• Рубрики
  • |
  • Теги
  • Мнения
  • |
  • Обсуждения
Проза жизни
Ляман Багирова Грандмастер
  • 16

Продаются книги. Можно ли прошлое вложить в будущее? Часть 2

Сестра действительно поддерживала здесь дух прошлого. Все стояло на своих местах, и даже статуэтка балерины на письменном столе отца так же изящно застыла в фуэте. Кончик ее фарфорового пуанта был отломан — это Константин случайно уронил балерину в детстве. Но воздух в библиотеке был спертым, холодным и нежилым — видно, заходили сюда нечасто.

pixabay.com

Константин взял безошибочно томик Симонова с дарственной надписью отцу, прижизненное издание Блока, Беранже 1893 года, Сервантеса, Чехова…

Зазвонил телефон. Женский голос в трубке был уставшим и немолодым.

 — Здравствуйте. Я по поводу продажи книг. Если вы не против, моя дочь Майя сейчас может подъехать посмотреть книги. Вы не подскажете адрес?

 — Да, конечно. Здравствуйте. Запишите: ул. Горьковская, 7, кв. 11.

Часы пробили десять утра. В дверь позвонили. На пороге стояла невысокая худощавая женщина с теплыми ореховыми глазами.

 — Здравствуйте, — протянула она холодную ладошку. — Я — Майя. Мама звонила вам по поводу книг.

 — Здравствуйте. Проходите, пожалуйста.

Женщина сняла ветровку, и рыжеватые волосы рассыпались по плечам. Ей было на вид лет 40, но фигура была девичьей, а лицо еще сохранило выражение утонченной чистоты, которая так молодит человека.

 — Я не побеспокою вас надолго, — смущенно сказала она. — Дочь учится, собирается поступать на филфак, хотелось бы, чтобы книги были у нее под рукой.

Все в ее фигуре, в характерном наклоне головы, в нервном движении, которым она все пушила прядь волос, говорило о том, что жизнь ее не баловала и ей приходилось все время царапаться, чтобы отстоять свое право на собственное мнение, и что маленькие твердые руки ее знакомы с тяжелым физическим трудом. И все же от нее веяло беззащитностью, и от этого Константину вдруг стало тепло на сердце.

 — Вы выбирайте, не буду вам мешать, — сказал он. — Чаю хотите?

 — Нет, что Вы, спасибо, — откликнулась она.

Но он все же принес ей черного чаю с лимоном и шоколадкой.

 — Угощайтесь, холодно сегодня.

Женщина посмотрела на него со смятенной благодарностью. Видно было, что она давно отвыкла от ухаживаний и сейчас ей волнительно даже простое внимание.

Она отобрала Гомера, собрание сочинений Пушкина, Джека Лондона, Гоголя, Салтыкова-Щедрина, Грина.

 — Как много всего! — засмеялась она. — Какое богатство, глаза разбегаются! Так и хочется взять все, но не донести.

 — Где вы живете? — серьезно спросил Константин. — Я помогу довезти.

 — Нет-нет, мне неловко, как можно?

 — Нужно! Вы берите, что хотите, нужное уже отобрано.

 — Вы знаете, — нерешительно начала она, — я бы еще взяла Диккенса и сборник французских сказок. У меня в детстве был такой же, но в вечных переездах потерялся. Но…

 — Не беспокойтесь. Этого хватит, — Константин мельком взглянул на небольшую пачку денег, которые она выложила на стол. — Тут хозяйка сестра, это ей. Вы подождите меня в прихожей, я мигом.

Когда женщина вышла в прихожую, Константин быстро достал бумажник и положил рядом с пачкой денег еще две купюры в сто рублей.

 — Как мы это все донесем? — засомневалась Майя. — Один Диккенс в 30 томов.

 — Просто, — улыбнулся он. — У вас есть сумка?

 — Да, конечно! — она достала дорожную рыжую сумку.

 — Прекрасно! Часть связок положим в нее, часть — понесем в руках.

