Какова история хита «Гуляка» от группы АЛЬФА?

По его словам, «всё было сделано красиво». Новый коллектив был сформирован на базе ДК… Министерства иностранных дел (Сарычеву даже выписали спецпропуск), а курировал его сам генерал ракетных войск!

Интересно, что в первом составе АЛЬФЫ играли такие музыканты, как гитарист Владимир Холстинин и басист Виталий Дубинин — будущие участники «металлической» группы АРИЯ. Конечно, никаким «металлом» в те годы и не пахло. Музыка АЛЬФЫ представляла собой этакий арт-рок с упором на клавишные и изрядным налетом эстрадности.

Сергей Сарычев:
«Я никогда не делил музыку на стили. Я люблю разную музыку, лишь бы она была красивой и мелодичной. Неважно, поп-музыка это, рок или классика…».

Самым знаменитым стал первый альбом группы, записанный в том же 1983 году на сцене того же МИДа. Да-да, именно на сцене. Всё писалось «вживую» (и это слышно), поэтому стоило одному музыканту сбиться, и песню приходилось играть заново. В интервью Сарычев вспоминал, что за час до записи на сцене МИДа выступал сам Косыгин, однако, скорее всего, музыкант его с кем-то спутал — упомянутый член Президиума Политбюро Ц К КПСС скончался ещё в 1980-м.

Также Сарычев упоминал, что запись, которая стала дебютным альбомом АЛЬФЫ, на самом деле не планировалась к распространению.

Сергей Сарычев:
«Фактически это были рабочие записи — live с репетиций. Владимир Мусин — бывший звукорежиссер МАШИНЫ ВРЕМЕНИ — заведовал тогда аппаратурой в МИДе. …Вова — человек ушлый, по натуре бизнесмен, он все наши репетиции быстренько записал. И буквально через два дня АЛЬФА зазвучала уже на всех московских дискотеках, я даже сам об этом не знал! А Мусин нам тогда сказал, что якобы наши записи кто-то украл».

Альбом, который называли то «Альфа-1», то «Расклейщик афиш», то «Гуляка», быстро стал классикой советского рока. Многие старые меломаны легко вспомнят такие хиты, как героический «Шторм» и роскошный «Театр».

Но эти вполне пристойные песни однозначно утонули в лучах славы скандального хита «Я московский озорной гуляка», сочинённого на стихотворение Сергея Есенина 1922 года.

Моя мама была большой поклонницей этого поэта (даже моё имя — Сергей — не случайно), однако долгое время я знал в основном его лирику вроде «Белой берёзы» и «Отговорившей рощи». Песня АЛЬФЫ открыла для меня совершенно неизвестную — «хулигански-кабацкую» — сторону Есенина. Сарычев лишь немного изменил оригинальный текст — убрал последнюю строфу («И теперь уж я болеть не стану…») и для благозвучия изменил одну строчку («Не стрелял несчастных по темницам…» вместо «Не расстреливал несчастных по темницам»).

Кстати, эту строчку поэт сочинил не случайно. В среде российской эмиграции давно бродила байка о том, как Есенин, желая произвести впечатление на некую поэтессу, обратился к ней с оригинальным предложением: «Хотите посмотреть, как расстреливают? Я могу это устроить». Дело в том, что поэт действительно водил дружбу с чекистом Блюмкиным (тем самым, что застрелил немецкого посла Мирбаха). Вот и пришлось оправдываться.

Притчей во языцех стал и упомянутый в стихотворении цилиндр («Я ношу цилиндр не для женщин…»). Есенин действительно какое-то время щеголял в этой буржуазной шляпе, что в постреволюционной России воспринималось однозначным эпатажем.

Другой поэт — Андрей Белый — даже не удержался и сказал: «Вы, Сергей Александрович, выглядите в этой одежде законченным мещанином! Вас разъел быт, и это может сказаться на вашем творчестве».

На что Есенин парировал: «Вы считаете, что мозги под такой шляпой работают как-то иначе?»

Интересно, что ещё до революции этот головной убор с таким же вызовом носил будущий пролетарский поэт (а тогда — футурист) Владимир Маяковский.

Если же верить другу Есенина Анатолию Мариенгофу, цилиндр появился в гардеробе поэта совершенно случайно. Однажды во время сильного дождя они забежали в магазин, чтобы купить какую-нибудь шляпу. Однако времена были тяжёлыми, и продавец заявил, что шляпы отпускаются только по ордерам. Без ордеров можно было приобрести лишь старомодные цилиндры, что Есенин с Мариенгофом и сделали.

А. Мариенгоф «Роман без вранья»:
«…через пять минут на Невском призрачные петербуржане вылупляли на нас глаза, ирисники гоготали вслед, а пораженный милиционер потребовал:
— Документы!»

Ну, а потом эту нелепую покупку поэт превратил в объект эпатажного шика и ещё не раз упомянул в своих стихах. Правда, ни одного фото Есенина в цилиндре мне обнаружить так и не удалось.

Приподняв свой цилиндр
И откинув небрежно сюртук…
(«Чёрный человек»)

Вы ль за жизнь его сердцем не индевели,
Когда босые ноги он в лужах осенних макал?
А теперь он ходит в цилиндре
И лакированных башмаках…
(«Исповедь хулигана»)

Несмотря на то что стихотворение про «озорного гуляку» тогда можно было найти в любом объемном сборнике Есенина, в исполнении АЛЬФЫ оно производило куда более «хулиганское» впечатление. Тут вам и разухабистое исполнение, и откровенно полукабацкая стилизация, да ещё и проигрыш, повторяющий мотив старой уличной песенки про «Цыпленка жареного»…

Каких-то особых репрессий к перепевке советского классика-деревенщика не применялось, но нервы Сергею Сарычеву эта песенка всё же попортила. Слава славой, но АЛЬФУ из-за этого хита долго не принимали ни в одну филармонию. Группа то распадалась, то вновь собиралась, то играла жёсткий рок, то скатывалась к поп-музыке. С началом перестройки песни Сарычева уже исполняли такие эстрадные звёзды, как Ирина Понаровская («Театр») и Людмила Сенчина («Звёзды нам светят»).

Однако с началом «лихих» 1990-х лидер АЛЬФЫ стал объектом пристального внимания неких бандитов и решил, от греха подальше, эмигрировать в США, где до сих пор и живёт.

Из интервью с С. Сарычевым, «Комсомольская правда», 2002:
«— Твои песни поют сейчас и по радио передают…
— Ерунда всё это. Известными стали песни из трёх аккордов. А то, что я считаю музыкой — никому не пригодилось…».