Фаина Раневская и анекдоты про медицину: как появился этот жанр?

Среди придуманных ею афоризмов и шуток немалое количество посвящено такой злободневной теме, как медицина и болезни. Считать Раневскую родоначальником этого направления юмора было бы преувеличением, потому что уже в первом известном нам сборнике анекдотов «Филогелос» (выпущенном, между прочим, почти 2 тысячи лет назад) содержится немало комических историй о врачах. Однако придуманные ею фразы, вне всяких сомнений, не только стали классикой, но и во многом способствовали рождению жанра советского и российского «медицинского юмора», основу которого составляют анекдоты про врачей и больных.

Любимые и нелюбимые болезни

— Моя любимая болезнь, — говорила Раневская, — чесотка: почесался и еще хочется. А самая ненавистная — геморрой: ни себе посмотреть, ни людям показать.

Высокое искусство и правила арифметики

Раневской делают операцию под наркозом. Врач просит её считать до десяти. От волнения она начинает считать невпопад:
— Один, два, пять, семь…
— Будьте повнимательнее, пожалуйста, — просит врач.
— Поймите, как мне трудно, — начинает оправдываться актриса. — Моего суфлера ведь нет рядом.

И еще об арифметике

Раневская изобрела новое средство от бессонницы и делится им с Риной Зелёной:
— Надо считать до трех. Максимум — до полчетвертого…

Чудеса медицины

— Этот доктор творит чудеса! Он буквально за минуту вылечил все мои болезни, — саркастически заметила Фаина Георгиевна после посещения врача.
— Каким образом?
— Он сказал, что все мои болезни — не болезни, а симптомы приближающейся старости.

Не исключено, что некоторые истории, действующим лицом которых является Фаина Георгиевна, были ей приписаны. Что же, такое происходило со многими знаменитыми людьми, которые прославились остроумием. Но нельзя не обратить внимание и на тот факт, что шутки, придуманные Раневской, включая истории, героиней которых являлась она сама, были позднее переделаны в анекдоты-ремейки, в которых действуют безымянные или типовые персонажи.

Беседуют сослуживцы:
— Этот врач гений: в две минуты вылечил мою жену.
— Как ему это удалось?
— Он сказал ей, что все ее болезни — признак приближающейся старости…

Очевидно, что, делая некую историческую личность либо фольклорного персонажа героем своего анекдота, авторы стараются поднять его рейтинг, что называется, «за чужой счет».

Возле памятника Пушкину стоит почетный караул из двух пионеров. Подходит Вовочка и спрашивает:
— Кому памятник?
Пионеры отвечают:
— Пушкину.
— Это который «Муму» написал?
 — Ты что, дурак? «Муму» Тургенев написал, а это Пушкин.
Вовочка задумался, а через некоторое время говорит:
— Что-то я вас не пойму. «Муму» Тургенев написал, а памятник Пушкину поставили.

(Между прочим, я читал версию этой истории, в которой главным персонажем являлся не Вовочка, а Сталин.) Но если, как в случае с Раневской, несмотря на то что известная личность исчезает и остается «аноним», история продолжает тиражироваться и пересказываться, это означает, что мы имеем дело с юмором если не высшей, то достаточно высокой пробы.

— Фаина, — спрашивала её старая подруга, — как ты считаешь, медицина делает успехи?
— А как же. В молодости у врача мне каждый раз приходилось раздеваться, а теперь достаточно язык показать.

А вот анекдот-клон, опубликованный на популярном сайте шуток и юмора. Искать отличия не составит труда — собственно, оно всего одно и заключается в том, что вместо Раневской в нем фигурирует безымянная пожилая женщина.

Пожилая женщина на медосмотре:
— Поразительные успехи медицины! Когда была молодой, всегда просили раздеться, а теперь достаточно показать язык.

Новые врачебные специальности

— Была сегодня у врача «ухо-горло-ж…а» (нужные буквы, как в телепередаче «Поле чудес» при желании можно подставить), — сообщила как-то Раневская опешившей соседке.

Необыкновенные таблетки и обычное здоровье

— Вот ваши снотворные таблетки, Фаина Георгиевна, этого вам хватит на шесть недель.
— Но, доктор, я не хотела бы спать так долго!

