Почему японцы считают священным самурайский меч?

Меч для японца стоит даже впереди жизни, чести и… Но почему именно в Японии, как нигде в мире, обожествляли эту заточенную полосу железа? Попробуем разобраться.

По преданию богиня солнца, Аматэрасу, считающаяся родоначальницей японской императорской династии и всего японского народа, послала своего внука Ниниги-но-микото с неба царствовать на Земле. Посылая его, Аматэрасу вручила ему три предмета, три священных сокровища, чтобы никто не сомневался в его божественном происхождении:

1. Ята-но кагами — зеркало больше пядени;
2. Амэ-но муракумо-но цуруги — меч небесных густых облаков, имеющий еще другое имя: Кусанаги-но цуруги — «Меч — коситель травы»;
3. Ясакани-но магатама — сияющая изогнутая яшма.

Эти предметы и сейчас являются символами императорской власти в Японии.

По легенде, именно в сражении этого внука с демонами за царствование на Земле и возникли… Японские острова.

Когда Ниниги-но микото победил демонов, он перед тем как вложить меч в ножны, стряхнул кровь с меча. Эта кровь застыла на поверхности океана и превратилась в Японские острова. Кстати, с этой красивой легенды начинается фильм «Последний самурай» с Томом Крузом и Кеном Ватанабе в главных ролях.

При императоре Кейко (71−131 г.) его сын Яматодакэ-но микото был послан на восток для покорения восточных земель, он зашел на поклонение в храм Исэ. Там из рук своей тетки, Яматохимэ, бывшей в то время верховной жрицей страны, получил этот священный меч Амэ-но, как талисманное оружие в предстоявшей ему борьбе с дикарями. В походе его отряд был окружен дикарями, которые хотели сжечь воинов в степном пожаре, зажгли траву со всех сторон, но Яматодакэ мечом выкосил траву вокруг своей ставки, и таким образом остановил пожар. В силу этого именно факта меч Амэ-но муракумо-но цуруги и получил потом второе собственное имя: Кусанаги-но цуруги — «Меч — коситель травы».

Закончив покорение дикарей, Яматодакэ прибыл в область Овари и оставил Кусанаги-но цуруги в местечке Ацута, где мистическим образом возник храм, ставший известным потом под именем Ацута (но) дзингу — Ацутаский храм. С тех пор Кусанаги-но цуруги неизменно хранится в этом храме вблизи города Нагоя, став объектом культа. Меч был накрепко завернут и с тех пор уже не открывался, так что с того времени его никто не видел, очевидно потому, что это обыкновенный бронзовый или железный примитивного изготовления прямой обоюдоострый меч, какие свойственны были той далекой древности.

Дальше — больше!

Длинный меч постепенно становился признаком самурайского сословия, принадлежности к касте правителей. Катану носили просто как часть одежды, а с малым мечом вакидзаси иногда не расставались и во сне! Время было смутное…

Даже крестьяне, которым никогда не разрешалось носить меч, боготворили его. Когда в крестьянской семье рождался мальчик, его родители выходили на дорогу. Встретить на дороге военную процессию или просто странствующего ронина было хорошим знаком. Его просили пройти в дом и благословить младенца, как будто это был священник. А самурай принимал приглашение, заходил в дом и клал меч у колыбели младенца — радости родителей не было предела! Теперь сыну во всём помогали боги!

Мастер — оружейник, перед тем, как ковать новый меч, покупал новую, праздничную одежду и несколько дней молился, совершал обряды изгнания злых духов и постился! Самым страшным для мастера обвинением было… обвинение, что его мечи обладали «злой душой», как в случае с клинками знаменитого мастера Мурамаса. Из письменных источников известно, что человеком он был неуравновешенным и вспыльчивым. И, хотя качество его клинков было «выше всякой похвалы», именно эти клинки считались «жадными до крови» и как бы провоцировали хозяина меча вступать в кровавые схватки. По указу сёгуна Токугава, все клинки этого мастера должны были быть уничтожены под страхом смерти. И вот, самураи, не имевшие средств купить новый меч, просто сбивали клеймо мастера, зная, что если их застанут за этим занятием, у них не будет даже права сделать себе харакири, их просто зарубят, как скотину…

Меч клали у колыбели младенца и ложа мёртвого самурая как символ пройденного земного Пути. Меч первым указывался в завещании, как самая великая семейная ценность. Потеряв меч, самурай должен был сделать себе харакири — такой позор нельзя было загладить иначе… Меч… Даже само название длинного двуручного меча «катана» происходит от слова «като» — править!

Как известно, история Японии — это история войн с их неизменными атрибутами — убийствами, мародёрством, грабежами, в общем, большой смутой. До указа сёгуна Тоётоми Хидэёси, вошедшего в историю как «Указ об охоте за мечами» (1588 г.), короткий меч вакидзаси мог носить любой совершеннолетний мужчина, кроме, естественно, крестьянского сословия. Токугава, разбивший всех противников, очень жестко разделил своими указами японское общество на крестьянство, ремесленников и самураев, дав последним очень большие привилегии, вплоть до безнаказанного убийства простолюдина, если на суде будет доказано, что тот не оказал должной почтительности самураю. Прошу запомнить эту фразу, к ней мы ещё вернёмся.

Воины-самураи оттачивали своё мастерство в битвах, и вот… наступил мир. Сёгун (верховный правитель) Токугава объединил страну, разоружил все сословия, кроме самураев. Что было делать бедном воинам? Только совершенствовать мастерство! И вот голые техники владения оружием — дзюцу — за неполные 100 лет превратились в гармоничные формы познания истины — До. «До — путь познания Истины через воинское искусство» — говорил Рёкан-Хоси в середине XVIII в.

Да что там самураи! Сам японский характер, чисто японская вежливость и учтивость тоже «выкована мечом».

Почему? А потому, что профессиональный воин убивал за непочтительность одним молниеносным ударом, следовательно, грубияны и задиры не жили долго… Мало того, что до начала XVII века меч мог носить каждый свободный мужчина, часто самураи странствовали под видом простолюдинов, а в эпоху воюющих провинций каждый торговец или бродячий артист мог оказаться прекрасно обученным шпионом. А в эпоху Токугавы самураи получили такие привилегии, что меч без раздумий обнажался даже при намёке на невежливость!

Следовательно, понятия вежливость и жизнь в сознании японцев слились практически воедино!

И главное, поверье, что меч — одухотворённое божество — не умерло и в наш просвещённый век! Сколько японцев, да и не только японцев посвящают своё свободное время познанию Истины, формированию внутреннего мира человека и его системы ценностей через фехтование мечом! Даже название этому занятию придумали особое: сейкендо — Путь Настоящего Меча.

Вот такой он, священный японский меч, совершенное оружие, прошедшее сквозь тысячелетия и вызывающее подсознательный трепет при одном только взгляде на него!