Что послушать у The MOODY BLUES кроме «Ночей в белом атласе»? Часть 1. От блюза к прогрессиву

Песни эти чрезвычайно разнообразны. Что и неудивительно, если учесть, что в The MOODY BLUES творили аж четыре автора — гитарист Джастин Хейворд, клавишник Майк Пиндер, флейтист Рэй Томас и басист Джон Лодж.

Признаюсь сразу, «плей-лист» я составлял, ориентируясь не столько на чарты, сколько на собственные вкусы. И вот почему.

Так уж вышло, что моё знакомство с творчеством The MOODY BLUES произошло довольно поздно — где-то в году 1997-м. Началось оно, разумеется, с «Nights in White Satin», которую я обнаружил на каком-то сборнике рок-баллад. После чего был тут же приобретён какой-то официальный «The Best» самой рок-группы, но он меня совсем не «зацепил».

И вот, уже в эпоху Интернета, на глаза попался другой сборник The MOODY BLUES, составленный кем-то собственноручно. Подборка оказалась столь удачной, что заставила отнестись к творчеству группы повнимательнее. Надеюсь, что мой «плей-лист» тоже вас не разочарует.

«It Ain’t Necessarily So» (1965)

В начале своей карьеры The MOODY BLUES полностью соответствовали своему названию. О прогрессивном роке тогда ещё никто не думал. Материал дебютного альбома группы — «The Magnificent Moodies» (1965) — почти полностью состоял из ритм-энд-блюзов и на 80% из каверов. Тогда в группе ещё не было Хейворда и Лоджа, а главным вокалистом выступал Денни Лейн. Именно он исполнил ударный музыкальный хит альбома — «Go Now» (кавер на песню Бесси Бэнкс 1964 года), который попал на самую вершину британского топа.

Однако я хочу поговорить о другой песне с «The Magnificent Moodies», которая мне понравилась куда больше. Речь идёт о ещё одном кавере — «It Ain’t Necessarily So». Он был взят прямиком из знаменитой оперы Джорджа Гершвина «Порги и Бесс».

Сегодня «Порги и Бесс» — железобетонная классика. Однако в середине 1930-х годов поставить на сцене историю из жизни чернокожих американцев оказалось нелегко. Например, «Метрополитен-опера» соглашалась предоставить площадку лишь при условии, что все роли будут играть белые актёры, которых выкрасят в тёмный цвет. Гершвин посчитал, что подобное предложение не только унижает негритянскую расу, но и превращает само произведение в карикатуру. С другой стороны, часть афроамериканцев тоже была недовольна тем, что об их жизни будет рассказывать какой-то белый.

Постановка «Порги и Бесс» состоялась в 1935 году и не снискала коммерческого успеха. Однако Гершвин был уверен, что со временем его оперу оценят, и в итоге оказался прав.

Впрочем, отдельные песни из «Порги и Бесс» стали разбирать на хиты практически сразу (чего стоит одна колыбельная «Summertime»!). К таким песням относился и блюз «It Ain’t Necessarily So» («Это не обязательно так»), слова к которому (как и всё либретто) написал брат Гершвина — Айра.

По сути, это была язвительная критика «Библии» — по крайней мере, её буквального истолкования. Мол, как это тщедушный Давид сразил гиганта Голиафа, а Иона три дня прожил в чреве кита? Видимо, Айра не случайно вложил эти слова в уста циничного и подлого наркодиллера — Спортинга Лайфа (зачем лишний раз раздражать религиозное сообщество?).

Из перевода Светланы Артепалихиной:

Мафусаил жил девятьсот лет,
Примерно, но кто считает это жизнью,
Когда нет девушки, что уступит
Мужчине, которому девятьсот лет?

…Да! Это не обязательно так,
Это не обязательно так.
Вашим детям говорят,
Что дьявол — злодей.
Но это не обязательно так.

В оригинальной постановке 1935 года «It Ain’t Necessarily So» исполнял Джон Бабблс, а в фильме 1959 года — Сэмми Дэвис-младший.

Среди других исполнителей можно вспомнить Бинга Кросби, Бобби Дарина, Арету Франклин, Пегги Ли, BRONSKI BEAT (версия последних в 1984 году заняла 16-е место в британских чартах). А на Универсиаде 1991 года инструментальная версия «It Ain’t Necessarily So» сопровождала выступление российской гимнастки Натальи Лащёновой.

