Современное российское кино. В чем драма героев «Поездки к матери»?

Там она благополучно родила дочь Мари-Луиз (Адель Экзаркопулос, ставшая знаменитой уже после съемок «Поездки к матери»; сразу, как на большой экран вышла «Жизнь Адели» — 2013 г.), но сейчас живет одна в большом доме в сельской местности. На всем протяжении фильма мать мы так и не увидим, довольствуясь только её голосом (Маргарита Терехова).

Похоже, что дела у Максима в Москве идут не самым лучшим образом, да и горечь осознания того, что когда-то мать предпочла его и отца другому мужчине, добавляет свои капли в общую гамму отрицательных эмоций, которые на очередном этапе общения матери и сына требуют выхода. И происходит ссора… В результате у матери не выдерживает сердце и она умирает.

Перед нами — самая настоящая драма. Но — не простая, а, как её позиционируют авторы и создатели фильма, экзистенциальная.

Уже то, что драма оказывается экзистенциальной, как-то настораживает. Ну, а когда выясняется, что это российское кино «снято в качестве копродукции с Францией» — всё встает на свои места. Нет, не «наш» этот фильм. Кто девушку обедает, тот её и танцует. И если деньги дают французы… Ну, всё понятно.

Это в относительно богатенькой Европе есть время на самокопание и поиск каких-то ложных истин. А когда тебе надо жить, зарабатывать на эту жизнь, отбиваясь от контролирующих, надзорных, регистрирующих и прочих подобных органов… Когда надо жить, растить детей, а если получится, то и детей детей… Причем всё это — каждый божий день! Вот когда?.. Когда тут самокопаться? Самоокапываться — другой вопрос. Иногда и не хочешь, но окапываешься, потому что шкурой чувствуешь, а потому и понимаешь — надо! Надо, Федя, надо… А самокопаться… Когда?!

Источник видео: РКН: сайт нарушает законодательство РФ

Нет, не «наше» это кино. Европейское. У них и время есть на самокопание, и желание это сделать. А мы о слабаках (права сводная сестренка Максима!) как-то не снимаем. И это даже радует. Поэтому уже только для того, чтобы эта радость за отечественный кинематограф появилась, можно посмотреть «Поездку к матери» и не жалеть о зря потраченном времени.

Хотя, конечно, выход, который находит Максим из той ситуации, в которую, по сути, сам же себя и загнал, поражает. Ещё больше поражает, что создатели фильма предлагают ему посочувствовать. Мол, бедный он, бедный. Но какой благородный! Отдал своё сердце другим. А то, что он сам, по своей воле, оборвал ту ниточку, которая от матери через него должна была идти дальше? Это — как? Это — что?!

Да это самая настоящая подлость по отношению к родным для тебя и любящим (любившим) тебя людям. Да если ты любишь мать и у тебя есть чувство вины перед ней, то делай! Делай то, что должен делать. Найди хорошую девчонку… Неважно, русскую, француженку, арабку. Но найди! И продолжи ниточку. Чтобы когда-то, когда, может, уже нас и не будет, кто-то, кинув взгляд на внучку Макса, всплеснул руками и сказал: «Ой, Эн (Маша, Фатима), ты посмотри. Да это же вылитая прабабка по мужниной линии. Сейчас. Я тебе покажу её фото в детстве!»

В общем, уже через треть экранного времени становится понятно, что самые худшие ожидания сбываются. Не «наше» это. Не о нас. И вообще, совершенно не туда. Но я всё сидел у экрана и честно вглядывался в пробегающую по нему картинку. Потому что во многих отзывах об этом фильме было искреннее восхищение прекрасными прованскими пейзажами. Просто «ох» и «ах» какие!

Но вот уже финальные титры пошли. А пейзажи?.. Где?! Нет, что-то мелькало в кадрах, но чтобы это мелькавшее отнести к восхитительному и потрясающему… Не знаю, у кого и как, а у меня на такие слова в отношении пейзажной съемки в «Поездке к матери»… Нет, не поворачивается язык. Наоборот, я бы всем восхищенным посоветовал пересмотреть кадры того же «Моего убийцы», например. Посмотреть, сравнить и понять — когда и какая пейзажная съемка бывает восхитительной.

Но если честно, мне немного обидно за оператора (Олег Лукичев). Практически каждый второй рецензент восхищается какими-то мифическими прованскими пейзажами, но ни один из них не увидел его явной удачи. Причем не только его. Потому что снять крупный план так, как это снято в «Поездке»… Это сможет далеко не каждый. Уверяю вас.

И если кто-то скажет, что портретная съемка — фи, что в этом сложного?! — я отвечу. Ребята… Вы мало что смыслите в колбасных обрезках. Снять крупный так… Это надо не только хорошо знать то железо, которым снимаешь, представлять его возможности, но и чувствовать — когда, как. Подъехать, отъехать, зафиксировать. Уж что-что, а Божья искра у Олега Лукичева точно есть.

Но сделать такой крупный план не под силу одному оператору. Здесь и актер должен выложиться на все сто. И режиссер должен подвести актера к этой точке, которую своим нутром почувствовал оператор и… И снял!

Браво всем тем, кто был задействован в процессе создания этого экземпляра киноискусства. Во-первых, просто потому, что они — потрясающе талантливы. Во-вторых, судя по получившемуся результату, на съемочной площадке, благодаря усилиям режиссера (Михаила Косырева-Нестерова), сложилась самая настоящая творческая команда. Ну, а то, что фильм не наш, не мой… Это уже не их вина. Тем более…

Тем более что любое из мнений, в т. ч. и моё, субъективно, а потому и пристрастно. Поэтому прежде, чем делать окончательные выводы и формировать своё собственное мнение, которое (нельзя исключать и такого варианта!) может и не совпадать с мнением рецензента, стоит всё-таки посмотреть фильм.

Кстати, на VIII онлайн-кинофестивале «Дубль дв@» (апрель 2017 г.) фильм «Поездка к матери» был удостоен гран-при фестиваля. А в составе его жюри, между прочим, были такие авторитеты, как, например, Александр Митта («Звонят, откройте дверь», «Гори, гори, моя звезда», «Сказ про то, как царь Петр арапа женил», «Экипаж»).