Бань-цзеюй. Какую поэтессу прославил круглый веер?

«Человечество ищет символ, чтобы выразить себя», — сказал учёный и философ Альфред Норт Уайтхед. Это тем более справедливо, когда речь заходит о поэтическом слове. Порой обычный бытовой предмет позволяет показать сокровенные мысли и переживания автора.

Так произошло в глубокой древности, когда китайская поэтесса Бань-цзеюй посвятила стихи круглому вееру.

Песнь скорби

Белоснежный тончайший шёлк —
Стал ветшать он с недавних пор.
Был когда-то он девственно-чист,
Словно иней иль первый снег.
И на веере ярко блестел
И лучился тканый узор.
Веер круглый, как будто луна,
Находился всегда при мне —
В рукаве держала его.
Всякий час он был под рукой,
Чтоб овеять моё лицо
В пору жаркую ветерком.
А теперь всё чаще страшусь:
Скоро осень и лету конец.
Ветер с севера налетит,
Одолеют тепло холода.
Веер будет уже ни к чему —
И упрячут его в ларец…
Не изведать мне больше любви —
Никогда! Никогда!

Название этого стихотворения в разных переводах варьируется — «Песнь о моей обиде», «Осенний веер», «Поэма о печали». Образ круглого опахала стал аллегорией горькой судьбы самой поэтессы и вместе с тем покинутой возлюбленной вообще. И, конечно, того глубокого чувства, которое было отвергнуто и осталось неоценённым.

Автор одного стихотворения

Бань-цзеюй вошла в число великих поэтов Китая. Но удивительно, что в наследство потомкам она оставила одно-единственное стихотворение. Случай уникальный. О других её сочинениях вряд ли найдутся достоверные сведения.

…За завесой веков трудно проследить жизненный путь отдельного человека. О Бань-цзеюй известно немного. Она жила в I веке до н.э. Подлинное её имя неизвестно. Бань — наименование клана, к которому она принадлежала при рождении. Цзеюй — официальный титул. Она была фрейлиной при императорском дворе. Достаточно рано попала в гарем, что и определило дальнейшие события.

Император Чэн-ди сделал её своей фавориткой, забыв ради неё других наложниц. Бань-цзеюй обладала редкой красотой, при этом славилась и своей мудростью. Прекрасная поэтесса искренне любила Чэн-ди, но понимала, что для него на первом месте должны стоять государственные дела. Однажды даже отказалась от совместной поездки, чтобы не мешать императору размышлять над важными вопросами.

Но правление Чэн-ди было достаточно бесславным. Указы и законы за него нередко принимали родственники. А сам он больше думал об удовольствиях и развлечениях, чем о благе своей страны. Наступил момент, когда он увлёкся красавицей-танцовщицей Чжао Фэйянь, и его чувству к Бань-цзеюй пришёл конец. Правда, на прощание он подарил бывшей возлюбленной высокий титул — видимо, таким образом извинялся перед ней.

Несмотря на глубокую печаль, Бань-цзеюй сумела сохранить человеческое достоинство и не стала участвовать в интригах. Она удалилась во «Дворец Вечной верности», а перед этим поднесла императору горькие строки, которые, по преданию, написала на шёлковом веере. Но государя они не особенно тронули.

«Кто-то меж кустов смеётся»

Потомки же сумели оценить по достоинству стихотворение — его изящный словесный узор, глубину образа и тонкую символику. А сама поэтесса на протяжении веков не раз становилась героиней произведений других авторов. В частности, Ван Вэй написал стихотворение «Фрейлина Бань-цзеюй», в котором как бы она сама повествует о своей печали:

Странно всем, что двери я закрыла
В терем, где храню белила.
Царь спустился из приёмной залы,
Но его я не встречала.
Без конца смотрю, смотрю весь день я
В этот царский сад весенний.
Там, я слышу, говор раздаётся:
Кто-то меж кустов смеётся.

Счастье осталось в прошлом, а впереди лишь череда безрадостных дней. Бывшая фаворитка смотрит в сад и слышит смех своей счастливой соперницы. Это намёк на ту самую Чжао Фэйянь, ради которой император Чэн-ди оставил Бань-цзеюй. В связи с этим можно вспомнить продолжение истории.

Колесо интриг

Чжао Фэйянь за красоту и лёгкую походку прозвали Летящей Ласточкой. Однако больше ничем особенным новая фаворитка не обладала. Она стремилась удержать императора и опасалась, что он вернётся к оставленной возлюбленной. Не придумав ничего лучшего, обвинила Бань-цзеюй в попытке приворожить государя. Но такая ложь оказалась бесполезной. Бань-цзеюй сумела остроумным ответом (неясно, правда, каким именно) отвести от себя обвинение.

А смех красавицы Чжао Фэйянь скоро обернулся слезами. Её соперницей стала не кто иная, как родная сестра — Чжао Хэдэ. Слабохарактерный император Чэн-ди довольно быстро менял свои привязанности. Но сделав фавориткой Чжао Хэдэ, государь внезапно умирает. Оказывается, новая возлюбленная, желая удержать его, опоила сомнительным зельем и слишком поздно с ужасом поняла, что превысила дозу.

Мать Чэн-ди, вдовствующая императрица Ван, часто огорчалась, глядя на поведение сына. После его загадочной смерти приказала провести расследование в гареме. Выяснилось, что Чжао Хэдэ не только свела в могилу самого императора, но ещё прежде тайно приказывала убивать его детей от других наложниц. Когда же она поняла, что разоблачена, то заколола себя кинжалом, дабы избежать страшной казни. А сестра её Чжао Фэйянь лишилась всех почестей и доживала свой век в безвестности.

Сама Бань-цзеюй к тому времени окончательно оставила придворную жизнь. Как прошли последние годы талантливой поэтессы — неясно. Она, конечно, знала о печальной участи императора Чэн-ди, которого любила, и могла лишь сожалеть о его судьбе. По сути, он сам наказал себя, став жертвой своей бесхарактерности и неумения владеть страстями.

«Символ всегда превосходит задуманное автором», — сказал Альбер Камю. Возможно, поэтому столь выразительной оказалась аллегория брошенного веера. Обрамлённая в тонкие стихотворные узоры, она стала отображением чувств и переживаний многих людей. А судьба самой Бань-цзеюй волновала даже спустя века, о поэтессе слагались легенды. Именно так порой оживает неясный силуэт из глубины минувшего и становится источником вдохновения для потомков.

Примечание: стихотворение Бань-цзеюй «Песнь скорби» приводится в переводе М. Басманова. Стихотворение Ван Вэя «Фрейлина Бань-цзеюй» дано в переводе Ю. Шуцкого.