Боевая фантастика «Тихоокеанский рубеж». Что такое «кайдзю» и как с этим бороться?

Дальше городской мифологии, слава богу, дело не пошло, а затем японцы и вовсе уделали бывших противников по всем экономическим фронтам. А монстры затаились до лучших времен.

Впрочем, затаились — это громко сказано. Сами японцы с таким удовольствием принялись штамповать фильмы про Годзиллу и других тварей, что только шум за ушами стоял. Фактически, если не считать Куросаву, Китано и Осиму, то японский кинематограф — это одно сплошное «кайдзю». И аниме. И еще очень странное порно, где все самое интересное вырезано цензурой. Что тут сказать, Восток — дело тонкое.

Американцы тоже в свое время жанром интересовались. И даже в 1998-м сняли свой вариант «Годзиллы» за штампом известного крушителя всего сущего Роланда Эммериха. Режиссер, которому изначально японские ящеры были до фени, согласился только потому, что ему дали карт-бланш: твори, что хочешь. И Эммерих характерно облажался, сварганив средней тупости голливудский флик, без души и без изюма.

Когда Гильермо дель Торо отбросил надежду снять «Хоббита» и не получил должного финансирования на экранизацию Лавкрафта (все еще ожидаемые «Хребты безумия»), мексиканец решил потворствовать давней детской мечте и реализовать проект про огромных монстров. И в отличие от Эммериха Гильермо давно любил и почитал эту тематику, и свою любовь трепетно и с чувством донес до зрителя в картине «Тихоокеанский рубеж».

…В недалеком будущем голубая планета находится в смертельной опасности. В океане образовался портал в параллельный мир, откуда на поверхность Земли полезла всякая гадость. Конкретно — чудовищно злые, безумно большие и невероятно устойчивые к традиционным средствам вооружения ящеры. Пока пришельцы выходили по одному и раз в полгода, их всем миром валили и затаптывали. Но со временем нежеланные визиты участились и человечество было вынуждено создать аналогичных гигантов — роботов под названием «Охотники» (Егеря), управляемых сразу двумя пилотами, связанными ментальной технологией «дрифт». Или, говоря проще, двухъядерным человеческим мозгом, где «без тебя любимый мой» с одним крылом долетит лишь редкая птица. Например, Райли Беккет, потерявший в очередном бою с кайдзю своего брата.

Потеря родственника Райли совпала с крушением надежд землян: монстры не убавляются, а плодятся в геометрической прогрессии, да еще и мутируют, заразы, становясь с каждым разом все сильнее и толще. Проект «Егерь» отодвинули на задний план, ибо дорого, а вместо этого по всей планете начали новый БАМ в виде усовершенствованной китайской стены. Куда и двинул боты Райли, пытающийся обрести новый смысл жизни.

Но стена не спасла. И тогда генерал Пентекост, отлученный от кормушки, забрал всех целых роботов и ушел к частным инвесторам, организовав «последнюю линию сопротивления» в Гонконге, неподалеку от злосчастного разлома в Тихом океане. Он же отыскал рефлексирующего Райли и призвал его на последний и решительный бой, который, будьте уверены, состоится очень скоро, ибо в считанные дни портал должен изрыгнуть сразу трех кровожадных монстров. И пока этого не произошло, следует на оставшихся машинах донести до дырки ядреную бомбу и устроить агрессорам новую Нагасаки…

Скажу сразу, я не был поражен до глубины души, но, черт побери, дель Торо нашел лазейку к моему сердцу. Попутно разделав под орех все три фильма про трансформеров разом. А «Годзилла» Эммериха здесь даже рядом не курила. Перед нами простой, как хозяйственное мыло, блокбастер с мощным и эффектным чукаловом, безо всякой эпической ерунды и с минимальным набором пламенных речей. Без них, конечно, не обошлось, ибо должен же кто-то в нужный момент залезть на броневик и воззвать братьев и сестер на борьбу с империалистической заразой. Должен. Этим «кто-то» является генерал Пентекост в исполнении харизматичного афробританца Идриса Эльбы. И пускай его слова большей частью копируют воззвание Морфеуса к жителям Зиона. Зато лаконично и по делу.

Спрашивается, ну чем таким «Тихоокеанский рубеж» отличается от вышеупомянутых «Трансформеров» и недавно отсвистевшего лебединую песню «Человека из стали»? И там, и здесь прилично болтовни и забористого экшна, больших громил и баталий. Дело в том, что фильм Бэя — про железных инопланетных роботов, коим начхать на землян, они тут свои разборки наводят. У Снайдера акцент сделан на супергероях, их чаяниях, желаниях, амбициях. А дель Торо снял фильм про людей. Да, роботов и монстров у него «много и со вкусом», но главное-то — люди. Живые, сомневающиеся, гибнущие вместе со всем скарбом и полетом инженерной мысли, ибо «Охотник» неразрывно связан с пилотом. И сражаются они не за какое-то мифическое человечество, мирно сидящее в мягких креслах и не ведающее о грядущем конце света, а за вполне конкретных людей, которые трясутся за шаткой стеной и ждут пришествия очередной Годзиллы.

«Вся наша боль — моя лишь боль», — твердят герои фильма, падая ниц перед кажущейся беспощадностью и бессистемностью нападений из параллельного мира. Они сражаются, умирают и геройствуют каждый в своей манере (да, русские типажи в картине тоже есть, только не смейтесь, когда увидите их лица). И генерал Пентекост, угрюмо хранящий свое прошлое под сердцем, и его хрупкая протеже Мако, алчущая мести за родителей, и воин-отец, провожающий воина-сына в последнюю схватку. Такие разные, но Люди, а не пластиковые злодеи, стальные герои, картонные человеческие мишени.

Сюжет, разумеется, шляпа, и тут мексиканец подкачал. Хотя если вспомнить его же «Хеллбоя», где логических нестыковок и клише тоже было с избытком, то начинаешь понимать, что каждый голливудский режиссер существует не в сферическом вакууме, а в реальности с заданными правилами игры. Хочешь снимать блокбастер за 180 миллионов? Будь добр, избавься от замашек авторского кинематографа. Бей, круши, ломай, мочи в сортирах, только не сбавляй темп, ибо зритель жаждет зрелищ под евонный попкорн.

Но даже здесь дель Торо смог найти точку опоры и продемонстрировать известную гибкость: стандарты стандартами, а в каждой экшн-сцене есть свои нюансы, а не тупой погром на полчаса экранного времени, как это было в недавнем фильме про Супермена. Вот и вся разница между визионером Снайдером, у которого картинка всегда на первом месте, и дель Торо, вкладывающем в свои проекты частичку себя. Пускай и двенадцатилетнего мальчишки, охваченного подростковыми эмоциями.

Ходят слухи, что режиссер уже предложил студии продолжить «Тихоокеанский рубеж», ибо из 40 задуманных им «кайдзю» он успел показать в кадре меньше десятка. Не самоцель, но повод, чтобы разжиться поддержкой могущественных боссов Голливуда. Все будет зависеть от того, какие итоговые цифры появятся в нужных чековых книжках. Есть шанс, что нынешний сокрушительный бой был легкой разминкой перед настоящим апокалипсисом.