Как обстоятельства меняют нашу жизнь? Любовь и случайности

Но год назад, когда Вальтер Гарднер, руководитель нашей компании, купил на окраине города третий большой автомагазин с офисным зданием, принадлежавшим ранее фирме «Рено», и назначил меня руководить этим филиалом, мне пришлось добираться на работу уже на машине.

Кстати, и свою «праворукую» японскую машину мне тоже пришлось продать — шеф-директор филиала должен был ездить только на машине той марки, которую продаёт, то есть на «Мерседесе». Мне дали кредит и большую скидку как сотруднику фирмы, и я оказался обладателем великолепной машины немецкого производства. По штату мне даже был положен персональный водитель, но я предпочитал водить машину сам, как и генеральный директор нашей компании, господин Гарднер.

Меня зовут Кирилл Надеждин, мне тридцать пять лет, был женат, детей нет. Тринадцать лет назад я окончил автодорожный институт в нашем городе и пришёл в компанию на должность механика по предпродажной подготовке техники. Потом стал менеджером по продажам, затем начальником отдела продаж и теперь вот шеф-директором одного из филиалов нашей компании.

Два года назад от меня ушла жена. Сказала, что встретила другого человека, что её пронзила молния и она не может без него жить. Потом уже я узнал, что этот человек — 75-летний профессор с их кафедры в институте, где она работала лаборанткой. Ну, что же? Как говорят, любви все возрасты покорны!

Три дня назад, когда я возвращался с работы, на остановке перед светофором в задний бампер моей машины въехал старенький «Москвич», которым управлял довольно пожилой мужчина, возвращавшийся с дачи. Рядом с ним на правом сиденье сидела пожилая женщина в нелепой соломенной шляпке, видимо, его жена.

Когда, почувствовав удар, я поставил машину на ручной тормоз и вышел, чтобы посмотреть, в чём дело, то первое, что я увидел, это шляпку, а под ней огромные, расширенные от ужаса глаза. В это время мужчина включил заднюю скорость и отъехал от моей машины на некоторое расстояние.

Я глянул на капот его машины и обратил внимание, что все фары у него разбиты, а капот немного деформирован. Досталось и моему коню тоже. Задний бампер от удара треснул и требовал замены, были изуродованы и разбиты все правые габаритные огни, но одна из лампочек уцелела и продолжала гореть.

 — Дед! Ну, как же ты так? Я же стою перед светофором, красный свет горит, куда ты прёшь-то? Смотри, что наделал! — я смотрел в бледное лицо вылезшего из машины водителя и выговаривал ему, в уме подсчитывая, во сколько мне обойдётся этот ремонт в нашей мастерской, даже при скидке на запасные части.

Мужчина молча смотрел на мою машину, мне показалось даже, что судьба его машины ему сейчас не важна. Наконец он взял себя в руки:

 — Ты прости, сынок, торопился я. Внучка у нас заболела, а дочери нужно срочно на работу, вот я и мчался. Вот и не рассчитал.

- Не рассчитал, не рассчитал! Мчался! Да ты знаешь, дед, сколько ты теперь за ремонт заплатишь, а? Тысяч сто, не меньше. Машина ведь ещё новая, года нет, представляешь? А ты мне весь зад покурочил! Ну, так что? Я звоню в милицию, в страховую компанию или есть другое предложение?

- Сто тысяч? Да ты что, сынок? Откуда у нас таким деньгам взяться? Мы с женой оба на пенсии, вместе получаем в месяц около восемнадцати тысяч, откуда же я тебе сто тысяч найду? Нет у меня таких денег. Мне ведь теперь мою «старушку» тоже восстанавливать надо, это тоже в немалые деньги обойдётся.

- Слушай, дед, мне это всё пофигу. Ты ударил меня сзади, ты и виновник! Приедет милиция, страховщики. Они всё осмотрят, измерят, проверят, запротоколируют, оценят, всё равно ведь придётся платить, тысяч сто или больше, пойми! А я предлагаю решить всё без милиции и по-божески.

- Это Вы называете по-божески, молодой человек! — перешёл уже на «Вы» старик. — Да нет у меня таких денег, просто нет! Квартира есть четырёхкомнатная, но она не моя, а дочери с детьми. Машина вот, — он указал на свою разбитую колымагу. — Ещё дача старая, за которую и тридцатку не дадут. Родственников богатых тоже нет. Так что звоните в милицию, пусть всё будет по закону.

Я посмотрел в его глаза, на лицо, уже тронутое морщинами, и представил, сколько с него «сдерут» мои страховщики, которых абсолютно не волнует финансовое положение виновника аварии, они своё возьмут по суду.

В это время его жена вышла из машины, оставив свою шляпку на сиденье, и прислушивалась к нашему разговору. Она была приблизительно одного возраста с мужчиной, но до сих пор сохранила на себе следы былой красоты, которая мне кого-то удивительно напоминала. Она молчала, не вмешиваясь в разговор, а мне, сам не знаю почему, вдруг стало очень стыдно.

