Впрочем, видя фамилии на обложке, нетрудно догадаться, что и без Ладовского не обошлось. Авторы — участники АСНОВА: Владимир Кринский, Иван Ламцов и Михаил Туркус. Двое последних — еще и ученики Ладовского. И все трое — многолетние преподаватели ВХУТЕМАС и затем Московского архитектурного института. Так что и разработанные в АСНОВА методы педагогики хотя бы отчасти сохранились.
При этом официально считается, что у Николая Ладовского, среди массы блестящих конкурсных работ, всего два реализованных проекта:
- южный павильон метро «Красные ворота»;
- перронный зал станции метро «Дзержинская».
И все… вроде бы. Потому что не все так просто.
Действительно, у 90% авторов ясно сказано: два реализованных проекта. Но даже в Википедии уже указан третий: два дома кооператива «Крестьянская газета», корпуса 3 и 5 дома № 6 по Тверской улице.
Кстати, архитекторы АСНОВА разрабатывают проект «Красного стадиона» в Лужниках, получивший Золотую медаль Всемирной выставки 1935 года в Париже. Той самой, где прогремели павильон Мельникова и проект рабочего клуба Родченко.
К Ладовскому это имеет самое прямое отношение.
- Во-первых, в отличие от конструктивистской ОСА, собравшей целый ряд равно талантливых и ярких архитекторов, АСНОВА группируется вокруг Ладовского, его личности и его концепций типа: «Архитектура — искусство, оперирующее пространством».
- И во-вторых, что важнее, его метод с самого начала предполагает коллегиальную работу.
Так что в любом групповом проекте АСНОВА, и тем более его студентов из ВХУТЕМАС, есть и труд Николая Александровича.
Мы уже знакомились с ленинградским жилмассивом на Тракторной улице? А вот проект московской группы АСНОВА: Хавско-Шаболовский жилмассив (1927−30).
Прежде всего, это снова проект застройки целого района, с оригинальной планировкой расположения домов. Притом что во всех проектах приходилось ориентироваться на правила: типовые жилые секции, заданные правилами этажность и положение домов относительно «красной линии улиц», установленные интервалы
Что не помешало оригинальному решению: расположить дома под прямым углом друг к другу, повернув их на 45 градусов относительно сетки окружающих улиц. Дома ориентированы по сторонам света: гостиные с балконами выведены на юг, кухни, ванные и подобные помещения — на север.
Тут можно увидеть выступающие углы и эркеры, еще и намеренно выделенные цветом: оштукатуренные и осветленные на фоне неокрашенных кирпичных стен.
На некоторых фасадах горизонтальными линиями как бы имитировано ленточное остекление — вообще-то, решение, больше свойственное для конструктивистов. Они если уж наносили декор, то либо выделяли им отдельные функциональные объемы, либо «проявляли» каркас здания; ну и «обозначали» ленточные окна, на которые не всегда хватало средств.
Рационалисты декорировали иначе, подчеркивая динамику, форму, ритм, объемы.
Как, например, в «Буденновском поселке» на Большой Почтовой улице (руководитель М. Мотылев, от АСНОВА участвуют архитекторы А. Фуфаев и Г. Мапу).
И план поселка далек от функционалистской прямолинейности. (Помните идею Корбюзье, что старые европейские города «построены ослами», идущими там, где они могут пройти? Человек же прокладывает себе дорогу и идет прямо.)
Но пару слов о цвете.
Строго говоря, «супрематический» декор используют и конструктивисты. Это же эпоха авангарда! А рационалисты не забывают о функциональности. Например, ориентируя дома окнами на юг или юго-восток. Россия — не Италия или Южная Франция, где нужно прятаться от солнца… И в Хавско-Шаболовском жилом комплексе гостиные с балконами выведены на юг, кухни, ванные и подобные помещения — на север.
И еще: своеобразная функциональность (или, точнее, практичность) проявляется в выборе материала.
Фетиш конструктивистов — железобетон. Но в СССР 20-х с производством железобетона, а также стали, дело обстоит неважно.
Рационалисты же работают с кирпичом, иногда — вторичного использования, от разобранных старых построек. Кирпича в России много, его производство отлажено, и они строят сразу жилмассивами. По полной используя фактурность материала, его цветность, рельефность поверхности; возможность выкладывать сложные формы.
Вот, кстати, скатные кровли в Хавско-Шаболовском жилмассиве.
Плоская кровля — это очень здорово. Дешево и дает возможность разместить здесь общественную зону. Вот только и сейчас, при современных материалах и технологиях, эти крыши нередко протекают. А в то время…
Помните дом, прозванный из-за регулярных протечек «Слезой социализма»? И в благополучной Европе такое случалось. Говорят, систематически протекала и крыша знаменитейшей виллы Савой, одного из ключевых проектов Ле Корбюзье. Строили-то с теми технологиями, которыми располагали на тот момент.
Зато рационалисты советского времени не стесняются ни кирпича, ни скатных крыш. Но особая «фишка» архитектурного стиля — все же нестандартные пространственные решения.
Как обычно располагаются жилые корпуса относительно друг друга? Параллельными рядами «колонной»; «в шеренгу», торцами друг к другу, иногда образуя протяженную «колбасу»; крест-накрест; квадратом…
Рационалисты располагают корпуса «трилистником», вокруг, например, лестничного узла. Первый такой проект ВХУТЕМАСовская группа Ладовского делает еще в 1924 году для дома в Сокольниках. Так и не построенного.
Построили по немного другому проекту в Сивцевом Вражке в 1930−32 годах. И это еще одна «неизвестная» работа Ладовского.
А вот вполне «конструктивистские» опоры первого этажа. Принято строить на опорах? Это вписывается в пространственное решение?
