Не зря военный самолет Ил-2 носил сразу несколько говорящих за себя названий: немецкие пилоты называли его «бетонный самолет» за способность переносить разрушительные повреждения. Наземные войска гитлеровцев при упоминании «Ил-2», вертели головами, заглядывая в небесную синь, и искали, где он: «мясник», «мясорубка», «Железный Густав» или «черная смерть».
…8 января 2008 года перестало биться сердце одного из самых храбрых пилотов Великой Отечественной войны — Героя Советского Союза, генерал-полковника авиации, лауреата Государственной премии Георгия Андреевича Кузнецова.
Это был отважный человек, о котором можно и нужно было рассказывать. Но так получилось, что в скорбный день на Троекуровское кладбище в последний путь Героя Советского Союза провожали не так много людей…
Он прожил долгую и яркую жизнь. В 18 лет поступил в 19-ю военную авиационную школу пилотов, которую успешно окончил в 1942 году. Георгий рвался на фронт, но его направили в 1-й запасной авиационный полк. Правда, почти сразу же на базе полка было сформировано военное училище морской авиации, так что попутно Кузнецов продолжил образование, освоив Ил-2.
В октябре 1943 года, наконец, сбылась мечта юного лейтенанта — его направили в состав 8-го гвардейского штурмового полка, которым командовал Герой Советского Союза Николай Челноков. Это была легенда штурмовой военной авиации, достаточно сказать, что Николай Васильевич летал с 1928 года и только за время командования полком лично потопил транспорт, сторожевой корабль, торпедный катер и две быстроходные десантные баржи гитлеровцев.
Не менее отчаянным был и командир эскадрильи, в которую попал Кузнецов, — гвардии капитан Николай Николаев, признанный мастер ударов по «точечным» целям, специалист не только по баржам, но и по сухопутным штурмовкам, где он неизменно проявлял изобретательность, смелость, точный и хладнокровный расчет.
Рядом с такими асами становление гвардии лейтенанта Кузнецова прошло относительно быстро. А через три месяца молодого офицера… похоронили.
Дело было так: во время поддержки десанта в районе Керчи один из «мессеров» прошил пушечной очередью пикирующий штурмовик Кузнецова и пробил бензобак. Кузнецов сумел развернуть пылающий самолет и полетел к своим. Но дотянуть не то что до аэродрома, даже до наших десантников, не сумел. Посадил Ил-2 прямо перед колючей проволокой, отделяющей немецкие и наши траншеи.
Между жизнью и смертью, как поется в песне, было четыре шага. Именно их сделали Кузнецов и его стрелок по крылу горящего штурмовика. А с крыла они перепрыгнули на нашу территорию. Как только стрелок оказался на земле, самолет взорвался…
Десантники отправили летчиков в госпиталь (оба были ранены). Но они удрали и решили отправиться в свою часть. Попутками почти добрались до цели, оставалось только заснеженное поле. Рванули по нему и только на середине пути обнаружили табличку: «Осторожно, мины!» Как они остались живы — сразу осознать не смогли…
Еще меньше ожидали увидеть экипаж живым летчики их 8-го гвардейского штурмового полка. Они уже даже успели выпить фронтовые 100 грамм за помин души Кузнецова. А комэск, обнимая своего лейтенанта, сказал: «Жить будешь долго, Жорка! Мы уже и похоронку родным собрались посылать…».
В 1944 году полк перебросили с Черного моря на Балтику. К тому времени «ценз» на присвоение звания Героя составлял уже 80 боевых вылетов, а Кузнецов «только» 66 раз атаковал противника. Но главное — он находился в строю.
31 июля 1944 года Георгий по праву считал своим третьим днем рождения. В тот день он в составе боевой группы участвовал в штурме гитлеровской флотилии в Нарвском заливе. Ему удалось потопить сторожевой корабль. Но на выходе из атаки случилась беда: вражеский зенитный снаряд перебил маслопровод двигателя «Ил-2». Заклинило мотор, и пришлось идти на вынужденную посадку, на воду.
