Нравственная поэтика в рассказе М.А. Булгакова «Я убил»: художественный анализ, или куда идет современное литературоведение? Часть 2.

Можно заметить, перечитывая рассказ «Я убил», что доктор Яшвин — живой будущий Пилат, Пилат, живущий после убийства Иешуа. Объединяет их «косенькая усмешка» и память точной даты. Деталь тонкие и белые пальцы ярко характеризует Яшвина — он хирург, искусный хирург. Момент, когда доктор «поднял глаза и глянул куда-то вдаль» [5, с.435], напоминает Пилата и его муку. Внешность доктора соответствует пальцам, они такие же тонкие и белые, как у пианиста: Яшвин — актер жизни. Актер — некая ложь. Нечто безнравственное. Пилат также актер, умный и хитрый правитель, тонкий человек, ценитель, он понял, что Иешуа не виновен.

Обувь и щегольство доктора Яшвина также обращают на себя внимание, как у Пилата кавалерийская походка и кровавый подбой. Внешность доктора показывает его принадлежность к аристократическому воспитанию, утонченности, ценительству, порядочности, эстетичности.

В рассказ М. А. Булгаков включает автобиографические данные, что доказывает важность проблемы для самого автора. «Видал я страшные вещи, которых вы, москвичи не видали», «всегда его незнакомые принимали за актера», «любил ходить в театр и о театре если рассказывал, то с большим вкусом и знанием», «сдержанный, фатоватый» «неплохой врач», и «и все-таки ты пошел не по своей дороге» и «быть тебе нужно только писателем», «никогда не улыбался, если рассказывал смешное», доктор «отличался» от нас, «в острых лакированных туфлях», а мы «в дешевых ботинках из хрома с наивно закругленными носами». [4, с.433−435]. Автобиографичность рассказа М. А. Булгакова принципиальна. Письма и дневник писателя помогают выявить и передать внутреннее состояние автора, отражают характер писателя, близкий и героям М. А. Булгакова, что особенно заметно в автобиографических произведениях.

Доктор Яшвин правдиво рассказывает о себе: это свойственно характеру М. А. Булгакова. В этом мы убедились выше. Поэтому этот герой оказывается значимым в творчестве писателя, как выразитель идей самого автора, его переживаний. Видно сближение позиций автора и доктора Яшвина, подтверждающие их честность, прямолинейность, открытость, способность жить в соответствии со своей позицией. Не случайно доктор остается доктором независимо от обстоятельств гражданской войны. Это признак сильного характера, потенциально способного отстоять свои нравственные позиции, не прибегая к лживым уловкам оправдания.

В рассказе «Я убил» важна деталь на картинке календаря, которую можно назвать хронотопом: сравнительная сила лошади и мотора свидетельствуют о разных эпохах, времени лошади и времени мотора. Создается впечатление в контексте рассказа и в связи с особой концентрацией авторского внимания, вместе с ним читателя и всех действующих лиц рассказа на этой картинке, что люди далеки от цивилизации, и близки древности или вечности. Также можно заметить внутреннее противопоставление: повествователя и доктора Яшвина. Антитеза во внешности, в речи: речь рассказчика довольно груба, приближена к безграмотной, нарочита: «товарищи», а не господа, «черти», «валят», небрежные конструкции в построении фразы характеризуют рассказчика героем нового времени. Доктор Яшвин явно представитель старшего поколения, другого времени. С точки зрения нравственного или безнравственного рассказчика можно охарактеризовать как ни нравственного, ни безнравственного. А вот каков доктор Яшвин будем рассматривать далее. Прием соотношения времен используется и в романе «Мастер и Маргарита»: древнее время — время Пилата, оно вечно, это явление старшего поколения, мудрости; и современное время — время Берлиоза и мастера, героев нового времени.

