Кто поджег «Нормандию»?

Судно было охвачено огнем. Языки пламени, раздуваемые сильным ветром, беспощадно пожирали на своем пути все и вся. Мгла заволокла горизонт. На причал Френч-лайн нескончаемой вереницей прибывали пожарные машины, у ограждения толпился народ, задыхаясь в ядовитом угаре. Люди наблюдали, как погибало судно, бывшее в предвоенные годы национальным достоянием Франции…

…Осенью 1932 года корабль соскользнул со стапелей в воды Атлантики и с того момента вошел в тройку крупнейших судов мира. Имея водоизмещение в 79,28 тысячи тонн и мощность машин в 160 тысяч лошадиных сил, корабль впервые в мире смог преодолеть 30-узловой рубеж скорости. «Нормандия» выиграла гонку у итальянского лайнера «Рекс» и английской «Куин Мери». Яхтоподобная «Нормандия» отличалась роскошной внутренней отделкой. Это было самое дорогое судно: затраты на него составили 55 миллионов долларов, почти вдвое больше, чем потребовалось вложить в создание «Куин Мери».

В конце лета 1939 года случилось так, что «Нормандию», прибывшую в Нью-Йорк, задержали на долгих два года американские власти. Причины ареста были самыми разными, ведь ситуация в мире менялась на глазах: немецкая агрессия, американский нейтралитет, подписание сомнительного перемирия Франции во главе с маршалом Петеном с мировым агрессором Германией и т. д.

Весной 1941 года американские газеты стали обсуждать возможности перестройки «Нормандии» в авианосец или войсковой транспорт. В декабре 1941-го американские моряки заняли «Нормандию», и судно, конфискованное правительством США, было передано флоту Америки. «Нормандию» переименовали в «Лафайет» и приступили к переделке. Работы велись на судне два месяца, пока на борту не вспыхнул злосчастный пожар, который и уничтожил лайнер…

…Трагедия продолжалась 12 часов. Вскоре лайнер стал крениться на левый бок. Вода хлынула во внутренние помещения судна, и оно затонуло.

На этом можно было бы и закончить, но до сих пор точно не установлено, от чего произошел пожар на борту судна. Ведь еще тогда, в 1942-м, люди разделились на два лагеря. Одни считали, что лайнер погиб из-за халатности, другие — в результате диверсии американской мафии.

Объединение профессиональных бандитов и шантажистов «Коза ностра» («Наше дело»), зародившись на Сицилии, в 1920-е годы пустило корни в США. Опутав кровавой паутиной индустрию развлечений, мафия прочно внедрилась в политическую жизнь страны. Когда началась Вторая мировая война, мафиози уже были тесно связаны с определенными политическими силами, представителями ВМФ США. В частности, было достоверно известно, что во время войны разведка военно-морского флота открыто сотрудничала с бандой Лучиано.

Чарлз, он же Лакки Лучиано (Счастливчик Лучиано), был в то время одним из влиятельных бандитов. Он был двоюродным братом Аль Капоне — предводителя чикагских гангстеров. С 1931 по 1947 год его имя не сходило с первых полос американских газет.

В это же время крупнейший мафиозный клан в Нью-Йорке возглавлял Джузеппе Массария. Лучиано был у него заместителем, но спал и видел себя предводителем. Массария вел тогда междоусобные войны с другим хозяином — Сальваторе Маранзано. Эти разборки надоели приближенным Массария. Лучиано в 1931 году убил своего шефа и стал правой рукой Маранзано. Десять лет Счастливчик Лучиано ходил под тенью Сальваторе, но в конце концов пришил и его. И именно смерть Маранзано ознаменовала закат старой сицилийской мафии на территории США. Гангстеры теперь стали думать о наживе, а не о междоусобице.

Лучиано, однако, не стал претендовать на титул верховного главаря всей мафии, так как хорошо понимал, что это сократит ему жизнь. Он учредил верховный орган, так называемую комиссию. В нее входил и некто голландец Шульц. Он был неуправляемым психопатом, его девиз «Убивай всех!» многим соратникам не нравился.

Шульц как-то решил покончить с нью-йоркским окружным прокурором Томасом Дьюи. Однако гангстеры не поддержали его: убийство прокурора могло вызвать много шума. Но Шульц настаивал на своем и хотел-таки осуществить замысел. 23 октября 1935 года пули неизвестных убийц настигли самого Шульца (вероятно его заказал Лучиано).

Через год, будто по иронии судьбы, все тот же прокурор Дьюи санкционировал арест Лакки Лучиано. Мафиозо был арестован по обвинению в принуждении к занятию проституцией, и ему присудили от 30 до 50 лет тюрьмы — самый большой срок, вынесенный когда-либо за такое преступление. Впрочем, сидя за решеткой, Лучиано особо не унывал: он по-прежнему руководил делами синдиката из тюремных застенков.

В отличие от агентов ФБР, бандит знал, что американские порты не защищены от враждебных акций со стороны агентов Третьего рейха. Он даже предупреждал разведку ВМФ о возможных диверсиях и предлагал свои услуги в обмен на то, что ему скостят срок. Но военные чиновники были довольно легкомысленны. Тогда Лакки Лучиано преподал им урок. Его люди выполнили дело без «шума и пыли».

О подоплеке трагедии могла узнать вся Америка, и, чтобы этого не произошло, власти обратились к мафии. Это дело мог урегулировать только Лучиано. На переговорах с военными моряками он пообещал употребить свое влияние, чтобы тайну гибели корабля похоронили.

Лакки Лучиано тут же был переведен в более комфортабельную тюрьму, а после окончания войны все тот же Томас Дьюи, ставший губернатором Нью-Йорка, устроил так, что Счастливчика Лучиано выпустили на свободу под честное слово, сославшись на его заслуги перед родиной. Что и говорить, мафия играла наверняка: ведь тогда, во время войны, легче было поверить в происки нацистов, чем в то, что правительством манипулирует щупальце сицилийского спрута.