Мы кое-где закабалены еще больше, чем раньше, и лет через сто-двести наши предки будут так же изумляться нашей несвободе, работая где-нибудь не больше 4 часов в день и разговаривая с государством на другом языке.
Рождение
Как только я родился, меня за обе ноги подтянули к потолку, хорошо встряхнув пару раз, продули легкие, обтерли, измерили, взвесили и занесли в картотеку под номером Х напротив имени моей матери. В тот день я был тринадцатым по счету и, скорее всего, просто одним из многих.
На пятой минуте моей жизни я получил свою первую оценку по шкале Апгар, и совсем не высокую: всего пятерку. К сожалению, это была низкая оценка, и я был тем, кого древние спартанцы, вполне возможно, скинули бы со скалы, родись я не в СССР, а в Спарте двумя с половиной тысячелетиями раньше, и, вероятно, это не было бы такой большой неудачей для меня тогда.
Три дня я провел в палате с другими младенцами, где меня, как и всех, туго пеленали так, что я мог едва дышать. Мне прикрепили пластиковый номерок В-13 к красной, шелушащейся ручке, трижды в день меня приносили на свидание к матери, а потом возвращали на свое место, к остальным. Меня то и дело разворачивали и холодными равнодушными руками трогали и ощупывали, совершенно не радуясь этому.
После выписки из роддома меня и мою маму навещал детский врач. Мне прописали какие-то порошки, мази и другие медикаменты, заодно поставив диагноз «врожденный вывих бедра — хромота», и записали в группу гимнастики, где занимались другие мамочки с детками, у которых были те или иные проблемы с опорно-двигательным аппаратом.
Детский сад
Яслей и детского сада мне удалось избежать. Мама рассказывала, что первый же день оказался и последним, когда при обходе своего нового обиталища, увидав в углу большой аквариум с разноцветными рыбками, с радостным криком: «Ыбки! Ыбки!» — я запустил обе руки в воду, чтобы поближе познакомиться с морскими пленницами, за что и получил по ним, по рукам, от своей воспитательницы, после чего провел остаток дня в углу и слезах.
В то время с детьми обходились суровее, нежели сейчас, и хотя на горох уже не ставили и батогами на конюшне не пороли, могли запросто «надавать по попе» и поставить в угол на полдня.
На протяжении недели я закатывал истерики, как только мама с папой подвозили меня к саду, после чего родители сдались и выписали мне издалека мою бабушку. По этой причине ранняя социализация будущего гражданина и соци-умного винта была изрядно подпорчена, благодаря заботе и любви моей бабушки вместо детсадовских строгости и обязаловки.
Школа
Со школой все оказалось сложнее, чем с детсадом. Хотел я или нет, в школу, в отличие от детсада, ходить обязаны были все, в том числе и я.
Первые четыре года прошли, можно сказать, замечательно. Мне повезло — я любил учиться: мне было интересно выводить буквы и складывать их в слова, читать про деда Мазая и зайцев на уроках чтения и лепить из пластилина на уроках труда. Можно смело сказать, я был одним из лучших учеников — во всяком случае, наша учительница Ирина Валерьевна, блондинка с ангельской внешностью, никогда не выводила меня перед классом и не снимала мне трусики перед всеми, как она это делала с другими, менее успевающими учениками. И не называла меня «дебилом» и «придурком», как других, моих менее успешных товарищей. Так называть меня стали много позже.
В школе меня, как и остальных, натаскивали по истории СССР, давали нужных, «правильных» героев по литературе: кто был положительный, а кто отрицательный герой, было решено за меня. Рассказывали про «загнивающий Запад» и дружественные нам народы. И ставили оценки. Всегда ставили оценки по пятибалльной шкале, втискивая всех нас в эти пять цифр.
Инициатива, выходящая за рамки «своих положительных героев», наказывалась, альтернативные взгляды на историю пресекались, воображение было сродни умоброжению, полет мысли мог быть только в строго заданном направлении и на определенной высоте.
Нет, у нас, наверное, была неплохая, даже в чем-то замечательная школа и хорошие учителя. Но все было решено до и за нас и всему давались чьи-то придуманные оценки.