Также хронотопом в рассказе являются два города. Противопоставление Киева и Москвы означает любовь доктора к Киеву, является характеристикой Яшвина и автобиографической деталью. Киев — город детства М. А. Булгакова. Киев для писателя — родина, символ семьи, мира, лада, чистоты, порядочности. И именно в этот лад врывается гроза, Петлюра, смерть, от чего хочется бежать. В рассказе «Я убил», такой поворот событий трагичен. В «Мастере…» высмеивается дядя Берлиоза из города Киева, высмеивается его стремление перебраться в Москву. В романе города также противопоставлены. Писатель заставляет Поплавского с помощью нечистой силы вернуться в Киев. О противоречивости этого момента мы еще будем говорить. Поэтому покидание любимого города становится грехом, предательством, безнравственным. Повторение ситуации доказывает, что оно становится приемом нравственной поэтики. Поплавский же лишен трагизма времени гражданской войны, и видны одни его корыстолюбивые помыслы. Таким образом, дезертирство на войне имеет смысл, так как оно стремится к миру, к жизни. Обычно дезертирство возникает, когда нарушается ход событий, начинается нечто безнравственное, когда нет единого командования, когда начинается произвол среди воинов, когда военные действия становятся бессмысленными, когда убивают «неизвестно за что». Ярким примером такого явления может быть роман Л. Н. Толстого «Война и мир». Дезертирство в мирное время — преступление, предательство. Именно поэтому Поплавский возвращается домой, в мир, где еще есть нравственное, это поможет Поплавскому лучше, нежели кто-что-либо. Это нравственная позиция автора, к которой должен прийти читатель.

Кроме того, Киев — «грозный» город и означает грозное время. Эпитет «грозный» и дата 1 февраля девятнадцатого года указывает на время гражданской войны. Доктор хочет дезертировать, бежать, обмануть, предать, развивается тема трусости, как и в романе «Мастер и Маргарита» в отношении Пилата, в отношении мастера в решающий момент.

В контексте рассказа рассматривается два понятия убийства: во время операции (так как перед нами хирурги), и ординатор называет это «случайностью» и убийство на войне (где ответственность принимает человек: убивать или дезертировать и мотивы этой войны: неизвестно за что или защита кого-то, во имя чего-то.). «Терпеть не могу, — продолжал я, — фальшивых и покаянных слов: „Я убил, ах, я зарезал“. Никто никого не режет, а если и убивает, у нас в руках, больного, убивает несчастная случайность». В данном случае ординатор говорит об ответственности, которую врач, по его мнению, не несет, и о том, что врач не может произносит покаянных слов, так как он в принципе не может быть виноват: «Убийство не свойственно нашей профессии. Какой черт!.. Убийством я называю уничтожение человека с заранее обдуманным намерением, ну, на худой конец, с желанием его убить. Но такого хирурга я еще в своей жизни не встречал, да и вряд ли встречу». Доктор Яшвин вдруг повернул ко мне голову, причем я заметил, что взгляд его стал тяжелым, и сказал: «Я к вашим услугам». При этом он пальцем ткнул себе в галстук и вновь косенько улыбнулся, но не глазами, а углом рта. Мы посмотрели на него с удивлением. «То есть как?» — спросил я. «Я убил», — пояснил Яшвин. «Когда?» — нелепо спросил я". [4].

Помимо понятия ответственности здесь, несомненно, присутствует и понятие нравственности, включающего понятия нравственный выбор, совестливость, совесть. Для ординатора-рассказчика уже существует как аксиома уловка оправдания: смерть человека может произойти от случайности, а не по вине врача.
Для доктора Яшвина этой уловки нет. Хотя налицо все обстоятельства, оправдывающие его поступок. У человека первого взгляда нет возможности для мук совести. У человека другого, противопоставленного ему взгляда, есть причина для мук совести. Просто само по себе убийство, которое было.

Исходя изначально из первого вывода о противопоставленности поколений можно сделать еще одно важное заключение: для нового поколения нет понятия ответственности и нравственности на момент начала рассказа. Для них труд врача-хирурга: повседневность, рутина, обыденность, о которой можно поговорить и разойтись, какая-то небрежность сквозит в их речах. И очень важным оказывается конец рассказа для ординаторов. «После молчания». Рассказ заставил задуматься молодых, они сделали какие-то выводы. И поняли страдание доктора. Так как именно поэтому спросили, чтобы как-то облегчить его муку, и выразить сочувствие ему: «Убили или ранили». И доктор это понимает, но отвечает неумолимо, как и само его мучение.

О какой-то внутренней муке свидетельствует у М. А. Булгакова тяжелый взгляд. «Взгляд его (Яшвина) стал тяжелым [4]», как и у Пилата. У Пилата это означает внутреннюю муку от того, что «плохая должность»: нужно кого-то мучить и еще разбирать какое-то пустяковое и понятное дело, от этого болезненность Пилата: «Теперь уже оба больных глаза тяжело глядели на арестанта». [4].

