Мостовые Петербурга. В России две беды?

Планируя строительство Петербурга, своей будущей столицы, царь Петр мечтал построить город европейский, совсем не похожий на старую Москву. Однако среди болот Санкт-Питербурха камни так просто не валялись, и первоначально его улицы представляли собой просто просеки с канавами для отвода воды.

Царь-реформатор легко нашел решение проблемы отсутствия камня на месте строительства города. В 1710 году на жителей города был возложен «каменный налог» — каждый должен был доставить для общественных нужд 100 камней.

Однако этого оказалось недостаточно, и 24 октября 1714 года был принят указ о привозе камней в новую столицу, по которому каждый прибывающий воз должен был привезти по 3 камня (весом не менее 5 фунтов), а каждый проплывающий корабль — в зависимости от размера судна — от 10 до 30 камней весом не менее 10 фунтов. А за ослушание и «недобор» с каждого «недобранного» камня брали по 1 гривеннику. Указ о привозе камня был, видимо, весьма полезен, так как отменили его только в 1776 году.

А чуть раньше, в сентябре того же 1714, был издан еще один указ — о том, что хозяева домов должны сами замостить тротуары возле своих домов: «Против своего дому подле строения и заборов зделать к осени нынешнего года каменные мосты из дикого камня шириною в два аршина, а в длину во весь двор».

Таким образом на всю длину тогдашних улиц они, улицы, должны были обрести полутораметровые тротуары с обеих сторон. Весьма и весьма удобный указ, не правда ли? Казенные заведения обзаводились тротуарами за казенный счет. К концу XVIII века большая часть центральных улиц Петербурга была замощена, а вот на окраинах остались грунтовые дороги.

В 1826 поверх булыжной мостовой (долговечной, но шумной и тряской) пробовали уложить каменные или деревянные настилы-колёсопроводы для экипажей, но опыты были неудачными. Самую удобную, но дорогостоящую (требующую постоянной починки) мостовую — из деревянных шашек-торцов, лежавших на деревянном, а с начала XX века на бетонном основании, — предложил в 1825 изобретатель В. П. Гурьев. В начале 1830-х годов торцами были выстланы 20−30 главных улиц и площадей (первым вымостили Невский проспект), остальные имели булыжное покрытие.

В 1839 году город «чуть» не стал пионером в деле развития современных дорожных покрытий в Европе — здесь впервые попробовали соорудить асфальтовые мостовые, но из-за неумения производить хороший асфальт от него надолго отказались.

Торцовые мостовые почти всем были хороши. Недорогие в изготовлении, очень удобные в эксплуатации (дерево скрадывало звук, издаваемый экипажами при движении), они использовались очень долго и успешно. Но в 1924 году, когда город был залит сильнейшим наводнением, …по волнам поплыли и те мостовые.

После этого наводнения (хотя, возможно, вовсе не «из-за» него) торец был изгнан с улиц города и заменен диабазной плиткой. А уже в 30-е годы (если точнее — после 1932-го) основным дорожным покрытием все-таки стал асфальт. И, как говорилось в анекдоте, «и пошло, и пошло…»

Нынешнее состояние дорог жителям города вполне хорошо известно. Где-то густо, где-то пусто. Одни «лежачие полицейские» чего стоят…

Из недавних дорожностроительных изысков следует отметить мощение тротуаров и пешеходных зон в центре Петербурга бетонной плиткой.

А из довольно давней истории стоит вспомнить про чугунные мостовые Кронштадта. Не знаю, насколько правдивы слова экскурсовода, но в Кронштадте «при царизЬме» мостили дороги не камнем, не деревом, но чугунными цилиндрическими плашками. За все время от начала эксплуатации (лет 100, а может быть — и все 200) плашки сточились всего на пару сантиметров, а это означает, что их ресурс позволит им выдержать еще от 500 до 1000 лет эксплуатации без ремонта.

Правда, нынешний Кронштадт замощен в основном асфальтом. В войну возможность доставлять на остров-крепость металл была сильно ограничена, и большую часть мостовых тогда разобрали «на нужды обороны». Хорошо, что хоть около километра сохранили для потомков.