Тогда же, в 1871 году, в австрийском Зальцбурге родился сын великого князя Алексея Александровича и бывшей фрейлины императрицы. Ребёнка в честь отца назвали Алексеем.
Надо воздать должное великому князю, который не оставил Александру с сыном без материальной поддержки. По высочайшему дозволению он сформировал для них из собственных средств особый капитал в сто тысяч рублей серебром, процентов с которого вполне хватало на безбедное существование. А к четырёхлетию маленького Алексея купил для него и Александры в итальянской республике Сан-Марино имение, дающее право на баронский титул. Впрочем, баронессой Седжиано Александра Васильевна пробыла лишь несколько месяцев и вышла замуж за русского подданного — барона Кристиана Генриха фон Вермана, полковника, которому принадлежало большое имение Вендишбор в германской Саксонии.
Можно предполагать, что их брак состоялся не без содействия Романовых: официальное супружество как бы приглушало отголоски пересудов о романе бывшей фрейлины и набрасывало флёр законности на её внебрачного ребёнка. В конце концов, не случайно же Александра Васильевна получила к бракосочетанию вексель на солидную сумму. Впоследствии Александр II установил для неё пожизненный пенсион, бывший в распоряжении великого князя Алексея Александровича. Очевидно, это являлось платой за отказ от каких-либо притязаний. Историки отмечают, что отношения Александры Васильевны с отцом ребёнка были под давлением императорской фамилии прерваны по её инициативе. Детей в браке с фон Верманом у баронессы не появилось. Незадолго до начала Первой мировой войны она умерла в имении мужа.
Между тем великий князь сделал всё возможное, чтобы легализовать в России сына. Указом императора Александра III в 1884 году 13-летний барон Алексей Седжиано был возведён с нисходящим потомством в графское Российской империи достоинство, с присвоением отчества Алексеевич и фамилии Белевский — по родине деда, поэта Василия Жуковского. В 21 год он приехал в Россию и пошёл по военной линии: начав с чина эстандарт-юнкера, служил в 3-м драгунском Сумском полку. К 1902 году дослужился до полкового адъютанта, во время Первой русской революции был адъютантом великого князя Сергея Александровича.
В августе 1894 года Алексей Алексеевич женился на княжне Марии Трубецкой — фрейлине великой княгини Елизаветы Фёдоровны, сестры бывшей царицы. В фондах Красногорского районного музея Московской области есть материалы, свидетельствующие о тёплом отношении великокняжеской четы к молодым супругам: Елизавета Фёдоровна в черновом завещании 1905 года «отписала» Марии Петровне наручные часы, а Сергей Александрович стал крёстным отцом их единственного сына. Родились у них ещё и три дочери, но в итоге брак оказался неудачным. В 1905 году граф Белевский — видимо, после развода с Трубецкой, — уехал в Баден-Баден и всерьёз занялся биологией. Его второй брак с баронессой Натальей Шеппинг оказался бездетным.
В Россию Алексей Алексеевич вернулся незадолго до Первой мировой войны и состоял шталмейстером высочайшего двора. В 1913 году император, сочтя позабытым в обществе великосветский скандал, связанный с обстоятельствами появления на свет сына великого князя, разрешил присоединить к титулу графа Белевского фамилию Жуковских и именоваться графом Жуковским-Белевским.
Бывал ли граф Жуковский-Белевский на родине деда? Об этом неизвестно так же, как о его участии в Первой мировой войне, последующих революциях, гражданской войне. Но ясно, что из России Алексей Алексеевич не уехал. Не сумел или не захотел — кто знает… В 1932 (по другим данным в 1933) году учёный-биолог граф Белевский на седьмом десятке лет был расстрелян в Тбилиси.
* * *
Это лишь одна из тех семейных драм, которые имели место быть в тени российского трона. Можно сочувствовать влюблённым, можно жалеть их, но не стоит забывать: на вершинах власти всегда находятся люди из плоти и крови — со своими радостями и горестями, достоинствами и недостатками. И хотят они того либо нет, но кому много дано, с того много и спрашивается…
Сейчас Гегель считается одним из величайших умов человечества. А что его не понимают - так гениев всегда не понимают. А выходит, при...