 — Спасибо Вам. Даже не знаю, смогла ли бы приехать еще раз. Я вдова, муж погиб десять лет назад, проходил мимо строящегося здания, и сорвавшийся с крыши камень убил его на месте. Осталась с дочкой, да еще мама старенькая, болеет. Пособие на ребенка получаю, работаю в библиотеке и подрабатываю в газетном агентстве — журналы и газеты по домам разношу. Это самое трудное — то вверх, то вниз по этажам с тяжелыми журналами, а еще людей дома не бывает или не платят вовремя, а издания дорогие, вся издергаешься, пока в срок представишь и журналы, и деньги.

Она говорила без умолку, и Константин ловил себя на мысли, что ее речь не тяготит его, как сестрина, и что она смешно и мило приподнимает верхнюю губу при разговоре, и лицо ее в профиль приобретает «необщее выраженье». Константин подумал, как же верны бывают иногда старинные определения — именно «необщим выраженьем» отличалось ее лицо и нежность все теплилась и крепла в его душе, и уже казалось, что не серый ноябрь, а заблудившийся апрель шел рядом с ними по мокрым улицам, овевал невнятным ветерком и снова улетал.

 — Вот и моя остановка, — улыбнулась Майя. — Спасибо Вам. Без Вас я бы никак не справилась.

 — Давайте я Вас провожу до дома, если позволите.

Она взглянула на него и кивнула молча.

Дверь открыла плотная седая старушка с коротко стрижеными волосами.

 — Майя! Ты хотя бы предупредила, что не одна.

 — Не беспокойтесь, ради Бога, я просто помог довезти книги.

 — Нет, проходите, пожалуйста, хоть чаю попейте.

 — Спасибо. Как-нибудь в следующий раз!

И, перехватив в зеркале взгляд ореховых глаз, понял, что хочет, чтобы «следующий раз» случился.

 — Я вспомнил, у меня еще есть собрание сочинений Баратынского в двух томах. Вы не видели его. Издание 1914 года. Если интересуетесь, то я бы мог завезти его Вам завтра. До конца недели я здесь. Вы только дайте свой телефон, если можно, я завезу, когда Вы будете дома.

Майя улыбнулась, и ему показалось, что эта улыбка расцвела внутри него.

 — Я очень люблю Баратынского, была бы несказанно рада, но я не знаю, как Вас и благодарить, так неудобно. Вот телефон, — она протянула ему клочок бумаги.

* * *
 — Ты какой-то сам не свой, Костик, — сказала ему вечером сестра. — Что случилось? Болит что-нибудь? Устал? Много звонков было?

Увидев деньги, она сморщилась, будто собираясь заплакать, и стала на мгновение похожа на прежнюю Даринку.

 — Костенька! Братик мой! У тебя легкая рука! С первого раза уже приличная сумма. Что взяли? Клиент приличный? А ты себе отобрал книги? Костенька, я не хочу, чтобы у тебя на сердце осталась какая-то обида. Возьми все, что считаешь нужным. Ой, да если так пойдет, то нужная сумма быстро соберется. Как жаль, что ты скоро уезжаешь! А остаться подольше никак нельзя? Все же это безобразие, Костик, что мы так нечасто видимся! Вот погоди, сделаем Тае операцию и летом приедем к тебе. Нет, летом не получится, летом по хозяйству дел много, весной, весной непременно к тебе нагрянем, всколыхнем твою холостяцкую квартиру! Костенька, иди кушать, я уже все на стол собрала…

Константин вышел на балкон. Небо было аспидно-черным, без единой звезды, на город надвигалась зима, и он знал, что она будет мглистая и холодная, и знал, что придет весна, а за нею и лето, и мягкие сумерки его будут запутываться в зацветающих липах. И, может быть, в маленькой воронежской квартире с видом на реку будет ждать его женщина с теплыми ореховыми глазами и летящим именем — Майя.

Теги: проза, книги, родственники
Статья опубликована в выпуске 16.11.2015
Что еще почитать по теме?
  • Больше публикаций
  • Свернуть

Комментарии (16):

Чтобы оставить комментарий зарегистрируйтесь или войдите на сайт

Войти через социальные сети: