Петр I или Святой апостол Петр? Корабельное начало Петербурга

Они высадились на Заячий остров с лопатами в руках со шняв и фрегатов, на которых несколько дней назад наскоро обученные матросы вытурили шведов из дельты Невы.

Это творение Петра Великого потрясает теперь всех. Он — как Рим, как Венеция, как Северная Пальмира. Как память неуемному любопытству, рвению и целеустремленности самого Петра I и его окружения.

Впервые Петр I увидел море в Архангельске с борта яхты «Святой апостол Петр», и десять лет спустя его почти мессианская деятельность привела к основанию города имени Святого апостола Петра (а не в честь самого себя названного, как полагают некоторые). Построенный позднее город — это покаяние перед памятью об апостоле и перед душами тысяч загубленных людей при строительстве этого парадиза среди непроходимых северных топей. Итак, всего лишь несколько эпизодов из яхтенно-корабельно-крепостной предыстории Петербурга…

Начало флота с «новоманерного» ботика

Корабельное начало таково: В 1661 году в Нижнем Новгороде построили плоскодонный трехмачтовый корабль «Фредерик» с прямыми парусами и 24 веслами. Однако мачты у корабля оказались слишком длинными для шквальных ветров Кюльзюма — так персы-мореходы называли Каспий — и судно было выброшено на берег.

Семь лет спустя попытку повторили в царском дворецком селе Дединове, что на Оке ниже Коломны. Но лишь следующей весной голландец Давыд Иванович Бутлер, назначенный царским указом капитаном судна, названного «Орел», дал команду «якоря вынимать». Корабль длиной 24,5 метра выглядел прилично. При 22 пушках была команда из 20 голландцев и 35 русских стрельцов. «Орел» пропал на пути в Каспий, и все свалили на разбойника Разина. Однако, как оказалось, «Орел» сгнил в тихой протоке, а пушки пригодились в крепости. Выходило, что этот корабль пропал за три года, в то время как английский бот, найденный в сарае двоюродного деда Петра I Никиты Ивановича, пролежал там 40 лет.

Так и появился термин «дедушка русского флота» — это просто парусно-весельный ботик с диковинными шверцами, сотворивший рвение при создании флота. У ботика счастливая судьба, его перевозили для демонстраций с места на место, а в Великую Отечественную войну прятали от немцев в Ульяновске. Ему много раз салютовали, и сегодня он красуется в Центральном Военно-морском музее, а ходовые копии ботика нередко демонстрируют на его родине в Англии.

Охота к кораблям

Охота к морю царя, поддерживаемая его приближенными — Федором Апраксиным, Федором Головиным и особенно Францем Лефортом, стала государственным делом. На Белом море в Соломбале 1 августа 1693 Петр с Лефортом спустили на воду яхту «Св. апостол Петр». Состоялся первый короткий выход в море. В 1694 Петр I, дождавшись прихода заказанного в Голландии корабля «Santa Profetia» («Св. Пророчество»), поднял на нем трехцветный штандарт «царя московского» и в сопровождении яхты «Св. Петр» и первого торгового русского корабля «Св. Павел» с эскортом из восьми английских и голландских кораблей отправился провожать последних к Горлу Белого моря.

Этот 1694 год был переломным в судьбе России. В письме к Николаю Витсену — владельцу верфи в Роттердаме — он заказал образцовую 32-весельную галеру, которую велел из Архангельска в разобранном виде отправить в Москву. Она должна стать образцом для создания флота для захвата Азова. Потом последовал созыв всех умеющих строить корабли.

«Кумандера» под флагом царя

В конце концов три каравана судов 3 мая 1696 года покинули Воронеж. Царский штандарт Петр I поднял на галере «Принципиум» или попросту «Кумандере», где уже командовал флотом первый генерал-адмирал Франц Лефорт. Вслед за флотом двинулись 1500 стругов с припасами для армии главнокомандующего всеми войсками 44-летнего боярина Алексея Шеина, жалованного перед этим походом указом Петра I российским генералиссимусом. И это после неудач под Азовом в прошлом году.