Однако я до сих пор отдаю предпочтение более неторопливому и блестяще аранжированному каверу The MOODY BLUES. Кстати, это была первая (но отнюдь не последняя) песня, которую спел флейтист группы — Рэй Томас.

«Tuesday Afternoon» (1967)

К 1967 году в The MOODY BLUES изменился не только состав (вместо Денни Лейна и басиста Клинта Уорика пришли Джастин Хейворд и Джон Лодж), но и музыкальная стилистика. В этом составе был записан альбом «Days of Future Passed», ставший поворотной точкой в творчестве группы.

Во-первых, он был записан с участием симфонического оркестра и отличался сложной музыкальной структурой. Во-вторых, материал альбома был подчинён единой концепции — показать жизнь человека в течение суток, т. е. с утра до ночи. Как нетрудно догадаться, последней в трек-листе стояла знаменитая баллада про «ночи в белом атласе». Она же стала и первым синглом альбома.

Вторым синглом издали песню с таким же «суточным» названием — «Tuesday Afternoon» («Вторник после полудня»). Как и в истории песни «Nights in White Satin», её сочинил Хейворд. Случилось это во время посещения парка Лилиат (недалеко от г. Страуд), куда мать Хейворда частенько водила его с братом в детстве. По словам гитариста, песня действительно родилась во вторник днём, когда он сел в парке, выкурил «забавную африканскую сигарету» (проще говоря, косяк) и предался блаженному ничегонеделанию. Собственно, текст песни и передавал это эйфорическое состояние, когда звуки и красоты внешнего мира заставляют трепетать мир внутренний (к этой теме The MOODY BLUES вернутся ещё не раз).

Конечно, для рядового рабочего англичанина данное время суток трудно назвать временем отдыха. Но Хейворд с самой юности занимался только музыкой и имел более вольный график («Я действительно думал о том, что мне посчастливилось никогда не ходить на постоянную работу»).

Как и в случае с «Nights in White Satin», альбомная версия «Tuesday Afternoon» была куда длиннее. Да и называлась более глобально и витиевато: «Forever Afternoon (Tuesday?)» («Вечность после полудня (Вторник?)»). На таком переименовании настоял продюсер группы Тони Кларк.

Когда в 1968 году песню издавали на сингле, то старое название ей вернули, а финальную оркестровую часть вырезали. Впрочем, даже в урезанном виде песня сохранила оригинальность, сочетая в себе необычные смены мотивов и темпа. Ну, а оркестр с успехом заменял меллотрон Майка Пиндера — клавишный инструмент, управляющий магнитными лентами с записью партий разных инструментов. Впоследствии именно меллотрон станет опознавательной чертой саунда The MOODY BLUES.

«A Simple Game» (1968)

The MOODY BLUES сделали всё, чтобы эту замечательную песню авторства Майка Пиндера никто не заметил. В альбом её включать не стали и издали только на задней (т.е. неважной) стороне сингла «Ride My See-Saw».

Возможно, песня так бы и прозябала в безвестности, если бы не инициатива продюсера группы — Тони Кларка. Случилось так, что в бывшем лондонском офисе The MOODY BLUES разместилась штаб-квартира американского «чёрного» лейбла «Motown», музыку которого Кларк очень ценил. Поэтому, когда Лондон навестили подопечные «Motown» — знаменитый вокальный квартет The FOUR TOPS, продюсер тут же подкатил к парням с предложением записать новую версию песни «A Simple Game» («Простая игра»).

Квартету песня понравилась, тем более что в устах чернокожих слова про освобождение и самореализацию приобретали дополнительный смысл. The FOUR TOPS не только записали песню в своей экспрессивной манере, но и сняли на неё видеоролик, где четвёрка выезжала на сцену в чёрном ретро-автомобиле.

В 1971 году версию квартета издали на сингле, который заслуженно занял 3-е место в британском хит-параде. Через год сингл переиздали в США, но там его успех был скромнее: 34-е место в ритм-энд-блюзовом чарте и всего 90-е — в Национальном.

После этого опомнились и The MOODY BLUES. «A Simple Game» стали включать бонусом в переиздания альбома «In Search of the Lost Chord». О других песнях этого альбома мы поговорим в следующей статье.

Продолжение следует…