В рассказе «Я убил» М. А. Булгаков подробно нам рисует событие, обстоятельства произошедшего, причины его, но не с целью оправдать героя, а изобразить его страдание: внутреннее и внешнее, временное и постоянное, страдание и в настоящем, и в будущем («впрочем, я и так каждый год вспоминаю эту ночь» [4]), и изобразить, не говоря ни слова о страдании. Поэтому внешний портрет Яшвина в настоящем и его образ жизни контрастирует с внутренним состоянием, переданным автором в рассказе доктора о своем прошлом. Можно согласиться с выводом об особенности творчества М. А. Булгакова как «о безусловной первичности духовно-нравственной позиции человека в любых условиях его существования, без какой-либо поблажки и компромисса, и не допускается никакая уловка оправдания» [10], что подтверждается и в этом рассказе.

Бескомпромиссность, как доктора, так и автора рассказа подтверждают некоторые эпизоды и детали в рассказе «Я убил». Они же указывают на скрытые религиозно-нравственные мотивы, анализ которых с эстетической позиции приводит к интересным выводам.

Доктор Яшвин оказывается так же виноват, как и полковник. «Убийством я называю уничтожение человека с заранее обдуманным намерением, ну на худой конец, с желанием его убить. Хирург с пистолетом в руке — это я понимаю. Но такого хирурга я еще в своей жизни не встречал, да и вряд ли встречу». Яшвин: «Я к вашим услугам… Я убил». [4]. Яшвин приравнивает это определение убийства к себе, несмотря на все обстоятельства, оправдывающие его. Вот в чем бескомпромиссность самого героя.

Состояние неоправдываемой автором и самим доктором вины, совершенности и необратимости поступка выражено в рассказе с помощью быстрой смены событий: «сгинул белый заиндевевший город», «через часа два опять все изменилось как в калейдоскопе», «сгинула черная дорога», «одну из пуль, я, по-видимому, вогнал ему в рот…». [4]. Мысль Андрея Земского, который читал «Дьяволиаду» о том, что у М. А. Булгакова «новый жанр и редкая стремительная фабула», [6] оказалась подтвержденной всем творчеством писателя. Стремительность и необратимость событий — особенность творчества М. А. Булгакова.

В рассказе «Я убил» автор создает образ напряжения, переживания, мучения. «Яшвин спрятал календарный листок в бумажник, съежился в кресле» …"и продолжал". [4]. Сидит в кресле и Пилат. Так возникает сквозной образ, образ величия, правителя. С другой стороны «съежился» говорит о каком-то дискомфорте внутри человека, от чего он вынужден как будто сжаться.

Причина возникшего желания у Яшвина бежать являлась бессмысленная жестокость, произвол Петлюры. «Убивали кого-то ежедневно», «полдня лежали два трупа», «убитых неизвестно за что». [4]. С позиции нравственности — нравственность в Киеве отсутствовала, и закона не было в этот месяц. Можно также соотнести погромы Петлюры и жестокость Пилата, хотя М. А. Булгаков не показывает нам прокуратора жестоким. Он сразу рисует нам больного страдающего от своей должности человека.
И хотя «события выволокли за волосы и поволокли» [4]Яшвина, выбор доктора очевиден: служить Петлюре он не намерен, что видно из описания «мечтаний» доктора над чемоданом. Шинель с повязкой красного креста — знак, что герой — врач независимо ни от чего, но не хочет быть с теми, кто убивает «непонятно за что». Он не хочет, где беспредел, но… события залетели… Никто не хотел мобилизоваться, и доктора взяли на квартире, чтобы предотвратить побег. И как бы арестовали. Доктор взял с собой «браунинг и запасную обойму положил в карман, надел шинель с повязкой красного креста». Странное противоречие. Человек мирной профессии, надевает шинель, указывающую на его профессию, и в то же время берет пистолет. Возникает мысль о маскараде. Не случайно доктор похож на актера, идет не по своей дороге (о чем нам сказано в начале рассказа). Поэтому мысли не один раз о побеге и самоубийстве, которые встречаются и в других рассказах. Мысль о самоубийстве или убийстве: «тронул нежно прохладную рубчатую ручку», [4] чтобы туда не идти, или о побеге, чтобы опять-таки туда не идти, именно для человека-актера, а не врача, не так уж и преступна в этот момент.

