Рубенс, «Брак по доверенности». Как это было?

В жизни Марии не всё и не всегда было по-королевски. Она рано осталась без родителей, великих герцогов Тосканы, её и сестру Элеонору воспитывал дядя Фердинандо Медичи.

Дядя был кардиналом (в 14 лет получил титул без принятия священнических обетов, то есть он не давал обета безбрачия и поэтому не мог совершать церковные таинства). После смерти своего брата в 1587 году в возрасте 38 лет стал наследником титула «великий герцог Тосканы», отказался от кардинальской шапки и через два года женился на 22-летней Кристине де Лоррайн, внучке Екатерины Медичи.

Марии в то время было 12 лет, Элеоноре — 20.

О Фердинандо Медичи историки пишут, что это был лучший из правителей Флоренции.

Мария находилась при дворе своего дяди до 25 лет, до момента, когда Генрих IV, король Франции, решил на ней жениться.

Невеста, видимо, не была лакомым кусочком — засиделась в девках (очень может быть, что ее поведение доставляло дяде немало хлопот). Но приданое — вот что было целью Генриха: казна пуста, пополнять неоткуда (повышать налоги проблематично, они и без того вызывали бунты).

Пишут, что Фердинандо Медичи дал за своей племянницей 600 тысяч флоринов — это не фунт изюма! (Флорин весил 3,53 грамма, 600 000 монет = 2 тонны золота).

Жених был не первой свежести: ему исполнилось 46 лет. Кроме того, ему нужно было получить развод с первой женой (якобы из-за того, что она бесплодна). Развести его мог только папа римский. Процедура получения согласия папы была сложной и долгой, но в конце концов специальные посланники Генриха доконали папу и получили желаемое.

Итак, Марию выдают замуж. Она будет королевой Франции, и ей, видимо, все равно, как выглядит муж, что он собой представляет. Главное — корона. А Генриху, у которого в постели побывала не одна женщина, нужна была производительница наследника и деньги. С невестой он раньше не встречался, ему только показали ее портрет.

Он вовсе не горел какими-то чувствами и не поехал на бракосочетание. Он послал вместо себя своих верных соратников — как свидетелей. А жениха — самого Генриха — представлял Фердинандо, дядя Марии. Бракосочетание состоялось во Флоренции, в палаццо Питти. Вел церемонию кардинал Альдобрандини, специально для этого присланный папой. Таков исторический фон картины «Брак по доверенности».

В 1622 году художник и Мария Медичи оговаривали сюжеты и содержание картин всех. В частности, там было и такое: «8-я картина. Венчание Королевы. Одетая в белое Королева, пользуясь поддержкой и советом Великого Герцога Фердинанда и Великой Герцогини Кристины, принимает из рук Великого Герцога обручальное кольцо Христианнейшего Короля. Великий Герцог обручается с нею от имени Короля. Брачную церемонию совершает папский нунций в церкви Санта Мария дель Фьоре. Присутствует богиня Юнона, и появляется радуга в знак свадьбы».

Как видим, оговаривалось присутствие трех реальных персонажей: невесты, великого герцога и папского нунция. Римская богиня Юнона — покровительница семейных уз — должна была как бы благословить брак и служить его охранительницей.

На полотне, которое выставлено в галерее Медичи, нет ни Юноны, ни радуги. Зато появились другие фигуры, вполне земные. Это Элеонора (сестра Марии), Кристина (жена великого герцога Тосканы) и сподвижники Генриха, которые привели всех к заключению брака — это специальные посланники, они вели переговоры с папой о разводе и о заключении брака с великим герцогом Тосканы: Николас Брюла де Силлери и Роже де Сен-Лари де Термес.

Кристина и Элеонора были, видимо, хорошими подругами — они стоят со сплетенными руками (Кристина всего на два года была старше Элеоноры). Сестры тоже были дружны: Элеонора впоследствии была крестной матерью Людовика XIII, сына Марии.

А вот что пишет друг Рубенса:

«Пейреск — Рубенсу
Париж. 27 октября 1622 г. [итал.]

Дражайший Синьор.

… Я с удовольствием узнал, что Вы присутствовали при венчании Королевы-Матери в Санта Мария дель Фьоре и в банкетном зале… Суть дела в том, что Великий Герцог участвовал в церемонии от имени жениха-Короля. Я весьма одобряю Ваше решение поместить жениха направо, а невесту налево, обоих в профиль, и Кардинала в облачении священнослужителя, только шляпа на его голове, по-моему, не совсем совместима с истиной. Он вошел в церковь в шляпе, которая во время службы была положена на небольшой алтарчик рядом с главным алтарем, вместе с плащом и другими знаками кардинальского сана. Хорошо бы найти подходящее место для этого алтарчика с красной шляпой, поскольку она является более верным, чем крест, знаком сана прелата. Я отлично помню, что на нем был архиепископский паллий поверх ризы священника; не знаю, сочтете ли Вы нужным сохранить его. […]"

Из этого письма следует, что за давностью лет из памяти Рубенса ушли некоторые детали этого события (может быть, он не все видел). Замечания своего друга Рубенс учел до последнего: на кардинале есть паллий (нечто вроде галстука с вышитыми крестами), шляпа кардинала лежит слева от него на «небольшом алтарчике». Правда, Рубенс сохранил и крест — его держит как бы служка.

Как пишет Перейск, крест является знаком прелата, как и паллий. Но Рубенс оставил крест как повод оставить и его носителя — странного персонажа, похожего на художника.

Его лицо как-то выделяется среди остальных. Оно смотрит не в центр картины, не в центр событий, а на зрителя. (А может быть, на Элеонору Медичи? Или на Кристину Лоррайн, жену герцога? Или на обеих сразу?). Этот «крестоносец» напоминает самого Рубенса. Утверждать это невозможно, а спросить — не у кого. Одежда этого персонажа — какая-то хламида, вроде халата, который надевает живописец в своей мастерской, и цвет этой хламиды никак не соответствует торжественности момента.

Несомненно, что Мария Медичи рассказывала Рубенсу и об этом событии, и о его участниках. Очень вероятно, что Рубенсу было знакомо полотно Джакопо Чименти, написанное в 1600 году, в год бракосочетания.

На эту мысль наводит композиция картины — у Рубенса практически полный повтор. Но это не копия — другая, более торжественная одежда и другой фон: сзади за кардиналом — скульптурная группа «Оплакивание Христа» (чего нет на картине Чименти).

Кроме того, все лица у Чименти обращены к зрителю (за исключением Марии и Фердинандо), а у Рубенса — все внимание на центр картины, за исключением одного персонажа.

Есть некая особенность в изображении Марии на картине Чименти: ее рука лежит на выдающемся животе. Обычно так держат руки беременные женщины. Если это действительно так (на момент свадебного обряда), становится понятным присутствие собачки на картине Рубенса. Мария на полотне Рубенса тоже не тоненькая, но живот не выдается (как на картине Чименти). А собачка — как свидетель грешка.

Бракосочетание свершилось, Мария стала женой короля Франции.

В заключение — о юридической стороне дела. Вот что об этом пишут юристы в Интернете:

«Допускается при чрезвычайных обстоятельствах вступление в брак по доверенности согласно законодательствам Испании и Италии».

«19 июля 2011 года Верховный суд Израиля постановил, что МВД не вправе отказать в записи гражданского брака, заключенного в Эль Сальвадоре, между гражданином Израиля и гражданином другой страны, находящимся в Израиле, или между двумя гражданами Израиля. Речь идёт о „браке по доверенности“, без присутствия сторон (без выезда супругов за пределы Израиля)».