Чем примечательны путешествия адмирала Головнина?

Перейти к предыдущей части статьи

Русские моряки шли во владения Японии с мирными целями, но они даже и не представляли, что командир судна и еще 6 членов экипажа задержатся в «гостях» у самураев на целых два года. Так появилось понятие «инцидент Головнина».

Пленение русских моряков могло стать отправной точкой для начала полномасштабной войны между Россией и Японией. Об этих злоключениях русских моряков очень подробно написано в книге Людмилы Анисаровой «Адмирал Головнин».

В сентябре 1811 года шлюп «Диана» подошел к берегам Кунашира, которым владела Япония. Лейтенант Головнин планировал там закупить продовольствие, топливо и пополнить запасы пресной воды. На берегу острова возвышалась крепость, в бойницах которой виднелись орудия. Василий Михайлович не решился подойти ближе. Он проявил смекалку.

На поверхность воды была опущена бочка, на дне которой лежали немного риса, деревянная чурка и чашка воды. Тем самым Головнин хотел показать японцам о целях визита. Затем шлюп отошел на приличное расстояние. Моряки стали наблюдать. Незамедлительно с острова отправилась шлюпка с японцами, которые осторожно подплыли к бочке и забрали ее.

Через некоторое время бочка была возвращена на место. Не теряя времени, диановцы решили посмотреть, что в ней. А там оказалась бумага с непонятными рисунками. Головнин понял одно: японцы предупреждали русских о том, что они будут защищать свою землю до конца.

Японцы наблюдали за русскими моряками. Увидев, что шлюпка подошла к бочке, они произвели пару предупреждающих выстрелов из крепостных орудий. Диановцы спешно вернулись на шлюп. Головнин приказал также ответить на выстрелы. Тем противостояние и закончилось.

Через некоторое время к «Диане» пристала японская лодка с белым флагом. Парламентеры пригласили Василия Михайловича посетить коменданта крепости с дружественным визитом. Адмирал, два офицера и четверо матросов отправились на берег. Самураи на удивление вежливо и дружелюбно приняли чужеземцев. Через переводчиков они расспрашивали их о целях визита, подробно выясняя для себя все детали, даже что-то записывая. В конце концов, русских моряков отпустили с миром на шлюп. Таких встреч было три.

Только во время третьего визита японцы удостоверились, что бдительность диановцев была окончательно усыплена. Именно тогда они были вероломно захвачены в плен.

На «Диане» еще подождали некоторое время своих товарищей. Но поняв, что те попали в плен, Петр Рикард взял командование на себя и принял решение возвращаться на Камчатку. Наступило время штормов, оставалось недолго до зимы, поэтому нужно было переждать до следующей навигации. Да и чтобы организовать военную помощь, нужно было время.

По пути моряки смогли захватить торговое судно. Его капитаном оказался японец Такадая Кахей — знаменитый коммерсант, открыватель рыбных промыслов у берегов Курил. П. Рикорд поведал ему историю пленения командира шлюпа и предложил быть заложником для последующего обмена на пленных товарищей. Кахей, не раздумывая, согласился. Его даже не испугала перспектива некоторое время провести на Камчатке. Кстати говоря, Рикард поселил его у себя в квартире и дал ему полную волю. Под конец они даже сдружились.

А вот русским пленникам пришлось очень тяжело. Со временем мечта когда-либо живыми вернуться на Родину таяла на глазах.

По воспоминаниям Василия Михайловича, самым тяжелым и мучительным испытанием был длительный переход в город Хакодате. Пленники были очень туго связаны оригинальными узлами, которые умели вязать только самураи. Они причиняли страшную боль.

Особенно страдал Головнин. Веревка, обвязанная вокруг горла, перекрывала дыхание, поэтому он часто терял сознание, а от натуги из носа и горла шла кровь, которой тот захлебывался. Видя эту страшную картину, остальные русские умоляли ослабить путы. Мучители не сразу это сделали.

