Какая легенда связана с албанской крепостью Розафа?

Крепость, что встала на возвышающихся над городом холмах Валдонуза, моложе, но в масштабе ушедших в прошлое веков, не намного. В III веке до н. э. её здесь заложили иллирийцы, контролировавшие в те времена большую часть Адриатического побережья — от Шкодера до самого Триеста (тогда Тергеста), что лежит уже на противоположном, ныне итальянском, берегу моря.

Устное народное творчество датировать не так легко, как материальное наследие, но, скорее всего, с тех давних лет дошла до нас красивая легенда о Шкодерской крепости.

Говорят, что начинали её строить три брата. И строители они были умелые, и силой, сноровкой и терпением их Господь не обидел, но… Никак у них не получалось с этой крепостью! Строят, строят… И всё с соблюдением всех строительных норм и правил, что были приняты в III веке до нашей эры. Никаких там отступлений или поблажек самим себе. Понимали братья, что строят не абы что. Крепость! Крепкие стены которой должны стать неприступными для любого неприятеля.

Поэтому строили братья не за страх. На совесть. А всё одно… Ничего не получалось у них. Строят, строят, а потом приходят как-то утречком… А стены… Рухнули!

Раз так рухнули, два. Три! Братья уж и не знали что делать. И место вроде бы хорошее. На возвышенности. Естественные водные преграды — озеро, реки, тоже в наличии. Где, если не здесь?! Лучше места для крепости, пожалуй, и не найти. Но, видимо, не судьба. Похоже, что проклятое это место. И ничего путного из затеи с крепостью не получится. А раз так, надо сворачивать строительство и уходить, искать новое место под пятно застройки.

Так бы они и ушли. И не было бы Шкодерской крепости. Но как раз в то время, когда братья уже начали собирать инструмент, мимо проходил старичок. И спросил он у братьев, чего это они, буйны молодцы, закручинились.

Те и отвечают: так, мол, и так. Строим, строим, а то, что за день возведем, к утру — в развалинах. Посмотрел на них старичок, помял руками свою седую бороду и говорит им, что можно проблему решить. Но решение это непростое. И не каждый на такое решится.

Братья и взяли его в оборот — рассказывай, мол, мил человек. Простое — не простое, это уже вопрос тридцать девятый. Крепость — край как нужна. Она же — не только нам! Всем, кто в округе живет. Народу, в общем. А тут — за ценой не стоят.

Ну, не стоят, так не стоят. И сказал им старичок, что крепость будет нерушимой, в целости и относительной сохранности много-много веков, если братья замуруют в её стену ту из своих жен, которая первой принесет им обед. Но об этом ни одной из них говорить ни в коем разе нельзя. Иначе ничего не получится.

А дальше… Дальше всё, почти как и у нас. Старшие братья умные были. Ну, а младший… Сами понимаете!

Ничего старшие своим женам не сказали. Но строго-настрого запретили носить им обед на работу. Потерпят, мол, они. Вечером придут домой и вот тогда уж поедят, так поедят. От пуза…

Младший тоже ничего не сказал. Малыш у них только-только родился. Ну, брат меньшой и понадеялся, что за заботами с ребенком (покормить, перепеленать, укачать) захлопочется его супруга и по-любому принесет ему обед позже, чем жены среднего или старшего из братьев. Может, так бы оно и вышло, не запрети старшие братья своим женам носить им еду на стройку. Поэтому младшая невестка, пусть немного и опоздала, но пришла всё равно первой. Тут ей всё и рассказали.

Заплакала женщина, загоревала. А что делать? Надо, так надо. Ведь не только ей или братьям, всему народу иллирийскому нужна крепость. И сказала она:

 — Замуровывайте. Только оставьте не замурованными правый глаз, правую руку, правую ступню и правую грудь. Увижу я, что плачет малыш, покачаю колыбель ступнею, приласкаю его рукой и покормлю, чтобы не был он голодным.

Так братья и сделали. И что вы думаете? Ведь сбылось сказанное стариком! До сих пор стоит крепость. Но с той давней поры появилось у неё имя — Розафа. Именно так звали жену младшего брата. Её имя и осталось в памяти многих поколений, что сменяя друг друга, живут на албанской земле. Как признание великой жертвенности этой женщины, на которую она пошла ради блага и безопасности своего народа.

Стоит крепость, такая же крепкая, как память народа, который она призвана защищать. И не только защищать. Но и целить. Если подойти к внутренним стенам крепости, то можно увидеть белесые потеки. Считается, что это следы молока, что текло из не замурованной правой груди Розафы. Если соскрести со стены в местах этих потеков каменную пыль, а потом размешать её в молоке и выпить, то… То к женщинам, у которых пропало молоко, оно вернется. И они снова будут кормить своих детей. А бездетные обязательно родят. И тоже смогут кормить своих новорожденных.

Вот такая, интересная, но трагическая легенда есть у старой крепости, что возвышается над четвертым по численности городом Албании и лежит на севере этой страны. Наверное, Розафа, впрочем, как и любая молодая роженица, была красивая женщина. И её черты невольно передались той крепости, что уже много веков стоит на холмах у места слияния реки Буна с Большим Дрином. Не верите? Так посмотрите! Неужели не красивая?..