Как звучит старая сказка на новый лад?

Перейти к началу рассказа

— Ну, и «Сникерсы», конечно, тоже, — заверил Арсений. И продолжил: — А неродную дочку она всякие дела делать заставляла, по дому убираться, посуду мыть, стирать, всё подряд чистить…

— Пылесосом? — вновь подал голос Димка.

— Да каким пылесосом? — совершенно искренне удивился Арсений. — В то время и пылесосов-то не было. Не изобрели их ещё. Да ты не перебивай меня, а то я сказку забуду, — проговорил он, глядя на Димку, — я её и так плохо помню.

— Ну вот, — продолжал он. — А один раз тётка эта злая послала свою неродную дочку за подснежниками в лес. А ведь зима была, было совсем холодно, цветов и в помине нет. Да и где это видано, чтобы цветы сквозь снег росли?

— Она что, совсем, что ли, глупая была? — опять не выдержал Димка.

— Ну, глупая — не глупая, а не совсем умная, скажем так, — ответил Арсений, — потому что где это видано, чтобы маленьких детей в лес зимой отпускать? Да ещё и цветы ей принеси. Бестолковая, в общем, тётка была, — повторил Арсений. — Мало того, что злая, так ещё и бестолковая.

— А дальше? — не спуская с Арсения глаз, спросил Димка.

— Дальше? Закуталась девчонка эта в какую-то старую шубку и пошла со двора. А мать-то ей и кричит, что если она не вернётся, то плакать о ней никто не станет.

— Ну, точно: она была глупая, — сделал очередной вывод Димка, — я вон если варежки забуду взять, баба Люся всегда меня догоняет и их на меня на лестнице надевает.

— Ну, слушай дальше… — продолжал Арсений. — Вышла девчушка-то эта, а куда идти — не знает. На улице холодища, метель метёт, хозяин собаку в такую погоду на улицу не выгонит, а тут… — и не найдя подходящих слов, Арсений просто сказал: — Ужас, да и только!

— Ужас, — съёжился под одеялом Димка.

— Ну, долго ли, коротко ли шла девочка, — продолжал рассказывать Арсений, — а только вдруг увидела огонёк среди деревьев. Она на этот огонёк и пошла. Идти ей было трудно, в валенки снег набился, но она всё равно шла и шла. Через деревья поваленные перелезала, в снегу чуть не утонула два раза, а дошла до огонька-то. Подходит — и что, ты думаешь, она видит?

— Что? — шёпотом спросил Димка.

— Костёр большой-пребольшой, аж прямо до неба достаёт. И там сидят люди — старые и молодые, и разговаривают.

— О делах, да? — так же шёпотом спросил Димка.

— Ну, наверное, о делах. И, наверное, о важных, — кивнул Арсений, — потому что девчонка эта как подошла, ничего поначалу понять не могла. А было их… стала она считать: раз, два, три. И насчитала… аж двенадцать человек.

Димка при этом ничего не сказал, стал только пальчики загибать и что-то шептать себе под нос.

— Люди эти были непростые, — услышал он снова голос Арсения, — это были двенадцать месяцев. Те, которые были постарше, это были зимние месяцы: декабрь, январь и февраль. А те, что были помоложе — весенние: март, апрель и май.

— И они там свои дела обсуждали? — снова спросил Димка, закончив считать пальцы на руках.

— Конечно, — улыбаясь, произнёс Арсений. — Где же это ты видел, чтобы все двенадцать месяцев ради каких-то пустяков собирались вместе, да ещё в новогоднюю ночь?

— Нигде, — вздохнул Димка, — я вообще месяцев, как человеков, никогда не видел. Только у бабы Люси на календаре видал, как слово «май» читается.

— Ну, тоже хорошо, — ободряюще заверил его Арсений.

— А девочка? — тотчас перебил его Димка. — Она просто погреться к ним пришла?

— Нет, я же сказал тебе, — подкладывая брату под голову ещё одну подушку, продолжил Арсений, — её за подснежниками послали. Вот она у них эти подснежники и попросила.

— А подснежники — это такие цветы из снега, да? — спросил Димка.

— Нет, дружок! — усмехнулся Арсений. — Подснежники — это такие цветы, которые появляются весной самыми первыми. Прямо из-под снега. Поэтому их подснежниками и прозвали.

— Ну-у-у, — разочарованно протянул Димка, — а что же она розы не попросила?

— Не нужны ей были никакие розы, — покачал Арсений головой, — ей именно подснежники были нужны.

— А мама говорит, — вступил в спор Димка, — что розы — это самые красивые цветы, и что их всегда нужно женщинам на разные праздники дарить.

— Ну, что тебе сказать? — Арсений развёл руками. — Права твоя мама, розы и вправду самые красивые цветы…

— Вот и надо было просить розы, — не унимался Димка. — А ещё пылесос надо было просить, — неожиданно добавил он.

