Обязательно ли мыть руки перед едой? Об одном несостоявшемся международном скандале

Даже если они и с противоположного берега реки, но согласны платить за поставляемый им товар… Так это ж, можно сказать, не такие и плохие ребята! А в чем-то даже и хорошие. Особенно, если платят своей «морковью». Марками финскими, значит.

И марки эти идут не на какой-то там обезличенный счет всех и вся во Внешторгбанке СССР, с которого если что тебе и капнет, то когда-нить потом и так… Крохами. А на счет твоего родимого предприятия. Все, до последнего пенни, что контрактом предусмотрены. Продал обязательную выручку по фиксированному курсу Центробанка и… Заполучи остальное прямиком на текущий валютный счет.

Ну, а дальше… Гуляй, рванина! От рубля и выше.

Вот только, чтобы появилась такая возможность — гулять, для начала надо бы контракт подписать. Мы и собрались. В прямом, между прочим, смысле этого слова. Не к себе же этих финских партнеров приглашать?

Нет, мы сначала попробовали, конечно. Но ничего путного из этой бредовой идеи не получилось. Партнеры-то к нам без супруг. Поездка ведь не туристическая. Деловая. А они, супруги их, с ними не вместе работают. А там где-то, в других местах. Или вообще не работают. Домохозяйки мы, мол. Ну, если у них там так принято! Не лезть же нам с нашим уставом в их монастырь? Мы и не лезли. Вот только ничего хорошего из этого, как правило, не выходило.

Финны границу пересекли. А жен-то рядом и нет. Зато «моркови» по командировочным карманам… До чертиков. А обменник — вот он, прямо на переходе. И магазинчик беспошлинной торговли — тут же. Только много-то покупать нельзя. Нет, так-то вообще-то можно, но вот через границу… Только то количество, что не заборонено таможней.

Поэтому финны покупают-то много. Но чтобы с таможней всё было чики-пики, они большую часть купленного ещё до таможни выпивают. Соответственно, после перехода уже и лыка не вяжут. Какие тут деловые переговоры? Да и до них ли, если финская душа уже развернулась и сворачиваться не хочет. А требует, причем настойчиво, продолжения банкета.

В общем, раз так финны к нам «приехали», не доехав до стола переговоров. Другой. А на третий они уже сами всё поняли и предложили: «А может… Может, вы лучше к нам?!» И заметьте — никто их за их финский язык не тянул.

Мы, само собою, недолго думали. И после коротких размышлений — кто за, против, воздержался? — наш директор и принял соломоново решение: «Едем!»

С составом делегации тоже особых вопросов не было. Ну, директор, само собою. Потом я, как юрист. Переводчиком взяли начальника шпалорезного цеха. Во-первых, как карел, язык знает. Во-вторых, по габаритам он человек немаленький, и если вдруг какое силовое давление со стороны контрагентов, то мы — здрасте, пожалуйста. Вот, есть тут у нас один делегат. Он тоже по силовому давлению большой дока. Ну, и «нес» он прилично. А это ведь тоже — немаловажный момент. Мало ли, финны на переговорах с устатку и после выпитого, бац — и под столом окажутся. А у нас, между прочим, и маковой росинки, можно сказать, во рту ещё не было. А потому — требуем продолжения переговоров! Давайте нам новый состав переговорщиков с вашей стороны!

А четвертым… Нет, так-то ещё народ просился. Главный финансист. Как, мол, они деньги перечислять будут. Надо ж им реквизиты… Потом председатель Женсовета. Типа, там облико морале. Вы ж там… Но, слава богу, «Волга» — не резиновая. Поэтому ещё председателя Профкома взяли (чтобы он потом популярно трудовому коллективу объяснил, что всё это — исключительно в его интересах), заправились — и в бак, и в две запасные канистры — и полетели. Прямо как не на «Волге», а на крыльях любви.

Единственно, сзади, конечно, тесновато получилось из-за начальника шпалорезного. Да и профсоюзный лидер тоже не худеньким был. И закусывали они, в основном, салом и луком. В общем, пришлось мне потерпеть. Причем не час, не два. Дорога-то… Дальняя. С раннего утра выехали и только поздно вечером к гостинице в Хельсинки подрулили.

А там уже эти… Контрагенты на крылечке стоят. Руками машут. Цигель, мол, цигель. Быстрее, господа-товарищи. Мы тут уже столик в ресторанчике при гостинице заказали. Ждем-с.

