Таинственная фантастика Севера — то, чего еще не было в европейском романтизме. Тролли и прочие северные мифические существа никак не проявили себя в музыке, пока 15 июня 1843 года в норвежском Бергене не родился свой гений, который распространил «картину о Норвегии» на весь мир.
Сейчас в этом доме (точнее, комплексе домов и сооружений) — национальный музей Эдварда Грига.
У Эдварда Грига — какая-то совсем неумирающая популярность — мелодии его звучат от детских садиков до рафинированных концертных площадок.
Григ — норвежец с шотландскими корнями по отцу. Его шотландский прадед переселился в Норвегию (а фактически бежал) после шотландских восстаний и последней битвы при Каллодене. Но на новой родине первый норвежский Григ не пропал, занялся коммерцией. Семья торговала в основном омарами.
Любопытно, что тема «В пещере горного короля» очень близка к старинной шотландской песне Bonnie Buchenhaven. Откуда бы Григ мог ее услышать? Неужели от предков?
Кстати, близкими родственниками этих Григов были два знаменитых русских адмирала — Самуил Карлович Грейг и Алексей Самуилович Грейг, в честь последнего названы и острова в Тихом океане, и поселок на территории современной Украины.
Дела у норвежских Григов шли хорошо. Родиться в состоятельной семье — в прежние времена это значило гарантированно получить музыкальное образование. Да и все родственники по всем линиям были большими любителями музыки.
Поднималась и сама Норвегия. Это сейчас Норвегия — одна из самых экономически благополучных стран с высоким уровнем социальной защищенности (правда, и цены там запредельные).
А в 19 веке национальное самосознание норвежцев только начинало пробуждаться — нельзя забывать о 400-летнем датском господстве с государственным датским языком. В 1814 году страна отделилась от Дании, но сразу же вынуждена была заключить унию со Швецией. Зато собственно норвежская культура уже созревала и прорывалась — и, как это повсеместно было в эпоху романтизма — формировалась на основе интереса к собственному эпосу, фольклору, традициям, «преданьям старины глубокой».
Появились первый словарь и грамматика «норвежского народного языка» (с тех пор в Норвегии два равноценных языка — тот, что на основе датского, и тот, что сохранялся в народе на основе древненорвежского). Изучалась народная музыка.
А опираться было на что. Еще не было отдельных скандинавских народов, но была поэзия скальдов, еще не было письменности, кроме рун, но уже изустно передавались саги. Поразительно, но многие имена древних скальдов дошли до наших дней, это даже не упоминая всемирно известную «Младшую Эдду» Снорри Стурлусона.
В норвежских горах пелись баллады и пастушеские песни, мелодиям которых могло исполниться и тысячу лет.
При этом осваивался и весь европейский опыт, без него тоже ничего не создашь.
Во второй половине 19 века в Норвегии уже два знаковых имени: в литературе — Ибсен, в музыке — Григ (и ушли они с разницей в один год, а больше таких гениев Норвегия одновременно не рождала).
Сотрудничество двух гениев привело к созданию одного из самых популярных мировых произведений — музыке к драме Ибсена «Пер Гюнт» (а затем оркестровой сюиты) — первой норвежской национальной романтической драмы.
Тема призвания и тема долга, тема любви и чувственных желаний, народного быта и личных переживаний, и над всем этим — тема природы — это и есть знаменитый «Пер Гюнт». Народный быт, фантастика, лирика — все это «Пер Гюнт».
40 лет ждала Сольвейг своего Пера, пока он бродил по миру. Все его путешествия отражены в прекрасной музыке. Но что интересно — где бы не происходили события, пусть даже в аравийской пустыне, в музыке слышна и вполне нордическая свежесть.
Вот танцует дочь вождя бедуинов Анитра — но даже в этой легкой ориенталистике слышны отзвуки норвежских интонаций.
Для Грига в целом было характерно растворение в природе, могучих стихиях Севера. Когда последние ледники ушли, образовалась изрезанная фьордами береговая линия. Природа угрюма, но невероятно красива. И эту красоту природы теперь можно ощутить и в музыкальных произведениях.