Далее по ходу действия автор дает читателю предвестников предстоящих событий. Во-первых, Яшвин зачем-то интересуется: «Кто командует полком?» И слышит ответ: «Полковник Лещенко», — с некоторой гордостью ответил первый, и шпоры его ритмически звякали с левой стороны у меня".[4].
Во-вторых, М. А. Булгаков создает образ хирургической: «ярко полыхало электричество», «ослепительно освещенную сильным электрическим шаром», и «кровь». Яшвину предстоит стать моральным хирургом.

В-третьих, специально искали Яшвина, потому что не жид, и доставили. Писатель рисует подробный портрет полковника Лещенко. Из сопоставления портретов можно заметить, что если Яшвин тайно страдающий, то Лещенко отталкивающий.

В-четвертых, эпизод с дезертиром. В христианстве, когда совершается грех, человек, страдая от греха и от своей греховности, глубоко раскаивается в содеянном, и человеку даруется прощение. В рассказе дезертировавший солдат просит прощения: «Змилуйтесь, пан полковник». Раскаяние «рваного» человека выражено автором в описании его позы: «упал на колени, из глаз потоками побежали слезы». [4]. Полковник Лещенко совершает грех, так как не прощает дезертира.

Обратим внимание на деталь «пистолет», которым полковник бьет рваного человека, он «изящный и мрачный». От поступков полковника мрачен пистолет, и револьвер бьет рваного человека как человек. Пистолет становится действующим лицом.

Главного героя объединяет с этим рваным человеком дезертирство, которое Яшвин хотел совершить, то есть их объединяет желание не убивать. Сам же полковник есть воплощение войны, так как для него не важно, кто перед ним: мужчина или женщина.

В-пятых, догадка доктора является предвестником событий и авторской нравственной оценки: «Кто-то не выдержал истязаний, бросился и ранил его». [4]. Доктора «осенило», потому что он чувствует то же, что и тот, кто «бросился и ранил». Поэтому и Яшвин не вынес душевных истязаний, тоже выстрелил мгновениями позднее. М. А. Булгаков изображает в действии способность его героя к нравственному переживанию. Не случайно Яшвин не выносит визга.

В-шестых, эпизод с женщиной. «Лишь после много времени спустя, я сообразил, что крайнее исступление может выражаться в очень странных формах». [4]. Например, во внезапном убийстве человека. Может ли это быть уловкой оправдания для Яшвина?
В этом же эпизоде интересен еще один прием: авторское описание сильно отсутствием описания, просто «стал смотреть в глаза, не видал таких глаз». [4]. Женщина судит и действует: «Плюнула в лицо полковнику», карает словами: «Какой вы подлец…».

Еще одна характерная черта: «Женщину?» [4]. - довольно нелепый вопрос в данной ситуации, как в ситуации с Иешуа: «а ты бы отпустил меня, игемон». На войне все одинаковы. У доктора совершенно не военный склад, а мирный, поэтому он доктор, он несет здоровье и мир. теперь я вижу, якую птицу мне дали «вместо ликаря». Вместо лекаря дали Человека.

Все это является приемами в поэтике М. А. Булгакова, которые в полной мере раскрылись в романе «Мастер и Маргарита».

Доктор Яшвин делает, несомненно, нравственный выбор, и это можно назвать поступком. Был ли поступок доктора в его рассказе о себе безнравственным? Нет, поступок также был нравственным, если судить о нем, исходя из законов мирного времени. Полковник Лещенко живет по законам военного времени, поэтому перед ним есть враг, а это уже не человек, не жена, не сестра, не женщина. Просто враг. Для доктора же наступает момент нравственного выбора, к которому настойчиво продвигали героя все события, и проявляется его вопросом на приказ дать ворвавшейся и плюнувшей в исступлении в полковника женщине «двадцать пять шомполов»: «Женщину?». Поэтому доктор спрашивает «совершенно чужим голосом». Происходит попытка доктора заставить полковника Лещенко сделать нравственный выбор: остановиться, прекратить. Полковник как заведенный не может остановиться, также как и доктор в своем нравственном порыве не может остановиться. Полковник делает выбор безнравственный. Не случайно данная ситуация становится в рассказе кульминационной. Поэтому главной мыслью рассказа и для самого автора М. А. Булгакова является, что любая война безнравственна.

