Что такое каламбурные рифмы?

«Люблю речные отмели и косы,
Люблю, когда звенят лугами косы…
Но мне милей моей любимой косы!..
Ты не смотри на эту слабость косо».

А вот два значения слова «преданный»:

«Я верен был ему и предан,
И я обманут им и предан».
(Вольфрам фон Эшенбах, «Парцифаль», пер. Л. Гинзбурга)

Часть языковедов относилась к омонимам с плохо скрываемой антипатией, их называли «больными» словами, считали, что из-за них язык становится более путанным, и его смысловая нагрузка обедняется. Однако для поэтов и остряков каламбур оказался настоящей находкой. Популярность этой словесной игры была обусловлена неожиданной сменой смысла слова (словосочетания) при сохранении его фонетики. Обычно эта метаморфоза преследует целью создание комического или парадоксального эффекта.

Естественно, омонимами каламбуры не исчерпываются. Часто игра идет на уровне словосочетаний. Иногда в одном и том же словосочетании могут по-разному расставляться смысловые акценты:

«И не высказано что-то,
Что-то сделать так охота,
Только ЧТО?
Вот конец уже приходит,
А начало было вроде
Только что…».
(С. Аксёненко)

Но обычно каламбурные рифмы строятся на разной разбивке исходного словосочетания:

«Напоролись на риф мы,
А берег Днепра вдали…
Хорошие рифмы,
Неправда ли?»
(С. Курий)

«Депешу раз на теле граф
Принес с собой на телеграф
И, оголясь, забыв про честь,
Депешу деве дал прочесть.
И, хоть была девица стойкой,
Упала в обморок за стойкой…»
(автор неизвестен)

Каламбур, где соблюдается ПОЛНОЕ совпадение БУКВЕННОГО состава между разными по значению словами и словосочетаниями, называется ГЕТЕРОГРАММОЙ. Например:

«По этапу тьмой — поэта путь мой».
(Д. Авалиани)

«Ослабел — осла б ел»;
«В огне веры цари — во гневе рыцари»
(С. Федин)

Написать удачные стихи, полностью состоящие из гетерограмм, чрезвычайно сложно, но и такие примеры есть:

Н. Гумилев:

«Угар и чад. В огне ведро мадеры.
„Уга“, — рычат во гневе драмодеры».

Д. Авалиани:

«Заказ и нож дали
За казино ждали».

«Вы шелестите, перья.
Выше лести теперь я».

«Я с нею
Яснею».

С. Федин:

«Азам учили,
а замучили.
Пока лечили —
Покалечили».

«Убогая, у бога я,
Товарищу товар ищу,
Несу разное, несуразное!»

История каламбуров теряется в глубине веков. Например, в словаре Даля можно найти превосходный фольклорный каламбур: «Я — в лес, и он влез, я — за вяз, а он завяз».

Один из ярких каламбуров написал и «старик» Державин, метко обыграв имена Наполеона и Багратиона:

«О, как велик,
велик На-поле-он!
Он хитр, и быстр,
и тверд во брани;
Но дрогнул, как к нему
простер в бой длани
С штыком Бог-рати-он».

Но настоящим мастером каламбура, признанным в свое время «королем рифмы» стал поэт XIX в. Дмитрий Минаев (кстати, один из переводчиков «Божественной комедии»). Его перу принадлежит один из самых знаменитых каламбуров, где обыгрывается само слово «каламбур»:

«Область рифм — моя стихия,
И легко пишу стихи я;
Без раздумья, без отсрочки,
Я бегу к строке от строчки,
Даже к финским скалам бурым
Обращаюсь с каламбуром».

«С нею я дошёл до сада
И прошла моя досада,
И теперь я весь алею,
Вспомнив тёмную аллею.»

«Ты грустно восклицаешь:
„Та ли я?“
 — В сто сантиметров
моя талия».

Как вы уже заметили, долгое время каламбурная рифма употреблялась в основном в комическом и сатирическом ключе. Одним из первых, кто вывел каламбурную рифму из юмористического «гетто» стал Владимир Маяковский, которого по праву можно назвать «королем рифмы» ХХ века. В его поэзии этот литературный прием используется постоянно и в самом широком диапазоне — вплоть до серьезных и даже патетических стихов. Примеры этого вы сможете найти сами практически в любом произведении «горлана-главаря»:

«Лет до ста
расти
нам
без старости,
год от года
расти
нашей
бодрости.
Славьте
молот и стих —
землю
молодости!»

