Как расшифровали египетские иероглифы?

Перейти к первой части статьи

А еще ему здорово повезло, потому что в его распоряжении оказался большой камень, найденный под городом Розеттой, на котором были сделаны надписи на трех языках.

Но, прежде чем рассказать о том, как работал Шампольон, подумаем над тем, почему Розеттский камень дал надежду на расшифровку древнеегипетского письма и что сделали до Шампольона другие ученые. Ведь гениальный француз был не первым из тех, кто пытался прочесть одну из самых древних письменностей на Земле.

На камне, найденном в Розетте, было три текста на трех разных языках. Естественным было предположение, что это — три параллельных текста.

Греческий текст прочли без труда и узнали из него общее содержание двух других надписей. Но древнегреческий и древнеегипетский — языки совершенно разные и по-разному устроенные. Поэтому греческие слова и древнеегипетские иероглифы нельзя было однозначно сопоставить друг с другом.

Второй же текст оказался написанным на коптском языке. Как уже говорилось, коптский язык — единственный современный «потомок» языка Древнего Египта. Носители языка живы, значит, его можно выучить. А это уже очень много. Знание коптского языка позволяет делать вполне достоверные гипотезы о значении древнеегипетских слов и их расположении в тексте. Пусть даже эти слова написаны необычными знаками. Кроме того, появляется возможность определить, хотя бы приблизительно, как звучали древнеегипетские слова.

Один из предшественников Шампольона, английский ученый-физик Томас Юнг (Thomas Young; 1773 — 1829), заинтересовался расшифровкой египетских иероглифов в 1814 году. Он тщательно исследовал копию надписей на камне из Розетты и обнаружил, что в некоторых случаях иероглифы помещены в круглую рамку, которую он назвал «картуш» — от французского слова «cartouche» (дощечка с надписью). Юнг решил, что таким образом египетские писцы выделяли имя правителя. Может быть, это имя «Птолемей» (Πτολεμαῖος)?

Оказалось, что количество иероглифов в одном из картушей в надписи на Розеттском камне приблизительно совпадает с количеством звуков в греческом имени, так что каждому иероглифу можно поставить в соответствие некоторый звук. Если египетские иероглифы — буквы, отображающие определенные звуки, то можно было бы, отыскав эти иероглифы в остальном тексте, попытаться прочесть древнеегипетские слова! Коптская надпись была бы здесь очень кстати.

Но, во-первых, Томас Юнг не знал коптского языка, а во-вторых, он разделял общепринятый тогда взгляд на то, что египетское письмо было исключительно рисуночным, а значит, никаких букв в нем быть не должно. Наконец, в-третьих у него не было достаточного задора, чтобы вцепиться в задачу расшифровки египетских иероглифов мертвой хваткой, терзать ее, не отпуская ни на секунду, пробовать и так, и эдак, чтобы в какой-то момент в голову пришло яркое решение. Такое яркое, чтобы было понятно, это решение — правильное, ошибки быть не может.

Работа любого криптоаналитика, человека, который разгадывает шифры, — именно такая, изматывающая и ни на минуту не отпускающая. Честно говоря, это работа для молодых и сильных мозгов. Она выматывает, но зато озарение в момент решения задачи приносит огромное наслаждение.

Шампольон был хорошо подготовлен к решению той задачи, на которую он «нацелился» в 1811 году в возрасте 21 года. Будучи способным к языкам, Жан-Франсуа Шампольон в ранней юности овладел латинским и древнегреческим языками, а также несколькими восточными: арабским, персидским, ивритом, сирийским, арамейским и коптским. Знал Шампольон также санскрит и китайский язык. Он словно бы собирал инструменты для будущей работы. Но самое главное — Шампольон был молод и готов к тяжелому умственному труду.

Собственно, к расшифровке Шампольон приступил в 1821 году. Он расшифровал все имена царей, которые находились в картушах на Розеттском камне: Птолемей, Клеопатра и Александр. Да — убедился он — египетские писцы транскрибировали чужие имена иероглифами, как будто бы это были буквы. Один звук — один иероглиф. Получается, что иероглифическое письмо не было чисто рисуночным. Гораполлон, в самом деле, был не прав.

Но возможно, писцы транскрибировали только иностранные имена? В 1822 году в руки Шампольону попало несколько картушей, срисованных с более древних египетских памятников. Эти памятники были воздвигнуты еще до завоевания Египта Александром Македонским, поэтому в картуши были заключены традиционно египетские имена фараонов.

В одном из картушей находилось только четыре иероглифа, из них два последних символа были одинаковыми. Причем значение этого символа Шампольон уже знал, он встречался в первом из расшифрованных картушей — с именем Птолемея, Πτολεμαῖος, и означал транскрипцию звука «с». Значит, имя фараона, которое следовало прочесть, заканчивалось на «с-с». Первые же два символа были неизвестны.

И тут на помощь Шампольону пришел коптский язык. Первый символ в картуше был кружок с точкой внутри. Шампольон предположил, что это — изображение солнца. Солнце по-коптски звучало как «ра». А что получится, если это слово подставить в расшифровываемое имя фараона? Начинается на «Ра», заканчивается на «с-с» и еще одна буква посередине? Рамсес!

Одна сверкающая догадка осветила весь дальнейший путь!

• Во-первых, выяснилось, что и до греческого завоевания писцы транскрибировали имена отдельными иероглифами.
• Во-вторых, эта транскрипция не была чисто буквенной. Иногда, как в ребусе, часть имени заменяли созвучным словом.
• В-третьих, коптский язык похож на древнеегипетский и его можно применять для того, чтобы понять звучание древнеегипетских иероглифов. До Шампольона этот факт был неизвестен.
• В-четвертых, Шампольон узнал еще один иероглиф, который применялся для транскрипции звука «м», и тут же с его помощью расшифровал имя еще одного фараона — Тутмос.

Было еще и в-пятых, и в-шестых, и в-десятых,… Но главное, это была победа! Шампольон ворвался в квартиру своего брата, сказал ему: «Я их разгадал!», и упал в обморок. Он проболел пять дней, настолько умственный штурм истощил его организм. Тем, кто хочет заниматься криптологией, следует помнить и этот прискорбный факт.

Благодаря тому, что Шампольон открыл связь между мертвым древнеегипетским языком и пока еще живым языком коптским, Розеттский камень «заговорил». В результате трудов Шампольона спустя некоторое время «заговорили» и другие памятники, а также папирусы. Конечно, все это произошло не сразу. Шампольону еще пришлось потрудиться.

В июле 1828 года Шампольон отправился в Египет, где до этого ни разу не был. А еще через четыре года он умер в возрасте 41 года.