Самое смешное в истории взятия Азова состояло в том, что разгром турецких судов с боеприпасами для крепости организовали казаки атамана Фрола Минаева еще до подхода главных сил. Потому-то вторым (после Федора Головина) кавалером ордена Святого Андрея Первозванного — высшей награды России! — стал гетман Иван Мазепа, которому сам Петр I вручил его в 1700 году. (В 1708 году орден отнимут. Известно — за измену при Полтаве…)

Но дело сделано: 19 июля Азов пал, и русский флот вошел в устье Дона, а позднее в залив, где Петром I была основана первая русская крепость Таганрог. Тем же летом в Москве состоялось грандиозное шествие участников азовской победы.

20 октября в ответ на письмо Петра I «…воевать морем, понеже зело близко и удобно многократ паче, нежели сухим путем. К сему же потребен есть флот или караван морской» Боярская Дума приняла знаменитое решение:
«Морским судам быть».

«Апельсиновый город» — прообраз Петропавловской крепости

В 1702 году Петр I решил нанести удар по шведам в истоке Невы со стороны Белого моря. По «Государевой дороге», пробитой из Белого моря к Онежскому озер, двинулись по весне «Святой Дух» и «Курьер» — фрегаты, построенные в Новодвинской крепости вместе с наемными судами. Здесь на волоке сгинула яхта «Транспорт Ройал», подаренная английским королем в бытность царя в Англии. Ее вел вокруг Скандинавии дворовый слуга Лукьян Верещагин — любимец Петра, будущий начальник корабельных лесов России. Это с его подачи по возвращении в Россию Петр издал свои знаменитые указы: «О неделании дубовых гробов» и «О нерублении доброго леса на дрова».

Осенью 1702 года пал шведский Шлиссельбург. Верный Меншиков стал губернатором этой первой крепости на Неве и немедля на Олонецкой верфи стали строиться первые корабли Балтийского флота. Это они весной 1703 года пойдут покорять устье Невы. А зиму перед грядущей морской победой над шведами Петр провел в путевом дворце между Москвой и Воронежем, который Меншиков превратил в «примерную немалую крепость» на месте села Становая слобода, которая стала воплощением петровского замысла о настоящей крепости при море.

Петр I — губернатору Шлиссельбурга Меншикову 3 февраля 1703 года: «Город по благословлении купно с больварками и воротами именовали Ораниенбург, о чем послал я чертеж при сем письме, и пили на первое — вино, на второе — галицкое, на третье — рейнское, на четвертое — пиво, на пятое — мед».

Так село Становая Слобода стало именоваться в честь пристрастия Петра I к заморским цитрусам «Апельсиновым городом». Здесь Петр I начертал проект будущей крепости на Неве и срочно отправил его Меншикову.

День города

1 мая 1703 года русским войскам при поддержке кораблей флота удалось овладеть крепостью Ниеншанц в устье Охты. Петр I и Меншиков на тридцати лодках пробрались Малой Невкой к шведскому флоту и в абордажном бою захватили 10-пушечный галиот «Гедан» и 8-пушечную шняву «Астрильд». Случилось это в ночь на 8 мая 1703 года. В память о первой морской победе на Балтике была отчеканена медаль «Небываемое — бывает».

Петр I — Федору Апраксину, 10 мая 1703 года: «Хоть и недостойны, однако ж от господ фельдмаршала и адмирала мы с господином порутчиком учинены Кавалерами Святого Андрея».

Так в России появились шестой и седьмой кавалеры ордена Святого Андрея Первозванного — сам царь и 30-летний Алексей Меншиков — будущий генералиссимус. Наконец, после поисков на шнявах и фрегатах лучшего места на острове Янни-Сари (Заячьем) «в 16 день майя крепость заложена и именована Санкт-Питербурх».

Теперь в этот день — 27 мая по новому стилю — отмечается День города.

А спустя еще две недели, в день своего рождения, Петр I заложил основание деревянной церкви во имя Св. апостолов Петра и Павла, где новый город освятили. Так Санкт-Петербург начал свою теперь уже хрестоматийную жизнь, благодаря людям, сошедшим для закладки его с кораблей.

Сам основатель позднее стал вице-адмиралом и первым императором России.