Да пожалуйста!
Этого дома нет в списке работ Ладовского, но почти наверняка он спроектирован с его непосредственным участием. Особенно если вспомнить о коллегиальности работы в АСНОВА.
В числе учредителей АСНОВА был и знаменитый Эль Лисицкий. Тоже вроде бы реализовавший единственный архитектурный проект — Типографию журнала «Огонек», 1932 года. Наверное, и ее можно отнести к рационализму?
А вот ещё один (та же история, что и с «неизвестными» постройками Ладовского!) проект Лисицкого: здание дирекции ЦПКиО им. Горького. Дорабатывал и реализовывал его преемник Лисицкого на должности главного архитектора ЦПКиО на основе его же проекта.
В 1928 году Ладовский, видимо, решает, что его ученики готовы к практической работе. Он выходит из продолжающей теоретическую работу АСНОВА и организует АРУ — организацию архитекторов-урбанистов. Название вполне отражает цели организации: разработку градостроительных задач и проектов.
И в 1932 году Ладовский предлагает свой проект генплана реконструкции Москвы. Согласно ему, от исторической Москвы новые районы должны расходиться расширяющимся конусом в направлении Твери.
Эту схему он называет «параболой».
Радиально-кольцевую планировку архитектор считал устаревшей и ограничивающей развитие города. Но, в отличие от того же Корбюзье с его радикальными идеями «все снести и построить как нужно», Ладовский сохраняет историческую Москву, а вот новую часть архитектуры города планирует по-новому. Среднюю часть «параболы» формируют жилые кварталы, промышленные же районы «обрамляют» жилую застройку по границам. Парабола раскрывается в северо-западном направлении, оставляя городу возможность роста.
Как известно, для начавшейся через несколько лет «сталинской» реконструкции Москвы был принят совсем иной проект. В том числе сохранивший и развивающий старую кольцевую структуру столицы.
А вот на современной карте Москвы мы увидим, конечно, не «параболу», но… расширяющийся и уходящий от «старой» Москвы «конус». Правда, уходит он не в сторону Твери, а на юго-запад — но идея Ладовского здесь вполне угадывается. Не знаю, оказала ли она хоть какое-то влияние при разработке плана развития города. Но очевидно, что любой мало-мальски грамотный архитектор или специалист по градостроительству должен быть знаком с историей архитектуры…
А годом раньше архитектор запатентовал идею крупноблочного строительства из стандартных, полностью оборудованных жилых ячеек нескольких типов, изготавливаемых на заводах и готовыми доставляемых на стройплощадку. Ну, а компоновать их можно было согласно конкретному проекту, строя дом нужных форм и размеров.
Ячейку предлагалось встраивать в подготовленный каркас дома и подключать к заранее подведенным коммуникациям. Еще одна идея советских авангардистов, опередившая свое время!
В 1934 году реализуется еще один проект: выходит учебник «Элементы архитектурно-пространственной композиции». Уже не в первый раз в числе авторов Ладовский не указан.
Впрочем, фамилии на обложке говорят сами за себя: участники АСНОВА Владимир Кринский, Иван Ламцов и Михаил Туркус. Двое последних — еще и ученики Ладовского. И все трое — преподаватели ВХУТЕМАС, и затем Московского архитектурного института. Так что и разработанные в АСНОВА методы педагогики хотя бы отчасти сохранились. А видя фамилии авторов учебника, нетрудно догадаться, что без участия Ладовского не обошлось.
К сожалению, уже через два года начнется слияние всех творческих объединений в единую структуру, что выльется в организацию творческих союзов.
Наконец, два «официально известных» проекта Ладовского — возможно, самые нетипичные в московском метро.
- Павильон «Красных ворот» — по сути, памятник собственно одноимённым воротам, снесённой триумфальной арке XVIII века.
- Заодно арка входа — прямая отсылка к классике, к перспективному порталу, которыми столетиями оформляли двери и окна храмов.
Портал «втягивает» нас внутрь храма, задаёт направленную динамику. Как вход «Красных ворот» «затягивает» пассажиров, так зал «Дзержинской» направляет их под землю.
Идея Ладовского, по сути, противоречила базовой установке: не должно чувствоваться, что мы под землёй. Ладовский визуально усиливает ощущение туннеля, подземного хода. И снова задает динамику, чувство движения по нему…
К сожалению, от этого проекта остался небольшой фрагмент, намеренно сохраненный архитекторами, проводившими масштабную реконструкцию в 1970-х.
Это не просто не конструктивизм. Это — принципиально другой подход в архитектуре, идущий к функции от формы, как она воспринимается человеком.
Кстати, в АСНОВА одно время входил даже Константин Мельников, индивидуалист, гений, ни в каких объединениях не участвовавший и ни к кому не примыкавший. Возможно, потому, что они на многое смотрели схожим образом? Неспроста того и другого позже обвиняли в «формализме».
Вообще-то, справедливо. Рационалисты, уделявшие немало внимания задачам формообразования, нередко сами называли себя «формалистами». Но в 20-е годы в это вкладывался и иной смысл, и иная коннотация, нежели во второй половине 30-х.
Вот только почему Википедия сообщает, что:
Рационализм известен (и реализован) гораздо хуже, чем современный ему конструктивизм?
Как видим, рационалисты строят, и строят целыми жилыми комплексами. «Хуже реализованным» можно назвать разве что самого Николая Ладовского?
Вот только он, много лет учивший других, построил куда больше, чем три собственных реализованных проекта. Он подготовил поколение будущих успешных мастеров, десятилетиями строивших то, чем мы до сих пор и пользуемся, и восхищаемся.
Александр Котов, подозреваю, что информации о заболеваниях, которыми страдали в Средневековье крайне мало еще и потому, что к медикам...