Институт и армия
В институте было примерно то же, что и в школе, разве что градус свободы стал чуть повыше.
В армии же несвобода нашего бытия и контроль сознания были максимальными: как-то протестовать против «зоны-армии» и ее унижающих человеческое достоинство законов и правил было чревато отправкой на зону реальную.
В теории мы имели право оспорить приказ, иметь свое мнение, но по факту мы были мясом и нас так же, как невольников сто-двести лет назад, покупали для работы на чьих-то плантациях: генеральских дачах, в полковничьих квартирах и капитанских общагах. За что платили «чашкой риса» — едой и сигаретами.
За неповиновение с нами могли сделать всё. Почти всё.
Жизнь
Сегодня, став взрослыми и состоявшимися и живя в якобы свободных, демократических странах, о чем нам неустанно рассказывают, мы, как и тогда, питаем иллюзию свободы. Свободы выбора, совести, волеизъявления.
На самом деле мы все, как и раньше, являемся собственностью государства, которое дает нам ту самую иллюзию свободы — просто поводок стал немного длиннее: многие из нас привязаны к своему гражданству, месту жительства, месту работы, обязаны платить драконовские налоги, не имея ни малейшего представления на что они тратятся, спонсировать свои армии и быть военнообязанными против своей воли и свободы выбора, финансировать политические программы и экономические курсы, не имея возможности повлиять на них. Большинство из нас являются заложниками своей работы, ипотеки, кредитов. Своих закостенелых стереотипов относительно всего: настоящих мужчин и женщин, патриотов и граждан, друзей и возлюбленных.
Для того чтобы определить, свободны мы или, на самом деле, нет, есть простой тест: начните говорить громко то, что вы действительно думаете. Дома, на работе, на службе. На своем ответственном посту, со своими соратниками, друзьями, любимыми. Попробуйте конструктивно оспорить, не согласиться, предложить альтернативы. Или не согласиться радикально. И по степени давления, оглушительности молчания или крикам негодования вы поймете, насколько вы свободны.
С недавнего времени я стал ясно осознавать, что всю свою жизнь совершал насилие над собой. Его постоянно совершали другие, заставляя меня жить и дышать так, как считали нужным. Его перманентно совершал и я. Я всегда, все время заставлял себя делать то, что нужно было не мне, а другим. И всякий раз моя воля, мое тело, мой разум кричали мне, что не их это выбор, не хотят, не могут, не будут… Но мне все же приходилось — в угоду чьим-то установкам, желаниям и веяниям — все время совершать над собой усилия, совершать насилие.
Знаю, что не один я такой. Но от этого не легче. Не легче, что вокруг такое же изнасилованное большинство. Причем большинство — либо гордящееся тем, что его насиловали, либо настолько деформированное, что оно принимает свою несвободу за свободу. Идеальные рабы, которые и не подозревают о своем рабстве.
«Чем свободнее кажется современный человек, тем меньше на самом деле он принадлежит себе». И. Т-в.
Хорошие мысли, интересные. То,что автор пишет от первого лица - правильно. ИМХО называется. Текст как таковой - таксе.
0 Ответить
Ой, ой, ой, как страшно! Боже, мы оказывается не свободны, меня сейчас инфаркт от удивления хватит.
Полная свобода возможна только при отсутствии других людей. Это необходимое условие. Как только на вашем необитаемом острове появится еще один человек, вам придется либо избавиться от него, либо смириться с какими-то ограничениями (не свободами).
Хотите полной свободы - берите рюкзак, валите в тайгу. Там вам ни налоги платить не придется, ни дресскод соблюдать, даже на собственное имя можете не отзываться если не захотите.
Все обязательства, кроме гражданства приняты человеком добровольно в обмен на те или иные блага. Гражданство, как и родителей мы не выбирали, но вполне можем поменять его если хочется. Так что каждый человек свободен ровно в той мере которая его устраивает.
Короче какая-то тупая статья ни о чем.