— Что такое здоровье?
— Здоровье? Здоровье — это когда у вас каждый день болит в другом месте.

А вот одна из самых знаменитых шуток Раневской:

— Фаина Георгиевна, вы опять захворали?! А какая у вас температура? — Нормальная, комнатная, плюс восемнадцать градусов…

А вот анекдот- клон:

— Какая у больного температура?
— Нормальная, комнатная, +18 градусов…

Несколько коротких шуток — хотя, пожалуй, скорее даже афоризмов Фаины Георгиевны.

— Чем я занимаюсь? Симулирую здоровье.

На вопрос: «Вы заболели, Фаина Георгиевна?» — она обычно отвечала: «Нет, я просто так выгляжу».

— Склероз нельзя вылечить, но о нём можно забыть.

Мужчины и женщины: кто что читает

В больнице, увидев, что Раневская читает Цицерона, врач заметил:
— Не часто встретишь женщину, читающую Цицерона.
— Да и мужчину, читающего Цицерона, встретишь не часто, — ответила Фаина Георгиевна.

Классический по завязке, но самобытный по концовке медицинский анекдот. Пациенты в анекдотах тоже жалуются доктору на свои болезни аналогично тому, как это происходит в реальной жизни. Отличие состоит в том, что описываемые недуги обычно бывают необычными и даже странными. Врачи же, в свою очередь, не остаются в долгу и реагируют на жалобы больных непредсказуемо, во всяком случае далеко не так, как обязан это делать человек, дававший клятву Гиппократа.

— Доктор, меня никто не замечает!
— Следующий!

Актриса и режиссер

— Доктор, в последнее время я очень озабочена своими умственными способностями, — жалуется Раневская психиатру.
— А в чем дело? Каковы симптомы?
— Очень тревожные: все, что говорит Завадский, кажется мне разумным…

Начало, как видим, вполне стандартно, однако развязка (панчлайн) уводит нас из области медицины в сферу театральной жизни, проливая свет или, быть может, приподнимая занавес для того, чтобы показать отношения актрисы и режиссера в достаточно неприглядном свете (разумеется, это завуалировано иронией). Доктор в этой пьесе персонаж третьестепенный, да иначе и быть не могло, когда на сцене царит великолепная Раневская.

Отметим, что Завадский был режиссером театра им. Моссовета, в котором в последние годы играла Раневская (он «был мерзавцем, хотя и талантливым», — писала о нем Фаина Георгиевна). Как-то на репетиции у них произошел конфликт, и Завадский в сердцах крикнул ей:

— Вон из театра!
— Вон из искусства! — ответила Раневская.

Далеко не со всеми режиссерами у Раневской были столь непростые отношения, как с Завадским.

Она тяжело переживала смерть режиссера Таирова. У Фаины Георгиевны началась бессонница, она вспоминала глаза Таирова и плакала по ночам. Потом обратилась к психиатру. Мрачная усатая армянка устроила Раневской допрос с целью выяснить характер ее болезни.

Фаина Георгиевна изображала, как армянка с акцентом спрашивала её:

— На что жалуешься?
— Не сплю ночью, плачу.
— Так, значит, плачешь?
— Да.
— Сношений был? — внезапный взгляд армянки впивался в Раневскую.
— Что вы, что вы!
— Так. Не спишь. Плачешь. Любил друга. Сношений не был. Диагноз: психопатка! — безапелляционно заключила врач.

А это — уже не столько о докторах и медицине, а скорее просто о жизни… и старости. Потому что, как говорила актриса:

— Стареть скучно, но это единственный способ жить долго.

— Когда я выйду на пенсию, то абсолютно ничего не буду делать. Первые месяцы буду просто сидеть в кресле-качалке.
— А потом?
— А потом начну раскачиваться…

Мужское и женское

У Раневской как-то спросили:
— Как вы себя чувствуете, Фаина Георгиевна?
— Болит печень, сердце, ноги, голова. Хорошо, что я не мужчина, а то бы и предстательная железа заболела.

— Женщины умирают позже мужчин, потому что вечно опаздывают.