Но, даже будучи истерзанным, с угасающим сознанием, Василий Михайлович оставался самим собой. По пути он старался запомнить местность, не упуская деталей. После плена он описал этот мучительный переход в своих записках.

Японцы тщательно следили за пленниками, не развязывали их ни на минуту, даже кормили сами. Чтобы переплыть через речку, пленников помещали в лодки лежа. Так стражи исключали возможность захваченных выпрыгнуть в воду.

Наконец, пленники добрались до японского города Хакодате. Первое, что восхитило Головнина, это невероятная чистота и опрятность улиц. Кругом стояли разноцветные домики, в палисадниках которых росли цветы. Местные жители высыпали на улицы и очень сочувственно встретили русских моряков. Женщины плакали, кто-то пытался передать страдальцам еду. Такое отношение также впечатлило Головнина и его команду.

Пленников заключили в крепость. Началось длительное сидение без надежды на освобождение.

Головнин и тут проявил смекалку. Он придумал, как можно запоминать дни заключения. Он стал вязать узелки. Если день был плохим, то в узел он вплетал черную нитку, если хорошим, тогда вплетал белую.

Однажды в камеру к Головнину пришел охранник и спросил, кого из моряков тот хотел бы, чтобы к нему подселили? Василий Михайлович и тут проявил себя порядочным человеком. Он попросил, чтобы его сокамерников ежедневно меняли. Он не хотел выделять кого-то одного, боясь обидеть остальных.

Все бы ничего, но пленников чудовищно выматывали допросы, на которые их водили. Каждый раз им задавали одни и те же вопросы — о целях прибытия на Курилы. Дело в том, что в XVIII веке на японские земли самовольно вторглись русские авантюристы Хвостов и Резанов, которые с помощью насилия захватывали поселения, объявляя их территориями Российской империи. После такого японские власти считали всех русских захватчиками.

Ситуацию усугубила еще одна деталь. Когда Головнин описывал острова, на каждом из них он оставлял табличку на русском и латинском языке, на которой значилось: «Е. И. В. Шлюп „Диана“. Капитан-лейтенант Головнин». Это делалось для того, чтобы при кораблекрушении было возможно их обнаружить. Именно эти таблички очень тревожили японские власти, они считали, что это знаки захвата островов Российской империей.

После череды таких допросов не выдержал и все-таки «сломался» мичман Мур. Теперь он пытался заискивать перед самураями, чтобы получить послабления, а может быть, и вожделенную свободу. Кстати, после освобождения он не смог простить себе измену и свел счеты с жизнью.

Один день морякам особенно запомнился. Тогда на допросе им передали письмо с «Дианы». В нем говорилось, что сослуживцы не оставили их и обязательно вернутся с помощью, как только начнется навигация. Это был просто праздник. Они его перечитывали несколько раз и были счастливы. Наконец-то, появился реальный шанс живыми выбраться из этого ада.

Опять потянулись дни. Все уже опостылело, единственное, что грело душу моряков — это мысль, что их скоро вызволят.

А однажды была попытка побега. Матросы смогли сделать подкоп и вызволить остальных. Но радость была недолгой. Самураи всех схватили. Чтобы избежать жестокой расправы над подчиненными, Головнин взял всю ответственность на себя, сказав, что это он подговорил их на побег.

Наконец, прошли два года. Наверное, самые бесконечные годы в жизни моряков. И однажды к берегам Кунашира подошла «Диана». Петр Рикард привез документы, в которых говорилось о мирных, чисто исследовательских целях Головнина. А также приехал тот самый «пленный» японец Кахэй, на которого обменяли Головнина и его сослуживцев.

Проводы освобожденных русских моряков были очень теплыми. Как вспоминал Головнин, местные жители собрались на берегу, кто-то передавал им памятные подарки.

Пленение диановцев стало толчком к налаживанию неофициальных торговых отношений между Россией и Японией. Как говорится, не было бы счастья.

Так называемый «инцидент Головнина» — это единственный случай освобождения из японского плена в то время.