Линкор «Тирпиц». Каким был его путь к последнему причалу?

В 50-х годах, когда от прошедшей войны нас отделяло ещё относительно небольшое время, а арсеналы и склады были затоварены трофеями, в том числе и кораблями, возникла проблема их утилизации. Разумеется, говорю о тех, что были сохранными, пригодными для использования — таких как рейдер «Адольф Гитлер», недостроенный отечественный линкор «Советский Союз» или продолжающих ещё лежать на дне, ожидая своей участи, как линкор «Джулиано Чезаре», и до которых ещё не скоро дойдут руки. Ремонтировать, модернизировать, достраивать их не было ни средств, ни смысла. Естественно, товар пускали в лом или, как говорили на флоте, на гвозди.

Одним из таковых был линкор «Tirpitz», гордость немецкого Kriegsmarine и лично Гитлера. Без преувеличения можно сказать, что этот шедевр технического искусства являл собой боевое совершенство, последние достижения технического прогресса, грозу морей, перед которым союзники проявляли нескрываемый страх. Гигант, который мог сыграть далеко не самую последнюю роль в исходе 2-й мировой, причём далеко не в пользу союзников. Выйди он своевременно на тропу войны, и навряд ли хотя бы один караван, даже под охраной мощного конвоя смог бы добраться до Мурманска или Архангельска. А ведь лендлизовская помощь, особенно в первые годы войны, нужна была нам, как кровь для тяжелобольного. Американские «Liberty» — сухогрузы, как и английские эсминцы, крейсера, на фоне собственной неуязвимости, были для него самим богом данной мишенью.

Для своего времени это было самое настоящее чудо техники, каким не могла похвалиться ни одна из союзнических держав. По всем ТТД: вооружению, степени живучести, скорости и дальности автономного хода, мощности турбин, броневой защиты — ему не было равных в мире. Достаточно сказать что мощный, до 350 мм, броневой пояс мог безболезненно переносить удары торпед — главного оружия подводных лодок, также как палубный настил до 85 мм надёжно защищал от нападения авиации. Его водоизмещение в дедвейте достигало 52−53 тыс. т.

Мало того, что этот линкор уже в 1941 г. под вымпелом флагмана был зачислен в состав Kriegsmarine, но Гитлер на полном серьёзе вынашивал план строительства супергиганта водоизмещением около 140 тыс. т., чтобы потом в спарке с «Тирпицем» выйти на настоящую охоту. Для сравнения: самый тяжёлый современный авианосец США «Nimitz» не превышает 100 тыс.т. Этой коварной задумке фюрера, однако, не суждено было сбыться — не позволяло ни время, ни средства. Одно дело — на строительство такого супергиганта требовалось как минимум 5−6 лет, другое — непостижимая уйма денег. По указанной причине проект был забаллотирован, как, впрочем, не был использован по назначению и полностью готовый к действию «Тирпиц».

Несмотря на то что корабль был сдан в строй в 1941 году, Гитлер по какой-то не совсем понятной причине не торопился выпускать его на тропу войны. Возможно, причиной тому была скрытая боязнь потерять его, что его постигнет такая же судьба, какая постигла его предшественника «Бисмарка», разменявшего свою жизнь на лучший крейсер британских ВМС. По другой версии Кригсмарине, в функцию которого входила борьба с лендлизовскими караванами, вполне обходилась подводными лодками. Так это или нет, ответить точно никто не в состоянии. Скорее всего корабль предназначался для выполнения функции «резервного полка».

Базой его стоянки был избран расположенный в норвежском Альтен-фьорде порт Тромсё, откуда до границы СССР было буквально подать рукой. Практически всю свою недолгую жизнь корабль проводил в мелких вылазках или стоя на якорях и осуществляя ремонты повреждений, наносимых ему союзнической авиацией. За всё время своего существования он только однажды совершил серьёзный выход к берегам Шпицбергена. Став на расстоянии прямого выстрела, главными калибрами он по полной оттяжке и в считанные часы превратил в руины г. Барнцбург.

Следует отметить, что уже с самого первого дня базирования в Норвегии на него, как на лакомую мишень, была объявлена охота всех возможных сил союзников: авиации, подводных лодок, надводных кораблей и даже диверсионных средств в форме управляемых человеком торпед. Однако, даже с применением для этого целых армад самолётов, достигаемые результаты оставляли желать много и много лучшего. Потери сторон, как по количеству, так и по качеству, были совершенно несоизмеримыми: для обычных 250-килограммовых авиабомб орешек в буквальном смысле был слишком крепким — как палубная, так и бортовая броня надёжно защищала монстра, а зенитная артиллерия доставляла авиации много хлопот. После каждого налёта гибло по 2−3 самолёта.

Эти потери с учётом наземных условий были безвозвратными как в отношении лётного состава, так и машин. Только однажды повреждение было настолько серьёзным, что на ремонте пришлось простоять в течение нескольких месяцев. За счёт удара торпеды, сброшенной с бомбардировщика, ниже ватерлинии была нарушена связь плит броневого пояса, а в машинном отделении с фундамента была сорвана одна из турбин. Затопило несколько отсеков. О продолжении боевых действий не могло быть и речи. Как и следовало ожидать, беспомощное состояние корабля совсем не освобождало его от охоты на него союзнических сил.

Конечно же, в необычном «сафари» принимали участие и наши моряки. Считается, что подводная лодка «Щука» под командованием капитана второго ранга Лунина, которая в качестве памятника до сих пор стоит на постаменте в г. Полярном, подкравшись на расстояние прямого выстрела, влепила в него две торпеды. Взрывы их были отчетливо зафиксированы гидроакустиками ПЛа, как, впрочем, и немецкими береговыми средствами ОВРа (охраны водного района). Однако в источниках иностранной литературы такое отрицается, но считается, что одной из торпед был уничтожен стоящий недалеко от линкора эсминец, а вторая, не встретив цели, врезалась в береговые скалы. Однако, как бы-то там ни было, корабль после ремонта оставался в строю и продолжал стоять на якорях в ожидании команды на выход.

Тем временем союзники, видя тщету от применения 250-килограммовых бомб, решили применить специально приготовленные для этой цели 5-тонные Tallboy. На этот раз попытка увенчалась успехом. И хотя большинство фугасов, как это бывало и до применения «супертяжей», ушли мимо, оставив на берегу до сих пор сохранившиеся заполненные водой воронки — озёра, три из них цели всё-таки достигли: два заряда, легко проломив броневой настил, взорвались в нижних палубах, нанеся кораблю непоправимый ущерб. Почти на протяжении 60 м разошёлся броневой защитный пояс. В образовавшуюся щель хлынула забортная вода. Корабль моментально стал набирать крен и, перевернувшись вверх килем, пошёл ко дну. Третья бомба, срикошетив от башни главного калибра, взорвалась далеко за бортом. Вместе с кораблём в царство Нептуна ушло около 1000 моряков. На календаре истории было 12 ноября 1944 г.

70 лет прошло с конца войны: давно уже извлечена и порезана основная часть корпуса, что-то из останков стало достоянием музеев, большая часть ушла в доменные печи, а небольшой фрагмент носовой части в качестве реликвии так и остаётся достоянием Нептуна. Давно умолкли пушки дальнобойные, и лишь скромный, отёсанный гранит в назидание потомкам напоминает о былой трагедии 20 века.

Погибшим на море приносят венки и на воду их опускают.