- Нет, не буду я никуда звонить. Вот Вам моя визитка, здесь все телефоны: рабочий и сотовый, позвоните, когда найдёте деньги. Пятьдесят тысяч! Не сто, а пятьдесят! Меньше, простите, не могу. Мне деньги тоже не с неба сыплются, я их зарабатываю. Мне этот ремонт в три раза больше станет. Всё, я поехал. Скажите хотя бы, как Вас зовут, если будете звонить.

- Василий Андреевич!

- До свидания, Василий Андреевич. Звоните.

Я сел в машину, оставив виновника на месте происшествия рядом с его разбитой машиной, и со всеми предосторожностями вернулся на территорию компании, где находился цех по ремонту гарантийных автомобилей фирмы «Мерседес» всех марок.

Мастер поохал, покивал головой, но потом пообещал сделать ремонт моей машины дня за три, если найдёт все запчасти. Приблизительный счёт за ремонт вместе с запасными частями, как я и предполагал, составил сто тридцать тысяч.

Вот так и получилось, что мне уже третий день приходилось добираться на работу двумя видами транспорта.

На остановке автобуса стояло несколько человек: две девушки лет восемнадцати, весело щебечущие друг с другом, двое мужчин-рыбаков, женщина необъятной ширины и неопределённого возраста с букетом цветов, ещё одна женщина приблизительно моих лет, с красивой фигурой и рыжими волосами. Большего я рассмотреть просто не мог, потому что она стояла ко мне спиной.

Я перешёл через дорогу к остановке, и, когда уже подходил к площадке, молодая женщина обернулась, я увидел очень красивое лицо, которое слегка портили очки с большими диоптриями.

Меня словно током ударило. Это была Тая Малова, моя школьная любовь, первая красавица школы, отличная спортсменка, в которую были влюблены все мальчишки.

Я не видел её много лет после школы, но слышал, что Тая стала мастером спорта по лёгкой атлетике, чемпионкой Олимпийских Игр, вышла замуж за своего тренера и родила двоих детей.

- Тая, привет! — я сделал шаг в её сторону и улыбнулся.

Женщина слегка прищурила глаза, что было хорошо видно за огромными линзами очков, и тут же улыбнулась в ответ:

- Господи, Кирилл! Я едва тебя узнала. Такой ты стал солидный, красивый, брутальный.

- Брутальный? Да я даже слова такого не знаю. Просто повзрослел, возмужал, — засмеялся я в ответ. — А вот ты действительно красавица, даже ещё красивее стала с возрастом. Сколько же мы не виделись, а?

- Восемнадцать лет. А живём, оказывается, по-прежнему в одном городе, и даже на одном автобусе иногда ездим. Как ты? Жена, дети?

- Был женат, но разошёлся. Детей нет. Холостякую пока. Не женюсь, пока такую как ты не встречу, — пошутил я, глядя своей бывшей однокласснице прямо в глаза. — Ну, а ты? Замужем? Дети? Чем занимаешься?

- Была замужем, но три года тому назад мы разошлись, муж уехал в Москву, тренирует олимпийцев, у него молодая жена — спортсменка, подающая надежды. А я уже отработанный материал, стара для спорта. У меня двое детей, сын Алёша, ему десять, и дочь Катя, ей восемь. Живём с моими родителями, все вместе, они у меня пенсионеры. А где ты работаешь?

- Да в одной совместной компании по продаже автомобилей, я ведь после школы автодорожный институт окончил. Так по специальности и работаю. Живу рядом с родителями на одной площадке, но в своей квартире. А ты где работаешь?

- Да где найдёшь хорошее место с моим физкультурным образованием и моими глазами… Так, в одной технической библиотеке НИИ Нефти и Газа. Ой, автобус! Ты на двадцатку?

- Да, — я мгновенно сориентировался, хотя мне нужен был совсем другой автобус. — Нам по пути.

Мы сели в полупустой автобус, расплатились за проезд, и Тая продолжила:

- Представляешь, Кирилл, четыре года тому назад всё было хорошо, я тренировалась, входила в сборную России по лёгкой атлетике, была сильной и успешной. И тут неожиданно подхватила грипп, да ещё и не простой, а какой-то Гонконгский, особый. Врач команды тут же отправил меня домой отлежаться, прописал сильные лекарства, которые я с детства терпеть не могу. Ну, я, конечно, домой ушла, но в постель не легла, а вечером начала лечиться дедовскими методами — баня, горчичники, чай с малиной и так далее.

Сначала мне вроде стало лучше, а через три дня поднялась температура, опухло лицо и меня увезли в больницу. Там сразу стали интенсивно лечить, и через три дня после их лечения я стала плохо видеть. Болезнь-то врачи убили, а вот зрение я потеряла. Сначала вообще осталось только двадцать процентов, а потом уже в Московской глазной клинике Фёдорова мне восстановили до пятидесяти. Видишь, какие у меня линзы, специально из Германии прислали, оба глаза минус шесть, слава богу, что я в них хоть работать могу. Нужно ещё в клинику ложиться, чтобы зрение было нормальным, но дорого. А тут ещё у отца неприятности.