«Слободка умерла, все молчало. И когда я пришел к мосту, не было как будто никогда ни полковника Лещенко, ни конного полка». [4]. Как будто и казни не было в «Мастере…», но если доктор все помнит, что как раз все было, то и Пилат, страдает не меньше, даже больше, о чем мы будем говорить ниже.

У доктора Яшвина в рассказе М. А. Булгакова «Я убил» идея в реальном, конкретном. Он реализует идею помощи людям (поэтому он доктор) в одном, конкретном случае: заступничество за женщину, которой грозило жестокое наказание. Попытка не участвовать в войне, занять выжидательную позицию, даже сторону большевиков, хотя заметно стремление доктора быть над красными и белыми, как и стремление самого автора, который в рассказе показал, что это сделать довольно трудно, и что нужно в определенных обстоятельствах занять конкретную позицию и принять конкретное решение.

В развязке рассказа автор позволяет нам думать о том, что убивает не Яшвин, а пистолет, поэтому повторяются детали, связанные с описанием пистолета (вспомним: пистолет становится действующим лицом). Это мгновение проявленного милосердия автора к своему герою. «Вот и моя смерть», «приятно пахло дымным газом от браунинга» [4]: доктор готов умереть, совершив поступок, даже теперь, освободившись от постоянного стынущего ожидания расправы над ним самим.

Однако обстоятельства и память доктора оказываются неумолимее, чем эта секунда милосердия. Потому что настоящее состояние доктора — я убил. Каким бы благом ни был его поступок, и какое бы ощущение не осталось, что «не было как будто никогда ни полковника Лещенко, ни конного полка», для доктора он был и остался навсегда, именно поэтому «слободка умерла», как будто умерло что-то вместе с этим полковником в Яшвине, и в то же время это подчеркивает, что доктор-то остался жив. Проблема рассказа в том, что доктор Яшвин, носящий шинель с красным крестом, оказывается на «нелепой» войне, делает «перевязочки», потому что это его святой долг, убивает пациента, нарушив клятву врача, запятнав свое человеческое «я», взяв грех на душу, и в то же время защищает женщину и честь.

Мы не знаем, результативен ли поступок доктора или нет. И какая сила способствует освобождению доктора: большевики, сам доктор в момент защиты, или нечто третье. Автор не случайно не говорит нам: умерла ли женщина под шомполами или нет, именно, чтобы не было никакой уловки для оправдания. Сам же доктор не может даже покаяться и попросить прощения, потому что просить его как будто не у кого, да и не зачем.

У М. А. Булгакова Яшвин убивает очень неприглядного человека, хотя он и полковник. Тем не менее, доктор так же сильно страдает, как Раскольников, страдает от памяти.

У Булгаковского доктора Яшвина нет продуманной идеи, есть порыв, воспитанный культурой, нравственный порыв, поступок: защита женщины. Однако доктор испытывает какие-то мучения, заставляющие его «взгляд становиться тяжелым» и «косенько улыбаться, но не глазами, а углом рта», «странненькой улыбкой». На убийство толкает Яшвина нравственное чувство. Однако это чувство до поры до времени как будто спит. Мысли о побеге в ситуации беспорядка гражданской войны нравственны, так как направлены в целом на восстановление мира, это целостное. Однако герой медлит с окончательным решением. Есть какие-то препятствия.

Решимость действовать постепенно растет и выливается в конкретном поступке. Но Яшвину нужен толчок, он все терпит, терпит, тянет и чего-то ждет, и только конкретное обвинение: «а вы доктор, с ними и т. д.» [4] делает его решительным. Русский интеллигентный человек до крайности терпелив. Пока ему не скажут подлец, не плюнут, он не станет действовать. Он скрывает свое благородное негодование. Он мало действует. Доктор Яшвин чувствует себя подлецом. И доктор Бакалейников в рассказе: «В ночь на 3-е число» из романа «Алый мах» вскрикивает: «Бандиты… Но я… я… интеллигентская мразь! — и тоже неизвестно к чему…». И в конце рассказа фразу доктора Яшвина «я убил» Соколов считает, выражающей удовлетворение доктора, что он хоть совершил поступок. Однако мы полагаем, что здесь скрывается и непонятная мука Яшвина. […].

