Советский Союз:

…Ее судили стар и мал,
и барды, и князья,
но, проклиная, каждый знал,
что без нее нельзя.

И тот, кто клял, душою креп
и прозревал вину,
и рад был украинский хлеб
молдавскому вину.

Она глумилась надо мной,
но, как вела любовь,
я приезжал к себе домой
в ее конец любой.

…Ее просторов широта
была спиртов пьяней…
Теперь я круглый сирота —
по маме и по ней…

Вот что отвратительно, так это когда политическая конъюнктура проявляет себя после смерти поэта. Во многих издаваемых ныне поэтических сборниках стихотворение О. Мандельштама «Если б меня наши враги взяли…» заканчивается строками:

…И налетит пламенных лет стая,
Прошелестит спелой грозой Ленин,
И на земле, что избежит тленья,
Будет губить разум и жизнь Сталин.

В первоначальной версии в последней строчке вместо «губить» стояло слово «будить», а это, как говорят в Одессе, «две большие разницы».

Жена поэта утверждала, что первоначально и было задумано «губить», но Мандельштам, мол, изменил слово, чтобы избежать политических преследований. Однако если непредвзятым взглядом прочесть стихотворение, то по всему видно, что писалось оно не «против», а «за» Сталина. Начиная от вполне понятных «врагов», до «чернорабочей земли» и «легиона братских очей».

Но, как известно, Мандельштам написал и другое стихотворение — «Мы живем под собою, не чуя страны…», вот оно — явно антисталинское. О политических метаниях поэта мы здесь писать не будем — это выходит за рамки нашей темы. Так или иначе, Мандельштама осудили и он умер в тюрьме.

Когда в СССР грянула перестройка и гласность, активно начали разоблачать Сталина и решили под шумок поправить и строчку стихотворения. Ленин в первые годы перестройки был еще священен и даже противопоставлялся Сталину, поэтому вождя революции не тронули. А попади сразу под раздачу и Ленин, могло бы «выясниться», что строчки звучали, например, так:

…И налетит большевиков стая,
А впереди скалит клыки Ленин,
А если что и избежит тленья,
То всё равно это пожрёт Сталин.

В общем, не стоит заставлять поэзию служить. Лучше служить самой поэзии, и тогда она облагородит любую тему. В обратном случае нас будут ждать стихи вроде таких:

Депутат набил живот
И забыл про свой народ.
Где наш с маслом бутерброд?

Продолжение следует…