Как сохраняли семейную память наши деды?

В каждой семье в укромном местечке хранятся фотоальбомы. Уже больше ста лет фотографии служат семейной памятью. А до эпохи фотографии таковой были именно письма и дневники — памятью о былом, о давно ушедшем, но памятном для семьи. Письма времен молодости хозяина или его родителей, старые пожелтевшие конверты, потертая на сгибах бумага, чуть полинявшие от времени чернила…

Дела давно минувших дней. Пройдет несколько десятилетий, сменится поколение-другое, и старые письма просто сожгут или выбросят на помойку. Но бывают исключения.

Когда в 1863 году в Австрии, в замке мужа своей дочери умирала графиня Дарья Федоровна Фикельмон, то, понимая, что скоро уйдет, она перечитала бережно сохраненные письма Пушкина к ней. Перечитала — и сожгла эти письма в камине.

Рассказывая об этом, экскурсовод по музею Пушкина не могла сдержать эмоций. Она поступок графини резко осуждала. Как можно уничтожить такую память?! Как можно поступить столь самолюбиво и безответственно — сжечь уникальные автографы великого поэта?!

Тогда, ребенком, слушая эту увлеченную своей работой даму, я был всецело с ней согласен и сокрушался о легковесности и себялюбии давно умершей Дарьи Федоровны, некогда первой красавицы Петербургского высшего света. Но прошли годы, и я понял, что Дарья Федоровна поступила более чем правильно. Нечего праздным зевакам лезть со своим любопытством куда их не приглашали! Ведь молодой Пушкин писал письма влюбленной в него девушке. Он тоже был влюблен в нее, хотя и был уже женат, и счастливо, на одной из первых красавиц Петербурга. Можно себе представить, что он там писал по молодости лет…

При этом графиня Фикельмон сожгла только письма Пушкина к ней, оставив свой собственный дневник. Тот самый, в котором подробно описывается ее жизнь в то время, а также весь их роман, происходивший в конце 20-х, начале 30-х годов XIX века. Но оставила она потомкам только дневник — не личную переписку.

Не всем старым перепискам так везло. Переписка Бернарда Шоу с актрисой Стеллой Кемпбелл, миссис Патрик Кемпбелл, имела совсем другую судьбу. Они не были любовниками, но Шоу увидел в Стелле родственную душу и они переписывались много лет. Затем Стелла умерла.

Ее наследники выставили письма на аукцион как автографы великого Шоу! Откровения и привязанность, дружба и… многое другое были оценены и проданы на аукционе, пошли с молотка, достались тому, кто заплатил больше. Пачки проданных писем были переданы новому владельцу. По-моему, это явное оскорбление памяти актрисы.

С середины XIX века в семейные архивы, кроме пачек писем и дневников, стали входить и фотографии. В то время во всех крупных городах появились фотоателье. Люди стали делать фотографии на память — и свои портреты, и семейные, групповые.

В моей семье есть с десяток фотоальбомов. Особое место в них занимают те самые редкие фото из ателье, сделанные свыше ста лет назад. Каждая такая фотография — знак той эпохи. Сделанные очень давно, по моде того времени, эти фото разительно отличаются от более поздних. Тогда фото наклеивали на картонную основу, где были напечатаны адрес ателье и немного его рекламы, какие-то медали, якобы полученные фотографом. А на обороте, уже от руки, часто было написано какое-нибудь посвящение или описание мизансцены снимка.

Как они смогли уцелеть во время войны и блокады? Загадка.

Фотографии 1920 годов уже немного больше похожие на фотографии конца XX века. Плотная фотобумага, никаких виньеток и золотых медалей с адресами ателье, изображение находится по центру, часто овальной формы, а края фотографий часто были фигурно обрезаны.

Фотоателье тогда имели на вооружении огромные фотоаппараты на треногах, в которых использовалась не пленка, а фотопластинки. Резкость наводили по матовому стеклу, затем объектив закрывали, на место матового стекла ставилась чувствительная фотопластинка — и делался снимок, а нужное количество света давала магниевая вспышка. Потом пластинку проявляли, закрепляли и методом контактной печати с нее получали те самые очень старые фото прадедушек и прабабушек, которые бережно хранятся как память об очень давнем времени во многих семейных фотоальбомах.

В 1930-е началась эпоха пленочной фотографии. Появились ФЭДы, «Лейки», сначала у корреспондентов — чтобы быстро отснять, переслать пленки в редакцию, где их в лаборатории проявят, отпечатают пробники, а потом уже редактор выберет для печати в газете лучшие снимки.

Затем, уже после Второй мировой войны, появился класс фотолюбителей. Ведь проявлять пленку и печатать фотографии стало достаточно просто и при этом захватывающе интересно. Купи фотоаппарат и фотоувеличитель, три кюветы, красный фонарь для фотопечати, рукав для зарядки кассет и бачок для проявки пленок. Немного дешевых химикатов, проявители, закрепитель, и вперед — в мир фото. А кроме этого, самые памятные снимки стали храниться в фотоальбомах — огромных сооружениях с твердой обложкой и страницами из картона со специальными прорезями в них, дабы фиксировать фотографии.

А лет 25 назад началась эпоха цифровой фотографии. Фотографии перестали быть кусочками картона или фотобумаги, их перестали вклеивать или вставлять в фотоальбомы, ими начали любоваться на экране компьютера, а хвастаются ими теперь в Интернете.

Селфи заполонили Интернет, любое действие у некоторых — даже иногда посещение туалета — сопровождается кучей селфи с немедленным их размещением в Инстаграме или на Фэйсбуке.

Владельцы цифровых фотоаппаратов делают огромное количество фотографий по всякому поводу, а потом гигабайты изображений закачиваются в Сеть, на «облако», где и хранятся.

Количество делаемых фотографий увеличилось, наверное, на несколько порядков по сравнению с фотографиями начала XX века. Но те фотографии дожили до сего дня и проживут еще несколько раз по столько, а что будет через пару лет почти со всеми сегодняшними селфи?