Здесь для М. А. Булгакова важно не наказание, а самонаказание, глубоко скрытое. Оригинальность булгаковского замысла выражена в идее невозможности самоисцеления. Поэтому страдание доктора Яшвина скрыто (автор делает нам лишь намек на него: «косенькая», «странненькая» улыбка героя). Мы видим импульсивное поведение доктора, продиктованное буквальной несправедливостью, бессмысленной жестокостью полковника в отношении женщины, которой он приказал дать двадцать пять шомполов.

Рассказ «Я убил» выстрадан М. А. Булгаковым. Идея М. А. Булгакова выражена интересно: тщательно скрыта.

С точки зрения нравственной поэтики Яшвин сначала делает признание, которое огорошивает слушателей, а затем рассказывает обстоятельства произошедшего. Доктор Яшвин рассказывает о своем случае через много лет после него: через 7 лет. В рассказе М. А. Булгакова мука Яшвина выражена несколькими эпитетами.

Доктор Яшвин спокоен. Но он носит убийство в себе и зависит от него, его жизнь определена этим событием. Доктор Яшвин продолжает жить и мучиться воспоминанием каждую ночь на второе февраля. Поэтому так значима последняя фраза рассказа: «я убил, поверьте моему хирургическому опыту». В ней бескомпромиссность и героя и автора рассказа М. А. Булгакова.

В жизни М. А. Булгаков становится писателем. Стал бы Яшвин писателем? Потому ли что не смог бы вынести тягость совершенного убийства или потому что одарен от природы и блестящий рассказчик? Скорее всего, нет, потому что описание его образа жизни показывает нам, что Яшвина все в этом мире устраивает и ничего менять он не хочет, он живет и страдает, и пока не пришел ни к какому решению. Поэтому финал рассказа оказывается открытым.

На что же надеется герой рассказа «Я убил»? Доктор Яшвин уверен в себе, его страдание скрыто, но он не скрывает причину страдания. Это момент почти покаяния. Однако его замкнутость, таинственность его образа жизни, как будто сознательное одиночество — признак гордости и нераскаянности. И в то же время в докторе скрыт Бог, так как герой носит в себе страдание-память о том, что было «второго февраля, ровно семь лет назад, ночь в ночь, час в час почти…», приближая себя через свое скрытое страдание к страданию Христа, а значит и к прощению.

В развязке рассказа М. А. Булгаков неожиданно вводит библейский ритм во фразе: «И я один прошел весь путь к Киеву и вошел в него, когда рассвело», что может свидетельствовать о косвенной оценке героя как спасителя. Также этот момент можно охарактеризовать как прием нравственной поэтики. Персонаж, носящий в себе страдание, оказывается близким к архетипу Христа. Хотя автор не считает своего героя спасителем.

Яшвин шел как спаситель в город, и жизнь в городе началась как будто с чистого листа, как и жизнь самого Яшвина. Своим поступком доктор взял на себя грехи полковника, став жертвой происходящего (не даром Яшвин задержался на мгновение, «мечтая над чемоданчиком»). Значит, этот поступок был ему предопределен с самого начала, как и его дальнейший жизненный путь скрытого страдания. Это момент взаимосвязи с архетипом Христа, которого не миновала «чаша сия». Поэтому «патрульный жалостливо махнул рукой: идите, доктор, домой». Доктор не мог поступить по-другому, смерти герой не боится и более того готов умереть за смерть полковника, но автор решает по-другому.

Для писателя важнее, что будет, если Яшвин не погибнет. Другой взгляд автора, отличный от библейского решения, проявляет позицию М. А. Булгакова: оказывается, умереть в страдании не так страшно, как жить в скрытом страдании, и без облегчения. Искупление в постоянстве страдания.

Поэтому Бог оказывается милосерднее и добрее, и Христос оказывается счастливее, что жил тогда, а не сейчас, когда человек и его жизнь сами по себе оказываются более жестокими, чем мучительная смерть. Однако Яшвин постарался несколько облегчить или разделить свое страдание, так как рассказывает об убийстве.