2 Ответить
Эрнст Неизвестный, вот-вот мы можем быть свободными только внутри, а снаружи нет. Остальное попытка приобщиться к великим и гениям, которые приходят к своей теории о смерти. Кстати никому это не приносило никакого прока, очень многие кто часто думают о смерти, кончают плохо. Смерть не любит панибратства, с ней уж лучше на ВЫ, все кто пытаются с ней заигрывать уходят вместе с ней туда, откуда не возвращаются, а вот хорошо там или нет, никто не знает. Похоже ИТ решил, что он знает, только вот откуда, кто ему это нашептал (может сама смерть). А вдруг там за чертой есть только одно и называется оно НИЧЕГО.
0 Ответить
Хорошая статья, многое сказано правильно. Я вот именно когда начала говорить громко то, как считаю я, была отправлена родственниками в жёлтый дом, где за свободу мысли и желаний (как-то просто сходить в туалет или переодеться, когда захочешь), кричат, извините за выражение, "здоровые и адекватные, психически вменяемые" медсестры, бьют, привязывают и насильно делают уколы. Обидно, когда они делают это с пожилыми людьми. Это свобода воли? Разве это лечение? Можете мне поверить, там людей ломают, запускают, затравливают, что превращаешься ещё в большую "тварь дрожащую".
Была за границей, жила при обители монахов. Бывало, просто, хотелось полежать одной в келлии. Там приводили амбалов и насильно выносили из комнаты на массовые молебны, на которых на тебя запросто могли накинуться и избить. Сдачи ты не имел права давать: "нет благословения". Ещё там такие мероприятия были: собирались в пещере, где читали акафисты, под которые курили ладан и пили вино. Здесь на меня постоянно кидался 2-метровый парень и избивал по чём ни попадя. Мама, когда меня там оставляла, сказала, что если там убьют, то "попаду сразу в Царство Небесное": ей так кто-то внушил. Так вот иногда за свободу мысли, за свободу выбора с тобой могут сделать то, что никак не приведёт к хорошему результату в твоей жизни. Судите сами. Это реалии моей жизни. Кто меня поймёт, коммент.
0 Ответить
Да уж...
Бирка на руке младенца, память о тугих пеленках и холодном равнодушии в роддоме особенно впечатлили...
И, что самое печальное, даже после смерти Вам навяжут придуманные обществом традиции. Очень символичные для впечатлительной души. Тело положат в узкие рамки горба и последний гвоздь в крышке, как апофеоз несвободы. Печальный итог. Некуда бежать даже после смерти.
Хорошо, если на памятнике ФИО выгравируют. А то у некоторых, самых свободных от общества,
на деревянном кресте просто бирка с номером. Такая жизнь, от бирки до бирки...
3 Ответить
И не говорите, Татьяна Пучкова, просто жуть.
А ведь сразу после рождения еще же и за ноги ухватили, да к потолку вниз головой подняли.
...да еще - автор постеснялся написать, но при этом еще и по попе шлепают, оскорбляя человеческое достоинство...
Просто жуть. Вот что бы - в Спарте родиться?
1 Ответить
Татьяна Пучкова, смерть - это высвобождение от кабалы под названием "наша жизнь".
Я жду ее, прекрасную и желанную, с улыбкой и нетерпением-)
1 Ответить
Игорь Ткачев, почти голубой кит, красиво и романтично... для незрелой души.
Прекрасно и желанно до тех пор, пока ты не на пороге смерти. Смерть это боль и страдание. Не думаю, что Вам будет до улыбок. Но нетерпение да, бывает, когда боль уже непереносима.
0 Ответить
Татьяна Пучкова, часто боль и страдание - сама жизнь. А смерть - кто знает, больно ли когда она уже наступила?-)
Страдания было бы много меньше, если бы его не создавали сами люди, еще при жизни.
И люди страшатся боли, а не столько смерти.
Во всяком случае, я...
По сути больно умирание. Переход. А вот когда наступает смерть, уже нет ни боли, ни страдания.
Вдумайтесь, что само страдание именно при жизни, когда вы болеете, сидите на препаратах...