Директор, соответственно, и говорит нам, чтобы мы сильно в номерах не ковырялись и в зеркало себя долго не разглядывали. Вещи бросили и к лифту. Через пять минут все дружненько встречаемся у него и — вниз, к ресторану.

Нам сказали, мы сделали. Вещи в номер бросили и к лифту. Спустились вниз, а там уже эти гаврики ждут. Схватили нас под белы ручки и в ресторан. Но мы, пока в лифте ехали, успели у директора спросить — как нам, мол? Какую вилку когда брать и как устрицу из её раковины выковыривать? Он нам и ответил, что сам ничего этого не знает. В институтах благородных девиц не учился.

Но… Чапаевцы — не сдаются! Поэтому сидим чинно и степенно, виду, что мы такие валенки, не показываем и внимательно смотрим за финнами. Какой прибор они со стола поднимают, тот и мы берем. Как с той устрицей разделываются, так, примерно, и нам надо. Ну, мы вняли и на ус намотали.

Сели за стол, смотрим за финнами. Тем более, нас так хорошо посадили: мы с одного краю стола, они с другого. Голову выворачивать, чтобы посмотреть из-за плеча соседа — что и как там — не надо.

Ну, сели, тут их главный и машет рукой так вальяжно: официанта, мол, нам. Тот не заставил себя долго ждать. И минуты не прошло, а он — тут как тут. И уже с подносом несется, который сплошь тарелками уставлен. А на них что-то такое светлое — рулетиком. Я ещё подумал — филе рыбное? Наверное, сиг слабой соли. Так, в качестве легкой закуски. Молодцы, финны, понимают, что мы целый день в дороге, проголодавшись. И пока там горячее жарится-парится, хоть чуток червячка заморить надо. Да и под водочку сиг слабой соли… Вот такой закусон!

Пока я так думал, официант уже возле нас — и давай эти тарелки на стол метать, чтобы у каждого — перед носом. Вот тут я и разглядел…

Нет! Не сиг. И даже не треска. Самое обычное, небольшое махровое полотенце, свернутое рулончиком. И что с ним? Но наказ директора — ничего со стола не хватать и следить за финнами — помню. На тарелку — ноль внимания, фунт презрения, морда лица — невозмутимая. Как будто мне всю предшествующую жизнь по три раза на день полотенца на легкий закусон-перекусон подавали. Сижу степенно, на финнов краем глаза поглядываю.

А они… Взяли это полотенце, вытерли об него руки и бросили обратно, в тарелку. Только уже не рулончиком, а так… Как бог на душу положил. Ну, мы — то же самое. Взяли полотенца… А они чуть влажноватые, теплые. Видно, горячей водой смочены, а потом хорошенько выжаты. Чтобы не капало с них. Взяли мы эти полотенца, вытерли ими руки и бросили обратно на тарелки. Так же, как и финны. Как бог на душу положил, не сворачивая в рулончик. Только… У финнов, с той стороны стола, четыре тарелки стоят, в каждой из которых — смятое, но беленькое полотенчико лежит, а у нас… Во всех четырех тарелках, что-то серо-черное, даже полотенце не напоминающее.

Директор сразу… Так-то лица от финских товарищей не отворачивает, но перекосился аж весь и выпученными в нашу сторону глазами нам же и семафорит: «Вы что, уроды, страну позорите! Смотрите, что у финнов в тарелках, а что у вас?! Руки перед едой…».

Ну, мы ему так же, глаза в глаза без слов отвечаем: «Вот только не надо нам. На своё полотенце посмотри! Чем оно лучшее наших? И про мытье рук — нефигсон! Сами знаем, хоть и без усов, как некоторые. Только… что сам… Что сам сказал? В номерах — не рассиживаться. Вещи бросили и к лифту. Мы всё — как сказал. Чем теперь нас пеняешь?!»

Хорошо, что финны оказались тактичными ребятами. Словно и не увидели наших серо-черных полотенец. Бизнес, етит его. Тут не до политесов. Главное, свой профит поиметь. Вот за него — выгодная сделка намечалась, я так думаю, и сошло нам это безобразие с рук. Никакого международного скандала не случилось.

Но следующим вечером, когда уже прощальный ужин по итогам подписания договора намечался, директор, перед тем как нас по номерам распустить, напомнил: «Вы ж смотрите… Руки. Перед тем как из номера выходить, руки обязательно помойте. С мылом. На два раза».

Какое там на два! Да я половину их гостиничного бесплатного бруска смылил, пока руки перед ужином мыл. Зато потом, в ресторане, полотенца у нас всех белехонькие были! Мне даже показалось, что белее, чем у финнов…