Заключительный вопрос в рассказе М. А. Булгакова «Я убил»: «Он умер? Убили вы его или только ранили?», необходим автору, чтобы выразить сочувствие ординаторов: если бы ранили, то внутренняя настоящая жизнь Яшвина была бы немного, но другой. Сочувствие ординаторов к доктору в рассказе есть момент проявления идеи деятельной любви, милосердия и прощения.

Еще один важный момент: ординаторы своим вопросом показывают, что они, пережив опыт на нравственное/безнравственное, выслушав доктора Яшвина, становятся нравственно иными. Этим и обусловлен их вопрос.

Писатель, описывая буквальное убийство, имеет в виду нечто иное, образное убийство, то, что человек, убивая другого, убивает себя, так как носит это убийство в себе всю жизнь, без возможности искупления. В другом крупном произведении М. А. Булгакова эта проблема разрешается автором более милосердно: Понтий Пилат все же прощен за свое преступление против своей совести. Поэтому можно не согласиться с мнением священника Г. Кочеткова о «дуализме воззрений Булгакова, о сопряженности ведомств света и тени, милосердия и возмездия в их взаимодополнительности» (Кочетков), так как все-таки добро оказывается на порядок выше.

Заметим, что «в жизни человеку грозят неприятности за открывшиеся грехи, а воспринимающему искусство — ничего не угрожает». М. А. Булгакова как писателя мучила совесть за кого-то, и с помощью творчества он пытался ее успокоить или пробудить совесть тех, кто не мог или не хотел замечать, что происходило и происходит нечто безнравственное. Такое, как слепота полковника, или разделение на красных и белых, или трусость прокуратора Понтия Пилата. Катарсис как исповедь приносит очищение и для героя произнесшего исповедь и для читателя примерившего худшую жизненную маску и избавившегося от нее.

Важна также заметка Е. С. Булгаковой. «Когда Е. С. Булгакова в письме брату писателя — Николаю Афанасьевичу Булгакову пожаловалась на то, что вокруг ее супруга распространяется много слухов и легенд, наподобие того, что он „служил в белой армии“, „Николка“ ответил: „Вы глубоко правы: клевету и наветы на Михаила Афанасьевича Булгакова нужно всюду энергично опровергать. Он, то есть Михаил, был истинно русский интеллигент, человек по всей своей сути мягкий и чуткий, но никак не милитарист! Ни в каких боях он никогда не участвовал и, наверное, никогда и никого не ранил и не убил“. Так что в рассказе „Я убил“, надо полагать, есть некоторый художественный вымысел или в нем описан случай, о котором Булгаков слышал от других лиц. Но случай этот тесно переплелся с событиями, которые уже непосредственно относились к автору рассказа. Мы имеем в виду теснейшую связь этого сочинения с рассказом „В ночь на 3 е число“, автобиографичность которого никто не отрицал».

Кроме биографических моментов, отраженных в рассказе «Я убил», у М. А. Булгакова есть серия рассказов, посвященных проблеме «я-он убил»: «В ночь на 3-е число» из романа «Алый мах», «Налет», «Красная корона», «Необыкновенные приключения доктора». Этот же мотив встречается и в романе «Белая гвардия»: вспомним, как отстреливается Алексей Турбин, и восхищенная Юлия ему говорит: «А так вы убили одного». — «Я убил?» — спросил он?", и не случайны затем муки и болезнь Алексея. В романе «Мастер и Маргарита» та же проблема памяти Пилата о смерти Иешуа и его мечта, о том, что казни не было, и вариативная, противопоставленная ей, усложняющая образ прокуратора как попытка искупления вины, противоречащая, однако учению Иешуа: «Иуду этой ночью уже зарезали»… «Кто это сделал?». «Это сделал я». Мы видим, что проблема «я убил» проходит через все творчество писателя. Автор детально и настойчиво изучает проблему, как нравственного подавления, так и буквального убийства, к которому это подавление привело и самого писателя, так как жизнь М. А. Булгакова складывалась трагически.