Когда подвержены остракизму, мнениям от других людей. Это и есть жизнь.
Для кого-то есть райские кущи, для кого-то новая жизнь, для кого-то ничего нет. Но то, что мы, в нашей прозападной культуре мыслим, вернее повторяем, снова в строго заданных рамка стереотипы - факт.
Впрочем, заметка не о том. Жизнь сама по себе дей-но замечательна. Страдание при жизни - от человека. Несвобода - от него же.
0 Ответить
Игорь Ткачев, ну собсно я и писала про предсмертие. "Когда смерть на пороге". Ваши красивости, скорее всего, оттого, что Вы реально не были в такой ситуции.
Смерть это не хорошо и не плохо. Она неизбежна. И это надо принять. А все эти "жду ее прекрасную"... простите, детский сад , штаны на лямках с биркой "Игорёк"
Но, если очень хочется пострадать про подрезанные крылья, то все сгодится, и тугие пеленки, и школьные годы ужасные, и смерть, как освобождение...
Только непонятно, зачем для этого нужна публичность. Зачем Вам мнение общества? Вы ж свободный человек. Или нет?
2 Ответить
Татьяна Пучкова, вся моя статья про нашу, и мою в том числе, несвободу. От колыбели до могилы.
Интересный вывод после прочтения статьи - "вы же свободный человек". В духе здешней школы мог бы ткнуть вам в нос "Вы статью-то читали?" Но не буду.
И ВЫ, пож, держите себя в рамках - непереход на личности - именно ваше Правило 1 - Вы же "с уважением"-модератор-)
Свободными себя считают недалекие простаки, питающие иллюзии о своей свободе в этом свободном обществе. Я как раз обозначил в чем наша несвобода и в чем иллюзия свободы.
Смерть для многих виделась, и была, освобождением. Ее добровольно искали и древние, и современные. (Есть неплохая книга-исследование через века Чхартишвили (Акунина) "Писатель и самоубийство", кстати).
Кстати, многим женщинам этого не понять. Именно женщинам.
Кажется, по своей природе, жизнедающей и жизнеутверждающей, вы смерти боитесь больше всего. Своей и смерти своих близких. Для вас это худшее из бед. Даже упоминание.
Это ваша природа, вы существа приземленные, почти неспособные мыслить по-над рамками своей жизни и своего времени. И я серьезно, без попытки унизить. Не кидайтесь смеяться и защищаться.
Для того, чтобы понять свою несвободу и то, что смерть - не худшее из наших бед, нужен аналитический, глубокий ум. Умение увидеть нашу тысячу несвобод.
И давайте пока про несвободу - не про смерть.
0 Ответить
Игорь Ткачев, ну Вы же осознали давление общества на себя практически с пеленок. Не приемлете его, то есть теперь Вы внутренне свободный человек. И можете уже только на кухне шепотом в кулак, а во всеуслышание заявить об изнасиловании себя обществом. Или я ошиблась?
От слез горечи, возмущения и непонимания "Почему я? За что?" До философского смирения и принятия неизбежности: " Да, случится. Но ведь не завтра. И это уже хорошо".
И в мыслях не было переходить на личности. Я Вас не оскорбила, не написала, что Вы приземленно мыслите в силу природной убогости. Нет, ничего такого. Я только высказала мнение по поводу зрелости мечтаний о "прекрасной смерти". Всё.
Простите, но мне действительно смешно, когда рассуждают штампами, подкрепленными литературным опытом и самомнением.
Ребенком я жила в одной комнате с бабушкой. Ей было под 80 и уже умерли ее знакомые ровесники и почти все родственники, дальние и близкие:родители, муж, сестры, девять ее детей... Ушедшие в мир иной часто снились бабушке. "Зовут меня к себе. Скоро встретимся. Где то моя смерть заблудилась..." - вздыхала она. Уже тогда я много размышляла о смерти.
У подружки во дворе умерла бабушка. Я смотрела на нее и пыталась понять, что она чувствует? Дома гроб с бабушкой а она гуляет и не выглядит расстроенной...
