Путешествие во Вьетнам: как добраться и где остановиться?

Вьетнам — это экзотические фрукты и еда, одновременно активно развивающееся туристическое направление и еще не убитые западными глобализированными, как под копирку, комфортом и цивилизацией местные достопримечательности, культура и люди. Вьетнам — это фантастическая кухня, древние цивилизации и более чем доброжелательные аборигены. Вьетнам — это лето зимой, теплое море круглый год, кокосовые пальмы и девственная природа, еще не везде насильно одетая в серый бетон.

Во Вьетнам хотела и моя дочь. Одним словом, мы приняли решение и забронировали «полудикий» тур. «Полудикий» потому, что останавливаться мы собирались пусть и в скромных, без пятизвездочного комфорта, но все же в отелях. И потому, что изучать собирались не только популярные курорты, но и неподдельный местный колорит, рыбацкие деревни и местных жителей без туристических прикрас и обмана. Опишу наше путешествие в рамках путевых заметок.

Путевка на двоих с вылетом из Москвы в Камрань, Вьетнам, с проживанием и завтраками на 7 ночей нам обошлась примерно в тысячу зеленых денег. Плюс нам надо было добраться до Москвы из Минска и обратно, тратиться внутри Вьетнама на перемещение по стране, экскурсии, обеды и ужины. Итого чуть меньше двух тысяч вечных долларов должно было хватить на все про все.

Дорога, без кокетства, была тяжелой. До Москвы мы всю ночь, не смыкая глаз, тряслись на местном трансфере-рыдване с неудобными креслами. Во Внуково ждали своего рейса около 5 часов, потом чартером в три ряда 10 часов, локтем к локтю, летели до Камрани.

Под нами сквозь густые облака были видны заснеженные степи Казахстана, желтые кряжи Памира, джунгли Калькутты. Россия, Казахстан, Узбекистан, Таджикистан, Афганистан, Пакистан, Индия, Бирма, Таиланд и Вьетнам — все эти страны с их отличительной географией были видны в иллюминатор с высоты 10000 метров. При помощи трекера на борту я даже безошибочно мог определить с воздуха оз. Айдаркуль вблизи Самарканда, отличить Патну от Калькутты, увидеть огни Бангкока.

В дороге, с небольшими остановками в Минске и Москве, мы провели чуть менее двух суток. Поспать за это время мне почти не довелось, так как я товарищ с повышенным уровнем тревожности и ответственности и должен был все до мельчайших деталей контролировать. Поэтому на место я прибыл как выжатый лимон, с таким же цветом и выражением лица.

Здравствуй, коммунистический Вьетнам! Камрань нас встретила тепло и ароматно. Температура в 7 утра была примерно 25−26 градусов, на небе облака, в воздухе пьянящий аромат каких-то местных соцветий.

Мы загрузились в автобус и направились не в популярные у нашего туриста Нячанг или Муине, а в дикий г. Фанранг, где нас ждали душ, завтрак и местная экзотика.

Мимо нас замелькали местные пейзажи. Рисовые поля, кое-где, как каких-нибудь лет сто, а то и двести — крестьянин во вьетнамской панаме, идущий за упряжкой буйволов, кокосовые рощи, приглашающие побродить в их тени и отведать кокосового молока. Утиные и лягушачьи фермы, лачуги местных жителей, предгорья Аннамских гор… Экзотика была на расстоянии вытянутой руки!

Честности ради стоит сказать, что и пейзажи из замусоренных пластиком и других хламом обочин были видны там и сям. (Мы были предупреждены, что культурно вьетнамцы, как и другие представители азиатских народов, предпочитают избавляться от мусора себе под ноги. Что, впрочем, нисколько не нарушает их тонкого чувства восточной эстетики и буддистского умиротворения, в отличие от тех же нас.)

Отель был вполне «съедобным», о тех самых трех звездах, которые нам и обещали.

