Возможно ли сохранить моральную и психологическую устойчивость?

Выдающийся русский психиатр Владимир Михайлович Бехтерев (1857−1927) серьёзно занимался природой социальных и психических феноменов. В книге «Внушение и его роль в общественной жизни» делается подробнейший научный анализ вопроса. Это поистине произведение на все времена — над его идеями крайне важно задуматься.

Природа явления

По Бехтереву, внушение — способ влияния одних лиц на других. Внушать — значит, приводить в мысленную сферу другого человека мысли, чувства, эмоции. Причём воздействие ведётся, минуя по возможности критику и суждения.

Убеждение может действовать на лиц, обладающих здравой логикой. Тогда как внушению подвластны и те люди, логическое мышление которых развито слабо. В этом состоит различие между данными понятиями.

Внушение от одного лица к другому передаётся, по мнению Бехтерева, через органы чувств. Ведущую роль играет орган слуха, поскольку информация по большей части транслируется посредством речи. Но и другие чувства, особенно зрение, могут служить каналами передачи.

Внушение может быть фактором полезным — об этом Бехтерев пишет, когда упоминает случаи излечения от болезней. Другое позитивное влияние — подъём народных масс на борьбу с врагом.

Но чаще внушение становится поистине губительным явлением — именно ему уделяется самое пристальное внимание.

Коварство психической заразы

Известен факт, что когда бредит один больной с расстройством психики, то его бред быстро заимствуется другими пациентами. Более того: даже здоровые люди могут заразиться бредом больных. И единственный выход — немедленное разъединение лиц, влияющих друг на друга.

Сюда же относятся массовые галлюцинации. Условие для этого — господство идеи одного и того же рода. Причём речь идёт о психически здоровых людях. Тем не менее в таких условиях развиваются галлюцинации у многих лиц одновременно. Когда их мысли работают в одном направлении, то появляются обманы чувств.

Невольное внушение, самовнушение и взаимовнушение приводят к чудовищным случаям в сектах. Известны примеры замуровывания сектантов заживо. Несчастные шли на это охотно — верили, что таким образом они переселяются в «лоно праведных».

Другой случай — в раскольничьей секте считали перепись населения записью у Антихриста. Страх усиливался путём взаимовнушения и приводил к мысли заморить себя голодом. Такое самоистребление приводило не раз к самосожжению.

Психические эпидемии

В Средние века были массовые случаи самобичевания. Порой даже маленькие дети истязали себя. Ещё описывались эпидемии конвульсионерок: девушки били себя и корчились в судорогах. По мнению Бехтерева, это были приступы истерии. Хотя сами несчастные могли считать судороги признаком «вхождения Святого Духа».

Внушением объясняет Бехтерев и распространение колдовства. Галлюцинации могли подкрепляться историями, слышанными ещё в детстве. Эпидемии кликушества и порч тоже возникают под влиянием принятых идей. Это развивается под воздействием убеждения в возможности бесоодержимости. А корни — в суевериях людей. Достаточно одного слова, чтобы возникла вера, что болезнь — дело рук ведьмы или колдуна.

Больная миссия

Самовнушение приводит лидеров сект к убеждению в своей особой роли. Бехтерев описывает бедствие, известное как малёванщина — от имени некоего крестьянина Кондратия Малёванного. Он возомнил себя мессией, а на деле оказался душевнобольным. Однако последователей у него нашлось огромное количество.

Случай далеко не единичный. Подобные явления — это явное индуцированное помешательство. Здесь имеет место подчинение воле душевнобольных людей. Порой собрания некоторых сектантов сопровождались настоящим развратом. Жертвами нередко становились женщины. Почему они шли на это — весьма красноречиво выразила молодая крестьянка: «Как в чаду была».

Спиритизм, как считает Бехтерев, — тоже нечто сродни догматам сектантов. А ведь то, что сообщают «духи» — совершенно ничтожно и сравнимо лишь с обычной болтовнёй.

Духовная пустота

Остаётся только удивляться, как «новые учения» принимаются без критики. Бехтерев отмечает физическую сторону, вызванную скудным питанием и малокровием. Но не меньшую роль играет и психологическая почва, связанная с крайним невежеством и неудовлетворением духовных потребностей. Это-то и создаёт условия «необычайной внушаемости отдельных лиц населения, воспринимающих на веру самый уродливый бред душевнобольных».

Внезапные слова

Паника — психическая эпидемия, которая развивается при распространении мысли о неминуемой смертельной опасности. Она охватывает, подобно заразе, целые массы людей. Для развития её порой достаточно одного слова, злонамеренно или случайно брошенного в толпу. Большую роль играет элемент внезапности.

Идея, связавшая незнакомых друг с другом людей, заставляет их действовать по одному сценарию. Толпе нужны вожди. Внушение принимается толпой и отражается от человека к человеку, пока «всякая голова не закружится, всякий ум не помутится». Каждый одновременно и влияет, и подвергается влиянию. Волна внушения растёт, пока не достигает страшной высоты. Психический микроб оказывается не менее разрушительным, чем физический.

Мысли современного читателя

Выдающаяся книга помогает выработать иммунитет против губительного внушения. Как ни печально, но оно может распространяться и среди близких родственников. И особую важность обретает умение отделить себя от безумия. Часто требуется разъединение с источником бреда. Но не всегда это возможно. Тогда остаётся наращивать собственную моральную и психологическую устойчивость.

Крайне важно — не пытаться переубедить людей, заражённых нездоровыми идеями. Это в лучшем случае ни к чему не приведёт, а в худшем — они переубедят и вовлекут в свой бред. Умение не поддаваться на провокации сложно развить в себе, однако стоит поработать над этим.