О чем мечтает лифт? Монолог труженика многоэтажки

Разрешите представиться: я — лифт. Место моей работы — обычная девятиэтажка, в спальном районе. Так что я, можно сказать, среднестатистический, лишенный иллюзий относительно собственной технической уникальности подъемник.

Я довольно молод, поэтому честолюбив. Присмотритесь, я даже не лишен кокетства: вытяжная решетка, расположенная сразу над кнопками, своими отверстиями напоминает форму цветка, а узор линолеума, покрывающий мой пол, наводит на размышления о весенней полянке. В остальном я довольно аскетичен.

Коричневые панели «под дуб» придают мне стройность, а перила из матового металла позволяют мне надеяться на хайтек. Да, еще кнопки. Мои эрогенные зоны. Иногда достаточно одного прикосновения к ним, чтобы я стал вашим поклонником навсегда.

Вот Катенька, с седьмого этажа. Я помню день, когда она первый раз дотронулась до кнопочки с цифрой «7» своим нежным наманикюренным пальчиком. Я затрепетал всей своей кабиной и еле удержался, чтобы не взлететь с ней на ставший сразу любимым этаж. Я научился в тот день сдерживать себя, ездить плавно и медленно, растягивая время, когда она принадлежит мне.

Конечно, я бы мог сломаться. Но я все же джентльмен, мне совсем не хочется насилия. Что бы испытывало ко мне это неземное создание, если бы я таким вот варварским способом отнял у нее немного драгоценного времени? Поэтому мой удел — лишь ждать тех немногих минут, что она дарит мне каждый день добровольно.

Едва заслышав позывные ее замка, я взлетаю на седьмой этаж, широко распахивая двери, и ожидаю в почтительном поклоне: «Добро пожаловать, сударыня, доставим в целости и сохранности». Часто, выбегая из квартиры, Катюша с недоумением смотрит по сторонам: «Опять кто-то вызвал и не дождался», — шепчет она, перешагивая порог.

И в ту же секунду для меня неизменно наступает весна! Я чувствую дикий танец, что затеяли электроны в моих проводах. Кабина наполняется ароматами цветущего сада, так пахнет моя первая любовь. Я втягиваю воздух через все свои раскрытые дырочки распустившегося цветка, я пью его и не могу напиться!

Но, к сожалению, все быстро заканчивается. Распахивая двери перед моей прелестницей, я еще долго смотрю ей вслед. Как бы мне хотелось, чтобы Катюша перебралась на девятый этаж, подарив мне еще несколько секунд пьянящего восторга.

Может, вы думаете, что я неисправимый романтик? Позвольте, господа. Я в меру циничен. И кто из вас, каждодневно наблюдающих за людьми, мог бы сохранить наивность сентиментальной души? Достаточно лишь вместе со мной прожить один мой день, чтобы стать психологом и философом.

О, эти знатоки душ. Этот Фрейд, со своим «бессознательным», эти современные «строители» умов. Вам и не снилось, до каких глубин человеческой психики можно дойти, проведя всего лишь день вместе со мной, наблюдая за человеком без маски, в то мгновение, когда он думает, что его никто не видит. Итак, вперед.

Четыре утра. Сонная тишина нарушается лишь стуком незакрытой форточки на лестничном пролете, да вялым мяуканьем припозднившейся кошки. Накануне Муркина хозяйка, одинокая немолодая женщина, живущая на пятом этаже, весь вечер ходила по двору в поисках своей любимицы. Но на дворе — март. Мурка вернулась лишь под утро. По испачканной шерсти и блестящим глазам можно предположить, что время она провела с большим удовольствием.

Но, позвольте, кто впустил кошку? У нас запирающаяся металлическая дверь, она сама открыться не могла, а позывных домофона я не слышал. Да и дверь открыли так тихо, будто кто-то не хотел, чтобы его обнаружили. Может, это вор? Тогда я попробую задержать его до пробуждения жильцов.

Так, вызывают на первый. Ну что ж, посмотрим. Бог ты мой, Светочка с восьмого. То-то я смотрю, супруг твой вчера с собакой вышел, а выражение лица такое, что и не понять, кто кого выгуливает. Не вошла, ввалилась. Достала баллончик со спреем для свежести дыхания. Смешно, да ни один спрей не отобьет запаха, пропитавшего тебя насквозь, запаха пьяной компании и чужих мужских рук. Волосы растрепались на ветру. Что, милая, даже не подвезли? Только не прислоняйся ко мне, я этого не люблю.