Таким образом, приемом нравственной поэтики является следующее: в центре для исследования художник ставит нравственную цель. Нами была выбрана проблема, прописанная во всем творчестве писателя, М. А. Булгакова. И кажется самой насущной проблемой, потому что касается двух основ жизни: первое, я убил понимается как преступник для другого человека, и второе, я переступил закон Божий не убий. Само слово преступник означает преступить закон. Это, прежде всего закон Божий. Затем следует неизменный вывод из этого поступка — я убил человека, буквально, прервав его жизнь, и убил себя, свою жизнь, цели, поступки, мысли, душу. Одно убийство, несомненно, порождает другое. Внешнее убийство ведет к внутреннему самоубийству. Убийство другого — это несомненное внутреннее самоубийство живущего убийцы. Вечная проблема.

Выводы:
1. Сопоставление дневниковых и иных автобиографических материалов автора помогает определить человеческую нравственную позицию автора.
2. Сопоставление автобиографического материала и произведений писателя позволяет выявить нравственный образ автора.
3. Изображение внешности персонажей (яркая, интересная), эмоционального состояния (косенькая усмешка, тяжелый взгляд), одежды (щегольство, яркость, агрессивность), позы (сидит), наличие черт актерства являются одним из способов изображения состояния проблемы «я убил» в творчестве М. А. Булгакова.
4. Антиномичное изображение персонажей служит их нравственной оценкой.
5. Противопоставление времени: древнего, или более далекого, чем сейчас и современного ставит проблему в ряд вечных, исторически повторяемых, а значит, заслуживающих пристального внимания художника, так как велика вероятность взаимосвязи повторяющихся проблем (убийство, война, разрушение) с проблемой нравственного и безнравственного.
6. Противопоставление двух городов как двух миров Москвы и Киева стало приемом нравственной поэтики. Из него следует, что Киев — это мир семьи, нравственного, чистого. И поэтому ему постоянно нужна защита то со стороны автора (автор так выстраивает эпизоды, что становится ясной позиция автора), то со стороны героев.
7. Молниеносность событий также признак нравственной поэтики М. А. Булгакова, так как быстрота смены событий формирует нравственное восприятие у читателя.
8. Наличие предвестников для создания нравственной оценки автора и нравственных выводов для читателя.
9. Автор изображает героя как способного или неспособного к нравственному переживанию. И если это нравственное переживание возникает, то оно заставляет героя действовать.

Итак, нами прослежен путь проблемы «я убил» в поэтике рассказа М. А. Булгакова «Я убил».

Используемая литература
1. Антипьев, Н. П. Нравственная поэтика//Главная тема. — № 4−5 (26−27). — 2006.- С. 45−51.
2. Бахтин М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. М., «Худож. лит.», 1975−504 с.- C. 16.
3. Бердяев Николай Смысл творчества (опыт оправдания человека) [Электронный ресурс]. — М.: Изд-во Г. А. Лемана и С. И. Сахарова, 1916. — С.191.
4. БИБЛИЯ. Книги священного писания ветхого и нового завета, канонические, в русском переводе с парал-лельными местами и словарем. — РОССИЙСКОЕ БИБЛЕЙСКОЕ ОБЩЕСТВО. — М, 1999. — С.126.
5. Булгаков М. А. Мастер и Маргарита: Роман. Рассказы.- М.: ЗАО Изд-воЭКСМО-Пресс, 1999.- 672 с. (Серия «Русская классика. ХХ век».). — С.339.
6. Булгаков М. А. Б 95 Мой бедный, бедный мастер…: Полное собрание редакций и вариантов романа Мастер и Маргарита/ Михаил Булгаков; издание подготовил В. И. Лосев; научн. ред. Б. В. Соколов. — М.: Вагриус, 2006. — 1006 с. — с. 76.
7. Булгаков, М. А. Собрание сочинений: в 8 томах. Т. 8, Письма [Текст]: М. А. Булгаков./ Составление, вступ. ст. и коммент. В. В. Петелина.- М.: ЗАО Центрполиграф, 2004.- С. 112,114.
8. Булгаковская энциклопедия // bulgakov.ru
9. Виттман А. «Библейские мотивы в романе „Мастер и Маргарита“ М.А. Булгакова» / науч.рук.д.филол.наук, проф. Антипьев Н. П., Иркутск, 1999. — С.6.
10. Кочетков, Георгий О главном герое романа М. Булгакова «Мастер и Маргарита» [Электронный ресурс]: Георгий Кочетков, М.: 2001.- www. Библиотека «Вехи».
11. Лосев В. И.