Роскомнадзор: сайт youtube.com нарушает законодательство РФ
После «Пер Гюнта» к Эдварду Григу пришел грандиозный успех и международное признание, открывшее миру великого композитора. Норвежская музыка равноправно вошла в мировую, став неотъемлемой ее частью.
Спасибо, очень интересно.
И ведь, что для нас странно - его музыка тогда считалась вольнодумной и революционной...
Оценка статьи: 5
1 Ответить
Спасибо.
Нет, вроде ничего особо "рррррреволюционного" там не было. ) За исключением того, что Григ впитал не только европейскую школу (тогда - германскую), но и то, что слышал вокруг себя (и специально слушал) на родине.
Насколько я понимаю, тот "развод" был вполне по-европейки спокойным. Норвежец Эдвард Григ и датчанин Ганс Христиан Андерсен крепко дружили, а вовсе не грызли друг друга (последний и помогал).
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Галя Константинова, я просто смотрел "не наш" фильм о Григе, там было и о том, как его за "неканонические" сочинения топтали коллеги. Но ведь - не его одного. И Бетховена ругали, за "не ту" мелодичность, и Чайковского и Рахманинова. Просто, когда в музыку или в писательский стиль, или в театральную пьесу вносится что-то новое - это вызывает раздражение у тех, кто пишет комфортно и "как все". А развод между странами редко бывает цивилизованным. Правда, сами люди редко грызутся, а вот посланные войска... Шведы в датчанами "развелись" после превентивной казни нескольких сот "потенциальных" бунтовщиков, которые были виноваты в том, что они были шведами и богатыми. Шведы это помнят до сих пор.
Оценка статьи: 5
1 Ответить
Игорь Вадимов, Вы затрагиваете темы, которые слишком велики для формата комментариев. Нет, особо не топтали. Хотя пробиваться, конечно, пришлось. Но без очень больших проблем. У общества (или некоей общности) случаются такие исторические периоды, когда ему самому крайне важно вырастить в "своих рядах" гения мирового уровня. При этом, что случается реже, такая тенденция может совпасть с полной готовностью уже всей Европы принять новое в свои распростертые объятия.) Вот середина-конец 19 века были именно такими. Еще раньше подобное произошло с русской музыкой (да и культурой вообще). Одновременно нельзя не учитывать "роль личности". В Европе очень большим авторитетом обладал Ференц Лист - человек, действительно, уникальных человеческих качеств. му вообще очень многие обязаны - в том числе, и русские музыканты, и Григ, и прочие представители национальных школ. Он не просто "давал добро", но и исполнял всех по всей Европе, да и говоря мерзким современным языком, всячески пиарил. Такие одновременные совпадения в истории случаются нечасто. У Бетховена и прочих первых немецких романтиков ситуация была немного другая, оттого и фигуры воспринимаются "более" трагично, если можно так выразиться. Чайковского не знаю даже, кто "ругал". Обычная критическая публицистика - да и то по минимуму, разве что. Его творческая судьба - на высшем мировом уровне. Рахманинова - могли лениво поругивать. За то, что не поменял стиль, за то, что проживая в Америке всю первую половину 20 века, оставался "более русским", чем многие русские в России (СССР). В отличие от полностью "европеизированного и американизированного" Игоря Стравинского. При этом Рахманинов был очень востребованным и (опять же мерзким современным языком) - успешен. А масштаб его личности вообще уникален. Степень цивилизованности "скандинавских разводов" я сейчас не готова обсуждать: надо быть профессионально (или близко к тому) в теме. И найти точку отсчета "цивилизованности". ))
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Прошу прощения за странную форму, опять были проблемы с комментированием, с сайтовым входом и выходом.
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Благодарю за чудесную статью, читала с наслаждением.
С уважением,
Оценка статьи: 5
1 Ответить
Людмила, спасибо.
Оценка статьи: 5
0 Ответить