Моя дочь - моя собственность?

Слава богу, что уехала она не одна, а с мамой Ольги — моей близкой подруги, у которой дочка жила в мое отсутствие.

 — Она сначала хотела сама поехать. Одна! — оправдывалась Ольга, после того как ошарашила меня по телефону этой новостью. — Остановить ее было невозможно, мама просто вынуждена была отправиться с нею. Без доверенности, представляешь? Мы всю ночь пекли пироги, чтобы задабривать проводников.

 — Почему я ни о чем не знала? — еле выдавила я.

 — Да разве бы ты отпустила?

 — А разве не я должна это решать? — воскликнула я и бросила трубку.

Уму непостижимо… Несколько дней назад моя дочь прошла первый этап кастинга для участия в каком-то шоу, вчера состоялся уже второй этап, а я узнала об этом только сейчас, когда вернулась из командировки.

Не-е-ет. Только не сцена, только не пение. Голос у нее, видите ли. А что толку? Мне самой когда-то говорили, что у меня «богатая вокальная культура» и обещали великое будущее. Из-за этой культуры я потеряла все, что у меня уже было и о чем еще только мечтала. Надежду на то, что моя жизнь сольется с песней. Веру в любовь, вообще в мужчин. Даже институт, из которого меня отчислили.

Хотя, как говорится, нет худа без добра. Благодаря моему недолгому посвящению в шоу-бизнес у меня родилась дочка. Только ради нее я старалась изо всех сил, чтобы выкарабкаться.

…Аленка родилась недоношенной и первые годы росла очень болезненной. Учебу в институте пришлось сначала отложить, а потом и вовсе забыть, потому что он вдруг стал платным.

Сетевой маркетинг оказался единственным видом заработка, на который я в то время могла рассчитывать, ведь я была буквально привязана к дому из-за слабого здоровья дочки. Что я тогда только не продавала, чтобы свести концы с концами!

Но скоро везение нашло нас с Аленкой. Благодаря тому, что когда-то я закончила школу с английским уклоном, да еще и с золотой медалью, меня взяли секретарем-референтом в одну из первых иностранных добывающих компаний, появившихся в нашем городе. Правда, позиция была временной, всего на полгода, в связи с декретным отпуском одной из работниц компании.

Моего среднего образования оказалось достаточно, чтобы я быстро научилась составлять деловые письма и приказы на двух языках. Как мне потом сказали — намного лучше, чем моя предшественница. В результате мне даже стали доверять некоторые переводы, когда переводчица не успевала. Переводчица дружила с кем-то из бухгалтерии, и с ее подачи через полгода мне предложили подменить ассистента бухгалтера, вышедшего в учебный отпуск. После этого бухгалтерия не захотела со мной расставаться и для меня «нашли» постоянную позицию. Еще через полтора года мне стали оплачивать дистанционное обучение в одной из престижных школ бизнеса, и не где-нибудь, а в Нью-Йорке. Одним словом, карьера пошла в гору, жизнь наладилась.

Аленка училась на отлично, чем меня очень радовала, ведь мне мои пятерки в школе ох как помогли. Она успевала заниматься и хореографией трижды в неделю, и в студии живописи по воскресениям. Единственное, что мне не нравилось, это то, что она регулярно поднимала вопрос о занятиях в музыкальной школе или вокальной студии, на что я, конечно же, не соглашалась…

 — Есть кто дома? — раздался голос Ольги. Она открыла дверь запасным ключом, который всегда хранился у нее.

 — Быстрее включай телевизор. Вот-вот будут показывать конкурс, где Аленка вчера выступала, — выпалила она в мою спину у окна.

Все, что я приготовилась выговорить Ольге, вылетело у меня из головы, и я бросилась к ближайшему телевизору. Шоу только началось.

 — Когда она выложила мне свой план, я, конечно же, сразу в штыки, — прервала Ольга молчание, пока мы накрывали на стол. — Но никакие разъяснения и уговоры не действовали. У меня просто не было выбора, как я могла ей не помочь? И ты бы так же поступила с моим Сашкой, окажись он на месте Аленки. А тут как раз твоя командировка. Если бы я все тебе рассказала, Аленка, а заодно и мой сын, навсегда перестали бы мне доверять. Если бы не рассказала и не стала помогать, она бы все равно поехала. Одна!

 — Как бы она поехала? На какие шиши? — отмахнулась я. — Да и сняли бы ее с поезда на первой же станции.

 — Еще как поехала бы. Деньги на поезд она успела накопить. Но только в один конец, представляешь? А пока бы ее поймали, она бы успела в такое влипнуть, что подумать страшно.

 — Ты должна была мне все рассказать. Она — моя дочь, я решаю, куда и зачем она едет.

 — Ну да. Тогда бы мы ее конечно остановили. Но в следующий раз уже ни один из нас не был бы поставлен в известность.

 — Следующего раза просто не было бы. И не будет. Я точно…

Ольга цыкнула и кивнула в сторону экрана, где появилось Аленкино личико. Такое родное и взволнованное. Мы замерли.

Зазвучала музыка. Уитни Хьюстон, «Я буду всегда любить тебя». Любимая песня из моего любимого фильма.

Когда номер закончился, раздался мужской голос со стороны жюри:

 — Алена, ты пела замечательно. Это очень сложная песня, и у тебя отличное произношение на английском. Но все-таки сразу чувствуется, что ты мало занималась вокалом.

 — Я тоже так думаю. У тебя редкий по тембру и силе голос, — подхватил другой член жюри. — Но голос — это инструмент, которым надо уметь владеть. Пока что тебе этому еще предстоит научиться. А здесь, все-таки, большинство конкурсантов занимались вокалом не один год. Было бы несправедливо, если бы мы оценили твое выступление лучше, чем их, только за то, что ты одарена.

 — Так она еще и не прошла? — чуть не поперхнулась я. — К чему тогда все эти взывания к моей материнской совести, если дело-то яйца выеденного не стоило?

Ольга наклонилась к пакету, который принесла с собой.

 — Радоваться надо. Может быть, теперь наша певица успокоится? Получив от ворот поворот от тех, кто разбирается в этом деле, — сказала она и вытащила бутылку моего любимого полусухого. — Но голос у нее все-таки сногсшибательный.

Я смогла заснуть только под утро. Когда проснулась, первым делом села за стол и развернула местную газету бесплатных объявлений, которую перед уходом подкинула Ольга. Набрав номер телефона, я услышала приятный женский голос.

 — Здравствуйте, я по объявлению, — сказала я и услышала щелчок и какой-то шорох в коридоре.

Я оглянулась. В комнату робко вошла Аленка. Она опустила рюкзак на пол и оперлась спиной о стену.

 — По поводу уроков вокала для моей дочери, — продолжила я в трубку, не сводя глаз с лица Аленки.

Она выпучила глазенки, открыла рот и стала оседать, не падая только благодаря стенке…