Надо сказать, что вьеты, в отличие от тех же давно испорченных туристическими соблазнами, скажем честно, лживых и хитрых турков или египтян — народ честный и склонности к приукрашиванию для своей коммерческой выгоды еще не имеющий. Мы были предупреждены честно: отель скромный — 3 звезды, но со всем необходимым, территория утопает в джунглях — не наступите на лягушку, не упадите в пруд, местные на иностранных языках не говорят.

Все оказалось правдой. На ресепшене было три человека — две девочки и один мальчик, и никто не понимал ни слова по-английски или, тем более, по-русски.

Изъяснялись мы преимущественно активной жестикуляцией и некоторыми словами на вьетнамском, которые выучили заранее, что вызывало у местных улыбку во весь рот или же… нулевую реакцию. (Позже я пойму, что было не так с моим вьетнамским.)

Кое-как, при помощи жестов, рисования на бумаге и некоторых англо-вьетнамских слов, на грани потери терпения и неминуемого насилия над местным населением, не желающим ничего понимать, мы выяснили, что нам надо сдать паспорта и ждать заселения не раньше 14:00.

Мы оставили вещи и отправились, конечно же, к морю.

Южно-Китайское море, оно же просто Вьетнамское, для самих вьетнамцев (по причине еще незабытых войн между китайцами и вьетнамцами) было почти спокойным и почти прозрачным.

Конечно, это не Рио-де-Жанейро. Южно-китайское море — не море Средиземное где-нибудь в окрестностях Кемера или на Корфу с его прозрачной водой. Но все же море и часть Тихого океана. И море теплое в самом начале февраля!

Мы шли по вьетнамскому пляжу Нинь Чу, и навстречу нам попадались выброшенные на берег кокосовые орехи, рыба-попугай с синей чешуей и характерным птичьим клювом, морская змея с утиной пастью. Я пару раз осторожно потрогал ее за хвост и вгляделся в ее «лицо», так необычно оно было.

На небольшом расстоянии от нас вьетнамские рыбаки в своих тнунг чай (круглых рыбацких лодках), как и сто лет тому, ловили сетями рыбу, вдалеке возвышалась гора Хон Ба, из-за облаков, стремительно несущихся к горизонту, вынырнуло не по-февральски жаркое азиатское солнце. Зима, снег и слякоть остались за тысячи километров.

На душе было покойно и радостно, в голове туманно и «несообразительно».

Я полез за камерой, чтобы сфотографировать очередного морского гада на пляже, но по причине двух бессонных ночей и одного десятка тысяч километров за плечами рука моя, как у пьяницы, предательски дрогнула — и камера полетела в набежавшую волну…

«Хорошо, что не бумажник со всеми деньгами и карточками», — единственное утешение, что я тогда себе придумал. Я понял, что мне срочно надо поспать и что ждать времени заселения мочи у меня нет.

На ресепшене я обратился к тому, кто знал на десяток английских слов больше остальных, и попробовал объяснить ему, что мы хотим срочно заселиться в не самый худший номер. И показал аборигену десятидолларовую купюру. Минь, так звали аборигена, при виде зеленой бумажки оказался на удивление сообразительным и без лишних вьетнамских слов повел нас показывать номер.

Номер был большой, просторный, с потолками не меньше 3 метров. Большая ванная с душем без дверей и огромный балкон, на котором можно было играть в футбол. Вид — garden view, с кокосовыми пальмами, сквозь которые виднелся бассейн.

Плоский телевизор, сейф, холодильник… Скромная «трешка» в джунглях Вьетнама без какого-либо литературного преувеличения была явно лучше всех «трешек», которые я знал в Египте, Турции или даже в южной Европе.

Я был доволен. Что там, я был счастлив!

Дальше не помню, так как мой организм меня предательски подвел — я без чувств рухнул в кровать и продрых до ближайшего обеда.

Продолжение следует…