Блестяще разрабатывал каламбурную рифму и Яков Козловский, книга которого «О словах разнообразных — одинаковых, но разных», думаю, доставила удовольствие многим советским детям.

«Нёс медведь, шагая к рынку,
На продажу мёду крынку.
Вдруг на мишку — вот напасть —
Осы вздумали напасть!
Мишка с армией осиной
Дрался вырванной осиной.
Мог ли в ярость он не впасть,
Если осы лезли в пасть,
Жалили куда попало,
Им за это и попало».

«Снег сказал: — Когда я стаю,
Станет речка голубей,
Потечет, качая стаю
Отраженных голубей».

«Бобер, в Лисе души не чая,
К ней заглянул на чашку чая
И вежливо спросил: „Не помешал?“
Лиса в ответ:
„Ах, что вы, друг, напротив!“
И села в кресло мягкое напротив,
И ложечкою чай он помешал».

Особенно хорошо «смотрятся» каламбуры в песнях, где очень большую роль играет именно звучание:

«Не сравнил бы я любую с тобой —
Хоть казни меня, расстреливай.
Посмотри, как я любуюсь тобой, —
Как мадонной Рафаэлевой!»
(В. Высоцкий)

«Ох, рано
встает охрана!»
(из м/ф «Бременские музыканты»)

«Герой — на героине,
Героиня — на героине…»
(из песни группы СПЛИН)

Каламбур в стихах может использоваться и не в виде рифмы, а например строиться на смене ударений, как в одной из песенок Винни-Пуха в пер. Б. Заходера:

«- Вопрос мой прост и краток, —
Промолвил Носорог , —
Что лучше — сОрок пЯток
Или пятОк сорОк…»

Или в стихотворениях Я. Козловского:

«Хоть я еще в строЮ —
Больших надежд не стрОю.
За истину стоЮ,
А значит, что-то стОю».

Однако эффект каламбура может возникать совершенно непреднамеренно и создавать комический эффект совсем не к месту. Вспомните банальные примеры из жизни: «Не подавите яйца!» или «Освободите задний проход». Однако поэты чаще всего грешат тем, что известный литератор А. Квятковский назвал СДВИГОМ, когда близкорасположенные слова могут сливаться для слушателя в непредсказуемые сочетания. В своем «Поэтическом словаре» Квятковский приводит и несколько замечательных примеров (обнаруженных, кстати, не у графоманов, а признанных классиков). Один из них особенно меня посмешил:

«Утек, подлец! Ужо постой, (У, жопа, стой)
Расправлюсь завтра я с тобой».
(А. Блок)

Если метод звукоподражания совместить с принципом «испорченного телефона», то можно позабавиться игрой, суть которой хорошо показал Д. Родари в книге «Грамматика фантазии»:

«Возьмем первую строку известного стихотворения Кардуччи:

Часто подобный прием используют, производя «смешной перевод» иностранных песен. Вспомним хотя бы киркоровскую перепевку турка Таркана — «Ой, мама, шика дам».
А вот как поиграл со словом «Yaki-Da» из песни «I saw you dancing» известный пародист Сергей Минаев:

«…Коль в непогоду
не летают самолёты — не беда.
„Илы“ не могут,
а „Яки“ да…
…Найти дорогу
там где травка
очень сложно иногда.
Быки не могут,
а яки — да…»

Иногда каламбурные ошибки могут быть далеко небезобидными. Так на Трирском синоде фразу из «Послания апостола Павла к Титу» (3:10), которая звучала «Haereticum devita!» («Еретика отвращайся!», т. е., избегай) прочитали как «Haereticum de vita!» («Еретика лишай жизни!»). Маленький пробел в слове, как понимаете, имел далеко идущие последствия.

«- Рыцарь этот когда-то неудачно пошутил, — ответил Воланд, поворачивая к Маргарите свое лицо с тихо горящим глазом, — его каламбур, который он сочинил, разговаривая о свете и тьме, был не совсем хорош. И рыцарю пришлось после этого прошутить немного больше и дольше, нежели он предполагал». (М. Булгаков «Мастер и Маргарита»)