В 33 года у меня обнаружили смертельную болезнь. Возраст Христа, возраст переосмысления.
Я выжила. Но мысленно, в воображении уже пережила смерть и похороны. И отношусь к своей смерти спокойно. Без этих Ваших домыслов:
"вы, женщины, смерти боитесь больше всего. Своей и смерти своих близких. Для вас это худшее из бед. Даже упоминание."
Но и без розовой романтики: "Я жду ее, прекрасную и желанную, с улыбкой и нетерпением"
Простите, но что мешает? Несвобода?
Говорите, нужен аналитический ум? Ну-ну.
1 Ответить
Татьяна Пучкова,
1) ошибаетесь. Осознание (своей несвободы) вовсе не делает тебя свободным.
Как осознание вреда курения, не делает тебя здоровее.
И даже напротив: осознание своей несвободы/вреда от курения усугубляет чувство несвободы/осознания вреда от курения.
2) штампы - это смерть - конец, всего, она страшна, жизнь, любая, - всегда. Вот вам заезженный штамп.
А то, что мы несвободны, или что смерть может быть чем еще, кроме конца, страха, ужаса - это выход из штампа.
0 Ответить
Игорь Ткачев, у человека всегда есть выбор.
Бросить курить или продолжать смолить с осознанием, что здоровью хана... Быть свободным или продолжать горестно смаковать своё "рабство", обвиняя всех и вся.
Хочешь быть свободным? Будь. Собсно это и есть свобода.
0 Ответить
Татьяна Пучкова, отправляю Вас к афоризму Платона в начале заметки: лучший раб тот, который считает себя свободным.
0 Ответить
Игорь Ткачев,
"Проблема цитат в сети Интернет в том, что люди безоговорочно верят в их подлинность". В.И. Ленин
Но даже если бы это правда был афоризм Платона, то отсыл некорректный. В его времена существовало реальное рабство. Сначала у греков рабами были другие греки. Но потом эллины решили, что они все граждане свободные, априори уважаемые люди. И стали порабощать варваров.
А Платон считал, лучшие рабы те, которые говорят на разных языках, то есть не могут между собой договориться.
Не дословно, но смысл такой. Боялись эллины своих рабов.
0 Ответить
Татьяна Пучкова, зашла в поиск по вашей цитате - вот что нашла
Да, а мне понравилось другое высказывание одного непросветленного комментатора:
Выбирай сам вот она свобода, если даже модератор выгонит можно опять просочится под другим именем
Может поэтому нашего ИТ так сюда и тянет, хлебнуть чашечку свободы 
-Это Ленин в Твиттере высказался?
-В. И. написал вам это прямо по почте?
-Ленин часто в инете тролил
-Очевидно Ленин был великим спаммером
-В. И. Ленин на III-м съезде РКСМ.
-да блин короткое черепное замыкание
какова же злоба неумеренная к России и Белоруссии что интернет Ленину приписывать
может ещё он по сотовому с Коллонтай беседовал ?0
-Тут как бы такая вещь. Вы верите в то, что это сказал Ленин? Вот в этом то и суть сея цитаты
-прикольно.... это я придумал по пьяни лет 10 назад.... вот разошлось...
Ну, там еще много разных высказываний, выбирайте кто чего хочет и кому чего нравится
-Еще одно доказательство, что Ленин жив и будет жить.
И лично мое мнение - хорошая штука интернет все-таки и поругаться можно и поржать над одним и тем же
1 Ответить
Лидия Богданова, ни слова о свободе.
0 Ответить
Татьяна Пучкова, совершенно неважно, кто здесь автор. Важно то, что в нашем современном контексте есть вечные мысли, отображающие человека и проблемы с ним.
Большая часть вопросов, желаний и чаяний человечества неизменно, независимо от временного контекста и местонахождения. Человек хочет вкусно есть, размножаться, доминировать. И иногда быть свободным.
Это вечные императивы и устремления. Все, что вокруг - как кружева: Викторианской эпохи или пост-Елизаветской.
0 Ответить
Игорь Ткачев, я бы немного по другому сформулировала.