Давайте попробуем заглянуть в глубину этих зеленых глаз. Если вы, господа, рассчитываете вычислить хоть искорку раскаяния, то явно ошибаетесь. Только досада от предвкушения объяснений. В ее маленькой головке нет места даже фантазиям, способным хоть немного смягчить горечь измены для ее мужа. Я вез эту дамочку, расшатывая кабину как можно сильнее. Конечно, я рисковал. Ее могло бы стошнить на мою поляну, но соблазн увидеть посеревшее лицо был велик.

Я постарался как можно сильнее стукнуть дверцами на восьмом этаже. Эй, всепрощающий супруг, пора вставать, встречай свою жену с глазами кошки! Я для верности еще раз стукнул дверцами, но уезжать не спешил. Светочка, подкравшись к квартире, долго не могла попасть в замочную скважину, пока, наконец, ей не открыл дверь хозяин спаниеля. Мужик, если ты сейчас выгонишь ее, клянусь, я даже прощу твоей собаке лужицу, которую она сделала на моей полянке совсем недавно! Но дверь захлопнулась, женщина с глазами кошки привычно врала мужчине с глазами спаниеля.

В подъезде опять воцаряется тишина. Только слышно, как Мурка тихо скребется в закрытую дверь. В ее виноватом мяуканье столько мольбы, столько раскаяния.

Около пяти, вызов на третий этаж. Еду услужить тете Любе, нашей дворничихе. Она с трудом переставляет артритные ноги, но продолжает убирать наш двор. На ее пенсию прожить трудно, а если еще и кормить великовозрастное дитяти, которое в это время сладко спит в ореоле спиртных паров, то и вообще невозможно. Я немного телепат. Я почему-то знаю, что тетя Люба сейчас мучительно думает, сможет ли она пережить эту весну.

Появились проталинки, а вместе с ними многочисленный мусор, который зимой был стыдливо прикрыт снегом. С крыши свисают сосульки, а коммунальная служба не торопится их сбивать, справедливо полагая, что совсем скоро они отпадут сами собой. Они вообще оптимисты, эти коммунальщики. Лишь тетя Люба каждое утро огораживает бельевой веревкой с нашитыми красными тряпочками (кстати, на них ушел ее отрез, приготовленный на гроб), опасные для ходьбы места. Здоровья тебе, тетя Люба!

Еще нет и шести, а владельцы собак потянулись на утренний моцион. Они еще не совсем проснулись и пытаются досмотреть сны, а их питомцы с нетерпением ждут, когда я раскрою двери. Этих клиентов я обычно тороплюсь доставить как можно быстрее.

Появился хозяин спаниеля. За закрытыми дверьми можно и не сдерживать слез, не так ли? Посмотри на себя, глаза выдают бессонную ночь, желваки нервно подрагивают. И ты еще надеешься? Ну что мне сделать для тебя? Может, сломаться, да так, чтобы не могли починить несколько суток? Быть может, тогда из глаз твоей Светочки исчезнет кошачье удовольствие? Да и ты вспомнишь, что мужчина. Я даже готов рискнуть своим свиданием с Катенькой. Посмотри, как смотрит на тебя твой пес. Он не рвется, как его подъездные собратья, погоняться по последнему снегу, порыться в оттаявших мусорных кучах. Он просто не может веселиться, когда его хозяину так плохо. Приехали, погуляйте, подумайте.

Вызов на четвертый. Ясно, дядя Миша собрался «бегать от инфаркта». Я вот все думаю, почему бы ему не начать пробежку прямо от своей квартиры, почему он всегда пользуется лифтом? Вообще, этот дядя Миша — очень интересный субъект. Представьте себе старичка, скорее субтильного, чем спортивного. Его гордо поднятая голова украшена довольно крупным крестьянским носом и губами, слившимися в одну ниточку. Я подозреваю, что в целом мире только моя кабинка позволяет ему расслабить мышцы старческого лица, и тогда на них проявляется что-то настолько презрительное, что если бы его в этот момент увидела Татьяна, его новая пассия из соседнего подъезда, она сразу же прекратила бы все ухаживания.

Забыл сказать, что наш милейший старичок — трижды вдовец. Он с упоением читает литературу о народных методах медицины, ходит в пешие походы в лес, где собирает непонятные травы, которыми пытается лечить все больное население нашего дома. Иногда это ему удается, и тогда наш дядя Миша испытывает минуты высочайшего наслаждения. К его мнению прислушиваются, он — в центре внимания, он, наконец, может заниматься самым приятным — поучать.