— А пылесос-то зачем? — опять удивился Арсений.

— Ну ты же сам говорил, что злая тётка всё время заставляла эту девочку убираться дома, а как без пылесоса убираться-то?

— Ах да, вот этого я не учёл, — и Арсений прищурился, внимательно поглядев на Димку. — А ты хитёр, как я погляжу!

— Ничего не хитёр, — вполне серьёзно ответил Димка, — баба Люся всегда пылесос берёт, когда убирается. А ещё… — и у него разгорелись глаза, — я бы, знаешь, чего попросил?

— Чего? — шёпотом спросил Арсений, будучи уверенным, что Димка сейчас скажет про свой любимый конструктор «Лего». Но он ошибся.

— Я бы бабе Люсе новый халат попросил бы, — серьёзно сказал Димка. — Такой весь цветной-цветной, как она любит. И ещё… — протянул он, — такую кастрюлю специальную, которая сама всё готовить умеет. Там кнопочки нажмёшь — она всё за тебя сделает.

— Да зачем тебе кастрюля-то понадобилась? — в очередной раз удивился Арсений, убеждённый, что Димка насмотрелся рекламных роликов.

— Ничего ты не понимаешь, — с укором в голосе сказал Димка. — Кастрюлю — это тоже для бабы Люси. А то она последний раз картошку целый час, наверное, чистила. А у неё руки, между прочим, болят.

И он широко зевнул.

— Ой, дружок, ты уж извини меня, — примирительно произнёс Арсений, — я ведь про руки и не знал совсем. Ну, а себе ты чего бы попросил? — серьёзным голосом спросил он.

— Себе — робота на колёсиках, — моментально ответил Димка, — я давно такого хочу. Он ходит и ездит, и стреляет, и светится. И вообще он весь такой блестящий-блестящий…

И Димка зажмурил глаза, будто блестящий робот стоял прямо перед ним и мешал смотреть.

— Ну, и розы для мамы, — совсем тихо добавил он. — Как же в праздник без роз, а Асений?

И он опять зевнул во весь рот.

Вошедшая Люсине Багратовна сразу поняла, что Димка «уже готов» и скоро уснёт. Поэтому она знаком показала Арсению, чтобы тот поднимался.

 — Спасибо тебе, — одними губами сказала она.

Но Арсений понял её и тихонько пошёл к двери. Димка в этот момент что-то произнёс в полусне, но было видно, что он уже почти спит…

— Слушай, Натусик, — говорил Арсений часом позже, идя со своей девушкой по заснеженному парку, — я тут с подарком малость промахнулся.

 — В каком смысле — промахнулся? — не поняла его Наташа. — Подаркам, между прочим, надо радоваться любым.

 — Да знаю я, — задумчиво ответил Арсений и добавил: — Знаешь, Натусь, даром, что Димка совсем маленький, а ведь он куда внимательнее к окружающей обстановке присматривается. То, чего мы в спешке не замечаем, пацанчик углядел в один момент.

 — Чего ещё на сей раз выпросил у тебя этот проказник? — засмеялась Наташа, да так звонко, что Арсений не смог удержаться и засмеялся вместе с ней.

 — Короче, — промолвил он, когда весёлое настроение немного отпустило его, — завтра идём в магазин за мультиваркой для бабы Люси.

 — О, ты вот о чём? — снова засмеялась своим неподражаемым смехом Наташа и, тут же став серьёзной, добавила: — Бабу Люсю — да. Её уважить надо. Мультиварка для неё — отличный подарок к Новому году.

 — А Димке… — задумчиво произнёс Арсений, — Димке я уже «Лего» купил, а он, оказывается, о роботе на колёсиках мечтает. Расстроится парень, как ты думаешь, а?

 — Так ты же сам говорил, что у него день рождения в феврале. Вот и купишь ему робота ко дню рождения, — Наташа потянула за ветку близстоящего дерева, и Арсения всего осыпало снегом.

 — Ох, и умная же у тебя голова, Натуська, — стряхивая с лица снег, сказал Арсений и крепко обнял Наташу.

 — Кстати, ты не забыл, что обещал? — проговорила она, и этот серебристый голос в который раз показался Арсению волшебной музыкой.

 — Забыл, — честно признался он, вставая по стойке «Смирно!». — Ну, товарищ генерал, наказывай!

И он, сняв шапочку, на которой продолжали блестеть снежинки, подставил Наташе лоб.

 — Глупый ты, — совсем как Димка сказала Наташа и ласково улыбнулась. — Зачем мне твоя голова, когда есть вещи куда приятнее щелчков по лбу!

И, аккуратно надевая шапочку на голову Арсения, тихо сказала:

— Компенсация за кафе с тебя, вообще-то. Кто-то обещал меня поцеловать целую тысячу раз. Случайно не ты?