Летчик и стрелок-радист едва не погибли. Фонарь кабины заклинило, и только с нечеловеческими усилиями Кузнецов выбрался наружу, когда самолет уже начал погружение в воду. Да спасибо, что спасательные жилеты оказались без брака. А через несколько часов из балтийской воды их подобрал гидросамолет.
Первый свой фронтовой год гвардии старший лейтенант Георгий Кузнецов отметил достойно. К тому времени на его счету был 101 боевой вылет, лично потопил 15 кораблей противника, уничтожил десятки орудий, танков, автомашин, сотни гитлеровцев. И не случайно он был представлен к званию Герой Советского Союза.
Жаль только, что к тому времени не вернулся с боевого задания гвардии капитан Николаев, он погиб еще 18 июня 1944 года. А командир полка Николай Челноков стал дважды Героем Советского Союза. Кстати, именем Челнокова названа одна из улиц Калининграда…
Но вернемся к Кузнецову. До конца войны он еще 21 раз вылетал на штурмовку, увеличив свой боевой счет уничтоженным фашистам. 3 июля 1945 года ему исполнилось 22 года, и впереди была долгая жизнь, как и предсказал когда-то Николай Николаев.
Георгий решил остаться в армии. Служба вместила в себя и учебу в Военно-воздушной академии, и в академии Генерального штаба, и командование авиационным полком и большими авиационными объединениями. В течение 8 лет Георгий Андреевич возглавлял ВВС Краснознаменного Северного флота. Молодые летчики звали его Батей…
Боевой китель генерала украшали два ордена Ленина, орден Октябрьской Революции, шесть орденов Красного Знамени, ордена Александра Невского, Отечественной войны 1-й степени, Трудового Красного Знамени, два ордена Красной Звезды, орден «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» 3-й степени — всего 15 орденов.
Но дело не в наградах солдат победы. А в том, что именно такие мальчики, которым во время войны исполнилось 18 лет, и уничтожили фашизм. Низкий им за это поклон…
Потери штурмовиков были очень тяжелы, там погибло очень много пилотов и стрелков.
Но томачтовиков и торпедоносцев сбивали втрое чаще.
У штурмовиков, как помню, средний налет пока не собьют был 8 вылетов, а у торпедоносцев - 2.
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Юрий Москаленко.
Что и говорить, спасибо за статью.
А вообще, самая лучшая книга какую мне доводилось читать о воевавших на Ил-2, - это недавно вышедшая «Я дрался на Ил-2» Артёма Драбкина. © 2005. Литературно обработанные интервью с ветеранами. Самое главное – вопросы грамотные и всё очень честно. (Вторая часть книги – суровый и очень подробный анализ роли штурмовой авиации ВВС КА).
читать дальше →
- Где вы закончили войну?
- Под Кенигсбергом. Когда закончилась война, я написал свое первое письмо матери. В нем было всего четыре слова: «Мама, я остался жив».
***
Чтобы почувствовать общую картину потерь, вот справка (оттуда же). Боевые потери летчиков ВВС КА за время войны составили 27 600 человек, в том числе:
11 874 – истребителей,
7 837 – летчиков-штурмовиков,
6 613 – бомбардировщиков,
689 – вспомогательной авиации,
587 – разведчиков.
Вечная им память.
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Даже летающие смертники во время ВОВ
всё-таки выживали.
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Спасибо за статью, Юра
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Какая близкая статья. Как об отце прочитала. Моего отца тоже звали Батей. Тоже на Иле-2 штурмовал. Но он рассказывал, что в авиации очень процветало выдвиженчество. "Выращивание" сталинских соколов. Если обычно за рядовыми штурмовиками летали фотографы, вынюхивали, фиксировали на аэрофотосъемку как отбомбились, то за соколами не очень присматривали в этом плане. Легко было приписки делать. Каждый фронт обязательно хотела своего сокола выдвинуть и чтобы он пересоколовал другой. Особенно при Новикове это процветало. Хорошая статья, спасибо. Пятерка, Юрий.
0 Ответить