Вообще, мне не совсем понятно, что находят в этом субъекте женщины? Ведь достаточно задуматься над опытом его предыдущих браков. Этот старичок будто поставил своей целью подравнять количественное соотношение женщин и мужчин. Конечно, он не пьет и во всех смыслах «положительный», только женщину, которая рядом, он неизменно доводит до могилы.

Теперь придется немного прервать свои философские размышления. С семи до восьми самая напряженная работа. На этажах ожидают своей очереди люди, для которых рабочий день начинается с маленькой прогулки на лифте. Вообще, жильцы по утрам — довольно интересный объект для наблюдения. Как вы думаете, что можно успеть сделать, пока кабинка несет тебя вниз? Не так уж и мало. Судите сами.

Можно успеть нанести легкий макияж, причесаться, перебрать сумочку в поисках предметов, которые забыли дома, отправить смс человеку, отношения с которым вы скрываете от домашних. Впрочем, можно просто позвонить ему. Проверить электронную почту, пришедшую на телефон. Успеть перенести встречу в связи с опозданием, обнаружить дырку на чулке. Вспомнить, что именно сегодня вы должны предоставить документы, которые ждет начальство и про которые вы даже не вспоминали до этого момента, разразиться по этому поводу нецензурной тирадой. Подсчитать, хватит ли у вас денег для того, чтобы купить в магазине самое необходимое. Научить ребенка тому, как пишется цифра «1». Принять решение, где раздобыть недостающую сумму на лечение после вчерашних излишеств. Вспомнить, что сегодня — последний день погашения кредита. И так далее, и так далее, и так далее.

Наконец утренняя суета поутихла. Баба Люба вернулась в свою квартиру, где проснулся ее отпрыск, которому опять придется дать денег, иначе он вынесет что-нибудь из того немногого, что удалось сохранить, и все равно напьется. Молодые мамы спешат на прогулку со своими малышами. Этих пассажиров я везу с особой осторожностью. Наблюдая за тем, с какой нежностью они укрывают своих детей, я и сам наполняюсь каким-то романтично-трогательным настроением. Мои тросы начинают петь что-то очень мелодичное, сродни колыбельной.

Студенчество просыпается гораздо позже. Да это и понятно, они не привыкли спать по ночам. И опять спешка: макияж, курсовые, лекции, признания в любви, утренние смс-ки, зачетки, сессии.

После них наступает время школьников. Они, отучившись, спешат домой, чтобы, наскоро пообедав, умчаться к друзьям, на секции, а то и просто побродить по улицам. С этой публикой расслабляться нельзя, того и гляди, нацарапают на мой стенках признание в любви или сугубо оригинальное мнение о товарище, который при открытом противостоянии и в глаз дать может.

Но страшнее всех — вечно пьяные обитатели подъезда. Эти маргиналы воспринимают меня как клозет. Вероятно, у них срабатывает одна и та же ассоциация: маленькое помещение — значит, отхожее место. Одного такого любителя оросить мою полянку своими миазмами пришлось продержать в заточении несколько часов, до полного его протрезвления.

Вот незаметно опустился вечер. Поднимаясь, человек уже не столь активен. Он погружен в расслабленно-задумчивое состояние. Мысли, которые я улавливаю всеми дырочками своей вытяжки, роятся в уставшей голове.

Что приготовить на ужин?
Я опять забыл купить хлеб.
Интересно, а жена заметит, что я немного выпил?
Как же дотянуть до зарплаты?
А Юлька в этой кофте — корова на ножках.
Все в отделе заметили мою новую машину.

«Как мне помочь ей?» — боже, кто это подумал? Неужели этот маленький, странный юноша, который незримой тенью скользит по подъезду два раза в день? Я с большим вниманием вслушиваюсь в мысли этого «ботаника». Надо же, он думает о том, как помочь девушке, попавшей в беду. Кажется, он влюблен, а она его не замечает. Так кто же она?

Оказывается, это Людочка, живущая на пятом этаже. А я и не знал, что они знакомы. Ну что ж, парень, ты обратился по адресу. Сюрприз! Я просто посажу вас вместе в одну кабину. Тебе на какой? А Людочке? Ты никогда не думал, почему на моем табло двенадцать кнопочек, а этажей у нас девять? Так вот, держитесь, ребята. Каждый из нас имеет право на смерть. Так пусть моя смерть будет для вас большим и ярким началом!

Сгущающиеся сумерки мартовского неба озарились ярким всполохом. Большая светящаяся кабина взметнулась высоко в небо.

— Что это? — спросил уставший прохожий, высоко подняв голову.
— Из дома на Весенней взлетел лифт.
— И что?
— Да ничего, поставят новый.

И только для двоих звезды стали ближе…