- А что муж? Не мог обеспечить семью, пока ты восстанавливалась? — слова об отце я сначала пропустил мимо ушей.

- Муж-то? Да он через полгода уже начал искать мне замену и в постели, и в спорте. И нашёл. А я его отпустила. Кому интересно жить с такой слепой курицей?

Тая отвернулась к окну и стала смотреть на мелькающие дома.

Я смотрел на её профиль, на её очки, на её волосы, а видел только ту, милую красивую Таю, которую тайно любил все пять лет, пока мы учились в школе, и которую люблю до сих пор.

- Ну, и как вы сейчас живёте, все вместе?

- Прекрасно живём. Дети растут. Правда, Катя немного приболела, пришлось деда с бабушкой срочно вызывать с дачи, они там всё овощи сажают. Собственно, это не дача, а их старый дом в деревне Выселки, где они раньше жили, до моей болезни. Дети постоянно летом там отдыхают, свежий воздух, речка, молоко, овощи с грядки. Но, видимо, придётся теперь продать этот домик.

- А что так? Дача по нынешним временам — целое состояние.

- Я понимаю. Но три дня назад отец возвращался с дачи вместе с мамой, видимо, торопился, потому что я сказала ему про болезнь Кати, и ударил стоящую перед светофором иномарку, кажется, «Мерседес». Ну, конечно, побил и свою машину, но и иномарку тоже. Хозяин вызывать милицию не стал, сказав, что с папы по страховке сдерут очень много, тысяч за сто пятьдесят. И предложил заплатить хотя бы пятьдесят тысяч, а ремонт он сделает сам. Даже дал отцу свою визитку, козёл! Представляешь? Да откуда у нас такие деньги? Я около пятнадцати тысяч получаю, а родители на пенсии. Можно, конечно, не платить, протокола нет, милицию не вызывали, но отец заартачился. Он сказал, что этот водитель поступил по-совести и цену запросил божескую. Вот и решили, чтобы рассчитаться с ним, продать нашу дачу. Жалко, но что делать, отец у меня человек принципиальный.

У меня на губах уже шевелилась куча вопросов, но я задал только один, самый дурацкий:

 — Что, очень жалко дачу?

 — Конечно, я же там выросла, да и дети тоже.

 — Тогда поступим так: ты сегодня увольняешься с работы и выходишь за меня замуж. Работать ты пойдёшь, если захочешь, после того как мы вылечим твои глаза — это первое. Второе: ты звонишь отцу и говоришь ему, чтобы он дачу не продавал, потому что хозяин машины, которую он ударил, уже простил его, как своего будущего тестя. Водитель, будь другом, останови, пожалуйста, автобус, нам нужно срочно выйти!

Мы вышли на городскую улицу и остановились. Тая удивлённо смотрела на меня, моргая близорукими глазами.

- Так это был ты? Это тебя мой отец ударил?

- Я. Знаешь, когда твоя мама вышла из машины, такая красивая, стройная, она мне сразу кого-то напомнила, но я только теперь понял, кого. Тебя. Господи, как же я рад и счастлив, что именно твой отец меня ударил, а не кто-то другой, сейчас лихачей много. Ты прости, что я всё так быстро решаю, но иначе при моей работе нельзя. Мне нужно было ехать совсем на другом автобусе и совсем в другую сторону, но я понял, если ты уедешь, я тебя навсегда потеряю. А я этого не хочу. Не хочу, потому что люблю тебя. Давно люблю, ещё с пятого класса.

- Да? А я и не знала, — кокетливо произнесла Тая, улыбаясь в ответ на моё признание. Но её взгляд говорил, что моё признание доставило ей удовольствие.

- В меня тогда многие были влюблены, письма писали, объяснялись, но для меня главным был спорт и спортивная карьера, извини. Но ты мне тоже всегда очень нравился.

- Вот и прекрасно. Сейчас мы поедем ко мне на фирму, где я работаю шеф-директором, а то мои подчинённые меня уже заждались. Я покажу тебе место моей работы, потом возьмём из ремонта машину, её обещали сделать к сегодняшнему утру, и поедем к твоим родителям. Там ты познакомишь меня с детьми, с родителями я уже знаком, и я буду просить у них твоей руки. Как? Согласна? Эй, такси! — я взял её за руку.

Уже сидя рядом со мной на заднем сиденье машины по дороге на работу, Тая сначала молчала, потом долго и внимательно сквозь очки смотрела на меня. А уже после тихо сказала, прикоснувшись кончиками горячих пальцев к моей руке:

 — Я в этой жизни привыкла всего добиваться сама и решать свои проблемы тоже, но теперь мне почему-то вдруг захотелось, чтобы за меня это делал кто-то другой. Настоящий и добрый мужчина. Я согласна и постараюсь быть тебе хорошей женой! Хотя это всё так неожиданно для меня.