Коронида. Как закончила жизнь возлюбленная Аполлона?

О чем могут говорить птицы? Можно ли узнать тайны, которые они несут в разные концы света? Можно ли верить тому, что они рассказывают? В сказках всех народов есть люди, понимающие птичий язык. Видимо, с одним из таких встретился Овидий и записал его рассказы, которые сегодня просвещенный люд читает в «Метаморфозах».

Во второй книге «Метаморфоз» — букет птичьих откровений, в том числе печальная повесть о гибели Корониды — возлюбленной Аполлона.

Летит небольшая стайка ворон, они переговариваются между собой. Каждая из них говорит о своем: о том, что у нее было, что будет.

Одна из них как бы спрашивает другую:

Что же случилось с тобой, ворон речивый, недавно
Бывший белым, — твои вдруг черными сделались крылья…

Она вспоминает, каким был её собеседник: белый, стройный, красивый, сладкоголосый:

Ибо когда-то ты был серебряной, снега белее
Птицей, сравниться бы мог с голубями, что вовсе без пятен,
Не уступал ты гусям, что некогда голосом бодрым
Нам Капитолий спасли, ни лебедю, другу потоков.

И тут же — о причине такого неприятного превращения:

Сгублен он был языком. Язык — причина, что белым
Раньше был цвет, а теперь обратным белому стал он.

В этом разговоре выясняется, что ворон был свидетелем измены подруги Аполлона и поспешил сообщить ему об этом. Его спутница-ворона предостерегала его: твоя верность не принесет тебе ничего хорошего. Она сама когда-то, еще будучи красивой девушкой, была свидетельницей того, как дочери Кекропа обнаружили Эрихтония, и донесла об этом Афине, которая спрятала этого ребенка:

Я обо всем доношу богине. За эту услугу
Мне благодарность была: я лишилась защиты Минервы.

Что с ней случилось — она рассказывает о своей участи:

возрастала я царственной девой…
женихам была я богатым желанна.
Да погубила краса…

Прогуливалась она, как обычно, по морскому берегу, но попалась на глаза морскому богу. Этот бог сначала пытался ее склонить к соитию речами, и когда ему это не удалось — начал за ней гоняться. Она пыталась убежать, стала молить богов о помощи, но откликнулась только Минерва:

Помощь она подала. Простирала руки я к небу —
Руки начали вдруг чернеть оперением легким.
Силилась скинуть я с плеч одежду, — она превратилась
В перья, их корни уже проникали глубоко под кожу.

Так красивая и родовитая девушка превратилась в ворону:

Ниже теперь я и птицы ночной. В моем наказаньи
Всем пернатым пример, чтобы голосом бед не искали.

Иначе говоря, она советовала своему спутнику отказаться от его намерения (сообщить Аполлону не очень приятное известие), потому что никто не мог заранее сказать, что будет делать с этим известием Аполлон.

«Тебе эти россказни, — ворон промолвил, —
Пусть обернутся во зло. Презираю пустые вещанья».

Ворон донес до Аполлона дурную весть — его возлюбленная согрешила со смертным:

не прервал он пути и потом рассказал господину,
Как он лежащей застал с гемонийцем младым Корониду

(Коронида — внучка бога войны Ареса.)

Аполлон вне себя, в неистовом гневе:

Лишь услыхав о беде, обронил свои лавры влюбленный;
И одновременно лик божества, и плектр, и румянец —
Сразу все сникло. Душа закипела, набухшая гневом,
Тотчас хватает свое он оружье и гнутой дугою
Лук напрягает, и грудь, что часто сливалась, бывало,
С грудью его, он своей неизбежной пронзает стрелою.

Ранение смертельное. Она погибает:

Ранена, стон издала Коронида и, вынув железо,
Белые члены свои залила почерневшею кровью…

И на последнем издыхании она открывается Аполлону:

«Могла я, о Феб, от тебя испытать наказанье, —
Только сначала родить: теперь умираем мы — двое»…
Тело ее без души погрузилося в холод смертельный.

Аполлона настигает отчаяние: он возненавидел ворона, который принес ему дурную весть и сделал его из белого черным, свой лук, из которого он выпустил смертельную стрелу, себя:

Возненавидел себя, — что послушал, что так распалился.

Он пытается вернуть к жизни Корониду:

Мертвой он ласки дарит и поздним стараньем стремится
Рок победить и вотще применяет свое врачеванье.

Он видит, как она сгорает на погребальном костре, и не в силах сдержаться:

Стоны стал издавать, — ведь лик небесный слезами
Не подобает влажнить! — исторгал их в печали из глуби
Сердца…

Овидий пишет, что Коронида была беременна (правда, неизвестно — от кого: то ли от Аполлона, то ли от нового любовника). Сначала Аполлон решил сжечь неверную, но потом решил, что это его ребенок, вынул его из чрева Корониды:

Феб не вынес того, что семя его обратится
В пепел сейчас, из огня и утробы родительской сына
Вырвал он и перенес к кентавру Хирону в пещеру…

Кентавр дал ребенку имя Асклепий, а когда ребенок подрос, обучил его искусству врачевания…