Хотите свежего хлеба? Сходите в театр!

Приехали в Яффо, спустились в порт, к театру. Снаружи еще не все закончено, стоянка для автомобилей недоделана, напротив не то ремонтируют, не то реставрируют старый пакгауз.

Окна театра ярко освещены, внутри видно какое-то шевеление: ходят с раскрытыми папками одинаково одетые люди, что-то обсуждают. Я высказался: «Это репетиция». И ошибся. Я думал, что это репетиция каких-то актеров. Оказалось, что мы попали на организованную руководством театра встречу театрального коллектива с потенциальными зрителями (все были заранее приглашены, только мы пришли без приглашения).

Проходим туда, где поодаль суетятся официанты. Все официанты — глухонемые. Мы сели за столик, осмотрелись. Подходит официант и что-то начинает нам объяснять. Я понял так, что мы заняли не свои места, поднялся и собрался было уходить. Официант меня успокоил, показал, что мы можем остаться.

У буфетной стойки появился Эран Гур. Он рассказал о цели проекта, о той работе, которая была сделана на этом месте (строительство театрального здания), о том, что есть и как это будет работать.

Сегодня на месте старой развалюхи — здание со зрительным залом на 350 мест, два кафетерия, все вспомогательные помещения — все, что должно быть в нормальном театре.

Среди работников театра — 70 человек, имеющих дефекты речи, зрения и (или) слуха. Из них 11 — актеры, остальные — работники двух кафе: в одном работают глухонемые, в другом — слепые.

Кафе с глухонемыми работниками — как обычное: все открыто, столики, буфетная стойка. Особенность — на столах лежат бумажные скатерочки размером со столешницу, на которых напечатаны некоторые жесты с переводом на иврит, английский и арабский (я попросил такую в подарок — не дали).

Кафе со слепыми работниками устроено как звукоизолированное помещение, в которое не проникают звуки снаружи. И в нем полная темнота! Зачем? Чтобы посетители (хотя бы на время) почувствовали себя погруженными во тьму.

Затем нас пригласили пройти в зал. Перед входом Адина Таль — самый главный человек в театре, автор идеи, режиссер — очень коротко рассказала о спектакле.

Входим. На сцене — актеры и актрисы стоят около столов и… разминают тесто. Над сценой — лозунг: «Приветствуем вас в нашей пекарне!» На заднем плане — шкафы, ящики, как бы обстановка пекарни.

Играет музыка. Публика постепенно рассаживается. Справа на авансцене сидит Писатель, стучит по клавиатуре машинки со шрифтом Брайля.

Продолжается вымешивание теста. На сцене, кроме актеров — переводчики. Одна из них ходит около актеров и подсыпает муку: чтобы не прилипало.

По бокам сцены стоят два переводчика с тамтамами. Оба одновременно ударяют по тамтамам, актеры (для них удар по тамтаму — команда) меняют мизансцену.

Потом свет гаснет, и когда он зажигается — актеры уже сидят, продолжают месить тесто, на их лицах оказываются маски (белые овалы без прорезей для рта и глаз). Начинает говорить Писатель. У этого актера глухой прерывистый голос, он слепой абсолютно, слух (как я могу предположить) почти нулевой, но свой голос, очевидно, он слышит.

Слева над сценой висит экран, на котором высвечивается текст, произносимый на сцене. Это помогает понять, что происходит на сцене не только тем, кто не знает иврита (текст дается на двух языках — иврите и английском), но и глухонемым, которые присутствуют в зале.

Действие не статично: актеры передвигаются по сцене, иногда в сопровождении переводчиков, иногда самостоятельно. Но эта самостоятельность не полная: когда актер покидает сцену — его ведет переводчик.

Тесто размешано, его раскладывают в формы и закладывают в печи, которые стоят слева (шесть печей в два этажа).

Спектакль продолжается. Актеры рассказывают о себе: кто они и какие у них мечты. По ходу этого рассказа на сцене меняется обстановка: это, например, парикмахерская, в которой одна из актрис захотела сделать себе прическу.

Один из героев говорит о том, что он очень хочет иметь семью, чтобы у него была жена. Появляется волшебник. По его жесту появляются невесты — три актера в женских одеждах осаждают потенциального жениха. Жених с отвращением прогоняет их — и тогда волшебник на руках вносит на сцену невесту, усаживает ее рядом с женихом. Они разговаривают, обнимаются, целуются. Потом невеста говорит жениху, что она хочет сыграть ему песню, которую она играла в детстве. Приносят органолу, она играет сама, медленно, но уверенно.

Приносят свадебный балдахин, играют свадьбу, танцуют. А сзади уже накрывают столы и… из печек достают готовый только что испеченный ароматнейший хлеб! Его режут, раскладывают в корзинки и несут в зал, приглашая публику принять участие в свадьбе.

Зрители поднимаются на сцену, разговаривают с актерами, объясняясь с ними и голосом, и руками, и с помощью Брайля.

Мы тоже прошли на сцену, поговорили с актрисой, которая когда-то приехала из России. Женщина в возрасте (по виду — около 60 лет) слышит, разговаривает. Лет двадцать тому назад в результате вирусного заболевания потеряла зрение. Когда-то она училась музыке — играть на фортепьяно. Затем, после потери зрения, много лет не прикасалась к инструменту. И когда ей предложили в театре попробовать сыграть — она очень долго боялась, боялась инструмента. Потом эти страхи прошли, теперь у нее есть музыкальные номера (в этом спектакле она для своего жениха играла песенку).

Я сказал ей, что нас очень тронуло увиденное, и услышал в ответ: «Нас не нужно жалеть! Мы счастливы тем, что мы в этой труппе, что у нас такой замечательный режиссер! Она большая выдумщица, мы готовим новый спектакль — и у нас все хорошо! Мы хотим, чтобы все поняли, что даже люди с такими недостатками могут очень много!»

Замысел проекта — показать всем заинтересованным, как и в какой форме можно вернуть к нормальной жизни людей с ограниченными возможностями. Проект очень амбициозный — и пожелаем удачи его авторам и исполнителям! Впереди — премьера в конце декабря.

Кстати, хлеб оказался очень вкусным. Слегка присыпанный солью…