Главная героиня, как и Войнич, влюбилась в революционера. Ее преданность не знала границ, поэтому, не раздумывая, девушка отправилась в далекую и неизвестную Россию.
Оливия была на одной волне со своим возлюбленным, вникала в его проблемы, давала советы, исполняла мелкие поручения подпольщиков, радовалась их успехам, переживала из-за провалов. Казалось бы, молодую пару ждало счастливое будущее, если бы не чахотка, которой был болен Владимир. Возможно, именно поэтому он не спешил делать предложение Оливии, боясь своей смертью испортить судьбу девушки.
Чтобы поправить свое здоровье, Владимир отправился с невестой в свое имение. Это была первая встреча англичанки с русскими крестьянами. Опять же здесь писательница излагает свое впечатление от увиденного в России. Вот только она сильно сгущает краски, представляя селян непроходимыми тупицами с медвежьими повадками. Такое отношение к русским людям из глубинки, на мой взгляд, коробит и даже оскорбляет русских читателей. Если для Владимира окружающая сельская природа была полна неповторимой красотой и гармонией, то Оливия видела ее опять в черном цвете, описывая непролазную грязь и запустение.
Тем временем Оливия пыталась вписаться в окружающие условия, жертвуя своими прихотями ради тяжело больного любимого человека. Неотложные дела, наконец-то, заставили молодую пару вернуться назад в Петербург. Жизнь пошла своим чередом.
Наступила зима. Однажды Владимир сильно простудился. У него началось воспаление легких. Оливия, имевшая, к счастью, медицинское образование, самоотверженно ухаживала за больным, который был на грани жизни и смерти, часами бредил, горел в жару. И вот наступил кризис, после которого болезнь начала отступать. Девушка облегченно вздохнула. Молодые люди начали робко строить планы на ближайшее будущее.
В момент, когда все начало налаживаться, к ним нагрянули жандармы. Как только постучали в дверь, Владимир понял, что это пришли за ним. Вероятно, он, как и все революционеры, ждал, что это когда-то должно было случиться. Оливия проявила стойкость. Она, как могла, пыталась защитить Владимира. Совсем недавно ей удалось вырвать мужчину из цепких лап смерти, но с жандармами тягаться было куда сложнее.
Никакие уговоры и доводы о тяжелом состоянии арестованного не подействовали. В конце концов, видя все это, Владимир попросил девушку не сопротивляться. Он давно уже покорился своей судьбе. Теряя сознание от слабости, мужчина собрался. Его увезли в открытых санях под завывание ледяного февральского ветра. Это не прошло бесследно для арестованного — он опять простудился.
Начались бесконечные дни, в течение которых Оливия ходила по различным инстанциям, чтобы добиться свидания с любимым. Впечатляет цинизм, с которым должностные лица относились к просительнице. В описании всех мытарств по кабинетам прослеживаются, вероятно, впечатления самой Войнич, которые она вынесла из рассказов русских подпольщиков. Такие фразы и поведение чиновников трудно выдумать, их нужно либо пережить лично, либо услышать из первых уст.
Момент наивысшего эмоционального напряжения, когда Оливия уже не знала, к кому еще обратиться за помощью, Войнич обострила до невозможности. Однажды, будто между делом, один из жандармов сухо сообщил Оливии, что все бесполезно, ее Владимир скончался несколько дней назад. Какое же это кощунство видеть бесполезные скитания девушки по кабинетам и ни одним словом не обмолвиться ей, что хлопотать уже бессмысленно!
Когда Оливия узнала, что ее любимого уже нет в живых, она, во что бы то ни стало, решила узнать все о последних часах жизни Владимира.
Одним из самых трагических моментов была тайная встреча девушки с охранником тюрьмы. Это было на кладбище. Поражает самообладание, с которым она выясняла детали. Все чувства были спрятаны за непроницаемой маской видимого спокойствия. Но трудно представить, что на самом деле творилось у нее в душе.
В духе Войнич, рассказ охранника был полон трагизма и чудовищной жестокости. Оказалось, что Владимира в камеру уже вносили на руках, так он ослаб. С ним случилась горячка. Начались часы ада, он бредил.
Одной деталью Войнич усиливает надрыв ситуации: заключенный перед смертью умолял дать ему пить, но никто из охранников так и не рискнул утолить жажду умирающего, боясь нарушить приказ начальства. Когда все было кончено, солдаты, которым было приказано убрать труп, нашли умершего с искаженными чертами лица и в окровавленной рубашке. Видимо, умер он от открывшегося легочного кровотечения.
Оливия попросила показать ей могилу. Ее проводили к клочку земли, из которого торчал колышек. Солдат объяснил, что так помечают место, где уже похоронен кто-то из заключенных.
Неожиданно девушка задала вопрос, от которого даже у повидавшего многое солдата пошли мурашки. Она спросила, точно ли они похоронили Владимира умершим. Она боялась, что никто не убедился, что заключенный мертв. Этот вопрос она повторила несколько раз.
Оливию больше ничто не держало в России, и она возвратилась назад в Англию. Посещение кладбища и рассказ о смерти Владимира не прошли бесследно для ее душевного состояния. У нее началось расстройство психики, сопровождавшееся галлюцинациями и бредом. Ночами ее мучили чудовищные кошмары, во время которых она слышала надрывные хриплые стоны: «Воды! Воды!» Девушка была на грани самоубийства.
Воспрянуть из забытья Оливии помог бывший друг Владимира, соратник по революционному делу, Карол. Он давно был неравнодушен к ней. Они стали жить вместе. Вскоре девушка узнала, что Карол тоже тяжело болен. Все это время он скрывал свое состояние.
Заботы о больном помогли Оливии вернуться к нормальной жизни. Ее неутомимая опека помогла мужчине выздороветь. А Оливия с каждым днем все больше понимала, что постепенно влюбляется в Карола. Так они и шли рука об руку по жизни.
Что интересно, «Оливия Лэтам» — едва ли не единственный роман Войнич со счастливым концом. В целом, это роман о девушке, которая готова была ради любимого преодолеть даже самые тяжкие испытания. Хоть она и была англичанкой, но ей были близки по духу жены декабристов. Да и сама Войнич обладала теми же душевными качествами, что и ее героиня.
Поэтому такие рубки называются выборочными. Тогда у латышей выборочные рубки были очень хорошо развиты. Не так, как у финнов, но где-то...