Каким-то внутренним чувством, флюидами, затрагиванием внутренней струны. Я не говорю о том, что для нас всегда красивы те, кого мы любим. «Любовь зла — полюбишь и…», — всем известна эта поговорка. Речь о другом. Мы видим совершенно постороннего нам человека и понимаем: он красив. Иногда мы даже не можем объяснить, почему считаем его таким.
Ах! Сердце замирает, и хочется бесконечно любоваться поразившим нас лицом. Хочется поделиться открывшейся красотой с другими.
Так случилось и со мной, когда я увидела портрет Софьи Михайловны Лукомской, написанный Серовым в 1900 году. Со мной случилось это самое «Ах!». «Как же она красива!» — подумала я.
А потом случилось непонятное. Не все, кому я показала этот портрет, согласились со мной. Кто-то пробормотал вежливо: «Ну да, ничего». Кто-то недоуменно пожал плечами. А кто-то открыто высказался, что ничего красивого в этой женщине не видит.
Вот тогда я и подумала, что красота — понятие субъективное.
Для меня же она действительно красива. Женщина в темном, с высоко уложенными волосами. Губы тронуты легкой улыбкой, немного презрительной. Глаза смотрят в никуда. Печаль. Но печаль не временная, а какая-то глубокая, можно даже сказать — глубинная. Такое ощущение, что она в таких далеких далях, куда и не заглянуть.
Как же я была поражена, когда, собирая материал об этой женщине, нашла следующее.
И. Э. Грабарь, русский живописец и искусствовед, в своей книге «Репин» сообщает об этом портрете интересную информацию. Грабарь писал, что «выразительные печальные глаза заинтересовали одного европейского невропатолога, случайно увидевшего фотографию с этого серовского портрета, и он точно определил тяжелое душевное настроение «дамы, позировавшей художнику».
Сам же Серов вспоминает, что портрет Лукомской никак не давался ему. Он был недоволен набросками. Выходило нечто сладко-приторное, салонное. А художник видел в женщине совсем другое. Задумчиво-тревожное, почти потустороннее, словно она ищет ответы на вопросы совсем в другом мире. Только через несколько сеансов Серову удалось поймать то неуловимое, что он искал.
Их встреча произошла в Петербурге, в доме Зинаиды Владимировны Ратьковой-Рожновой, сестры Дмитрия Философова, крупного государственного деятеля Российской империи, куда Лукомская приехала из Киева. Здесь же и писался ее портрет.
Но это была их не первая встреча. В 1889 году Валентин Серов уже писал портрет восемнадцатилетней Софьи Михайловны, тогда еще Драгомировой. В то время уже знаменитый художник Репин работал над портретом девушки в колоритном малороссийском костюме. И вот однажды пути Софьи Михайловны и Серова пересеклись. В этом нет ничего удивительного — ведь Серов был учеником Репина.
Вот как она сама вспоминает об этом.
«Помню, что, приехав однажды в октябре 1889 г. на сеанс к Репину… я застала там неизвестного господина, с которым меня познакомил Репин. Побродив вокруг меня и посмотрев на меня исподлобья, он сказал что-то Репину. Последний обратился ко мне и попросил разрешения Серову тоже писать с меня портрет. Он работал над ним все время, пока оставался в Петербурге. …Валентин Александрович уехал в Москву, не докончив моего портрета, и передавая его мне, Репин сделал несколько мазков на костюме и аксессуарах, не трогая лица. Думаю их легко узнать, но, насколько помню, им была дописана только рубаха».
Это вмешательство возмутило Серова, и он направил учителю резкое письмо, на некоторое время омрачившее их отношения.
Нет, что ни говори, но в этой женщине есть нечто такое, что заставляло художников браться за кисти. Репин, Серов… А спустя годы, в 1947 году, писала портрет Софьи Михайловны и художница Зинаида Серебрякова. На ее портрете уже пожилая, убеленная сединами женщина. И опять в черном. И опять на губах та же загадочная улыбка. А взгляд устремлен в далекое.
Валентин Серов - гений. Так писать портреты никто уже не сможет. Так видеть натуру - тоже.
Смотрю и смотрю на портрет... То красотой женской любуюсь. Так и жду, чтобы она (С. М. Лукомская) глаза подняла... То красотой живописи Мастера любуюсь. Настолько верно построено и найдено, что не отвлекаешься и ...продолжаешь любоваться.
Красивый текст - мягкий, добрый... подстать портрету.
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Вячеслав Старостин,
Да, каждый портрет Серова - как открытие.
Есть художники, что работают в одном стиле - сразу определишь.
А Серов с каждом героем его портрета раскрывается по-разному.
За это и люблю его.
0 Ответить
Мне тоже эта женщина кажется очень красивой. Интересная статья, мне понравились обе части. Так и хочется узнать, что же кроется за "тяжелым душевным настроением «дамы, позировавшей художнику"? Красивая, замужем за генералом, двое детей, откуда же эта печаль? До революции еще далеко, но может быть она предчувствовала, что ее счастье скоро будет омрачено?
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Лидия Карпич,
В таких случаях я всегда думаю: в чем же счастье? Да, тут вроде бы и жизнь хорошая, и семья успешная. А вот что-то не так. И эта печаль в глазах.
0 Ответить
Я помню, как раз, услышав, что Галина Брежнева очень элегантно и со вкусом одевалась, я решила поискать в сети её фотографии. И была поражена красотой этой женщины. Да, неправильные черты, тяжеловатые Брежневские брови, полновата, но что-то в ней было такое задорное, подчас царское. Красивая была женщина!
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Ксения Печий,
Вот и я о том же. Иногда увидишь лицо, и таким красивым оно тебе покажется. Лично тебе. А другие лишь пожимают плечами недоуменно.
1 Ответить
Светлана Губанова, да, правда!
Оценка статьи: 5
0 Ответить