В современном контексте человек находит и выделяет те мысли, которые отображают данного конретного индивидуума и его проблемы. Потому и авторство не важно.
Но люди разные. Не стоит распространять на всех своё мироощущение, а тем более навязывать его.
На Ваше же никто не покушается.
0 Ответить
Татьяна Пучкова, человеку так комфортно.
Спрятался пескарь под камушек - и ни ногой оттуда. Придумал свой иллюзорный мир и старается, чтобы факты соответствовали его придуманному виртуалу.
Кто не раб - тот себя обманывает.
Кто радуется жизни - раб вдвойне.
Жизнь страшная штука, жду не дождусь смерти... - самое пошлое из всего его репертуара. Те, кто бывал неподалеку от смерти, говорят (если говорят откровенно, между своими, не принято такое) -- или, что было очень страшно, или - что было так хреново, что уже хотелось, чтобы все закончилось, так или иначе - без разницы.
0 Ответить
Игорь Вадимов, если б только факты. Берите выше, весь мир
0 Ответить
Игорь Ткачев, мы все рабы, один в большей, другой в меньшей степени, у каждого своя ахиллесова пята
"Он раб! Но, быть может, душою он свободен. Он раб! Покажи мне, кто не раб. Один в рабстве у похоти, другой — у скупости, третий — у честолюбия и все — у страха."
Сенека Ауций Анней (Младший)
0 Ответить
Игорь Ткачев, это не выход, это уход от реальности.
Всё. Я тоже ухожу... в реальность. В буквальном смысле. В магазин
0 Ответить
Очень интересная статья.
С заранее закрытой возможностью поставить ей оценку...
0 Ответить
Игорь Вадимов, это заметка. Но опубликованная в выпуске.
У заметок отключена функция оценки, но мы подумаем, нужно ли ее добавить или придумать что-то новое.
Буду рада предложениям.
Может сделать оценку в виде эмодзи? Вроде такой -
0 Ответить
Олеся Тимофеева, можно предложить, чтобы все напечатанное в выпуске можно было как-то оценивать.
Насколько я могу понять, "заметки" и "статьи" хранятся в различных базах и находятся в различном формате, поэтому "заметке" нельзя дать оценку.
Можно, конечно, оценивать при помощи эмодзи - но ведь ради них формат хранения "заметки" тоже придется менять. В любом случае - это, да, вариант решения.
Может быть, если "заметку" помещают в выпуск журнала, то ее автоматически переформатировать в тип "статья"? Потому что просто разрешить оценивание заметок - много всего переформатировать придется. Много работы чревато множественными ошибками.
0 Ответить
Игорь Вадимов, вы можете в словах, а не цифрах, поставить оценку. Здесь еще больше свободы, чем в пяти школьных циферах.
Еще одна, кстати, "рамочная" традиция, номероприсвоительная - оценить работу, чувство, мысль по шкале от 1 до 5.
Тоска...
1 Ответить
Игорь Ткачев, в словах - +1.000.000.000!!!!!!
Столь честный рассказ кристально-прозрачного нарцисса - большая редкость.
Обычно у людей срабатывают предохранительные механизмы, которые у Вас явно отсутствуют.
И это - супервеликолепно!
1 Ответить
Игорь Вадимов, да, я Нарцисс (с Большой Буквы-)
И Эгоист.
И Мизантроп.
1 Ответить
Игорь Ткачев, что-то здесь не складывается. Будь вы эгоистом и мизантропом, жили бы в своё удовольствие и радовались своим возможностям. А не переживали на тему несовершенства человечества. Что бы вам до него, эгоисту, не всё ли равно? А вот нет же, не всё)
2 Ответить
Игорь Ткачев, я же об этом в посте и написал.
И не скажу, чтобы это было плохо.
Человечество состоит из Очень(с не просто большой буквы "О", с огромнейшей буквы "О") разных людей.
И, видимо, Миру это необходимо.
0 Ответить
Игорь Вадимов, все как раз-таки сделано для того, чтобы помещать в выпуск заметку - заметкой, а не статьей.
0 Ответить