«Что делать?» — прочитал чиновник на первом листе. — Глава первая… И что же мне делать? Ладно, возьму домой, а дальше, как бог на душу ляжет…
А в это время в журнале «Современник» царил подлинный переполох. Дело в том, что томящийся в Петропавловской крепости Николай Гаврилович Чернышевский сообщил, что несколькими днями ранее он через следователя передал пакет с началом рукописи санкт-петербургскому обер-полицмейстеру, с тем, чтобы последний отдал написанное Александру Николаевичу Пыпину, двоюродному брату писателя, работавшему в журнале «Современник». Но рукопись в руки брата так и не попала.
Что с нею сталось? Ради того, чтобы уточнить судьбу рукописи журнала,
Когда о «потере» сообщили Николаю Гавриловичу, он просто вскипел: «Я уже дописываю вторую главу, что мне теперь прикажете, по памяти восстанавливать первую?». Положение и впрямь было незавидное, ведь казематы Петропавловской крепости отнюдь не напоминали променады итальянского острова Капри, где спустя несколько десятков лет прогуливался, выстраивая в уме свои будущие произведения, первый пролетарский писатель Максим Горький.
«Что делать?» — тихо спросил у брата Пыпин. «Делайте, что хотите, — махнул рукой Николай Гаврилович, — но пока не найдете рукопись первой главы, я писать не буду…
— А ведь и не будет писать! — сказал Александр Николаевич, — уж я-то его характер знаю.
И опять, в который раз, был произнесен сакраментальный вопрос…
Было решено дать объявление в газеты с предложением выплатить очень большое вознаграждение тому, кто найдет рукопись. Случайно или нарочно на эту заметку наткнулся наш чиновник. Честность оказалась вознагражденной. После вручения денежной премии рукопись попала в редакцию журнала «Современник». Работа над романом была продолжена…
Но всем ли так везет? Обратимся к истории. Самый свежий пример привел не так давно писатель Эдвард Радзинский. В пору, когда «рукописи» перестали быть рукописными, а стали компьютерными, он поставил последнюю точку в романе, посвященном последнему российскому императору и его семье. Выключил компьютер. Наутро хотел пробежаться глазами по роману, чтобы кое-что подчистить. Но жесткий диск пришел в негодность. Восстановить документ так и не удалось.
Так же навеки утеряны для истории некоторые рукописи Платона, философа Алексея Лосева, однажды безвозвратно пропал почти 1000-страничный труд академика Сахарова. Не увидим мы никогда и большую часть архива знаменитого автора «Декамерона» Боккаччо.
А бывает и так, что рукописи всплывают тогда, когда, казалось бы, утеряна последняя надежда. Так случилось с «Тихим Доном» Михаила Шолохова: рукопись первых частей была обнаружена только спустя 55 лет после того, как писатель отдал их на хранение одному из своих друзей. Совершенно неожиданно всплыла в архивах одного их театров неизвестная рукопись пьесы Довлатова.
Как же сберечь рукопись, которая особенно вам дорога? Если она существует в электронном виде, ее можно самостоятельно размножить и «разложить» яйца по разным гнездам, отдав на хранение людям, которым вы доверяете. В этом случае у вас не будет проблем с хранением.
Один из способов, если, конечно, рукопись защищена авторским правом, разместить ее на одном из сайтов. Тогда «пожар» в одном отдельно взятом компьютере вам не страшен. Но лучший способ никто не отменял — в изданном виде рукописи хранятся лучше всего…
А вообще, один из авторов сценария «Веселых ребят» Владимир Маас любил повторять: «Чтобы приготовить рагу из зайца, надо, как минимум, иметь кошку». Не стесняйтесь писать — пусть даже ваше произведение на первый взгляд, кажется, вот-вот мяукнет. Пройдет время, и, быть может, вас оценят…
неожиданна всплыла - неверное окончание, имхо.
Не стесняйтесь писать – пусть даже ваше произведение на первый взгляд, кажется, вот-вот мяукнет. Пройдет время, и, быть может, вас оценят…
"Если можешь не писать, лучше не писать."
Графомания - порок.
0 Ответить
Спешу зловредно в хорошую ОЧЕНЬ статью влить чашу дегтя.
Панаева, помнится, описывала историю по-другому - рукопись потерял сам Некрасов. В чем другом, а в этом я б поверила лучше Панаевой - она была современницей и даже очевидицей событий.
"редакция "Современника" в нетерпении. ждала рукописи Чернышевского. Наконец она была получена из Петропавловской крепости со множеством печатей, доказывавших ее долгое странствование по разным цензурам.
Некрасов сам повез рукопись в типографию Вульфа, находившуюся недалеко - на Литейной около Невского. Не прошло четверти часа, как Некрасов вернулся и, войдя ко мне в комнату, поразил меня потерянным выражением своего лица.
- Со мной случилось большое несчастье, - сказал он взволнованным голосом, - я обронил рукопись!
Можно было потеряться от такого несчастья, потому что черновой рукописи не имелось: Чернышевский всегда писал начисто, да если бы у него и имелась черновая, то какие продолжительные хлопоты предстояли, чтобы добыть ее!
Некрасов в отчаянии воскликнул:
- И черт понес меня сегодня выехать в дрожках, а не в карете!.. И сколько лет прежде я на ваньках возил массу рукописей в разные типографии, и никогда листочка не терял, а тут близехонько, и не мог довести толстую рукопись!
Некрасов не мог дать себе отчета, в какой момент рукопись упала с его колен:
- Задумался, смотрю: рукописи нет; я велел кучеру повернуть назад, но на мостовой ее уже не было, точно она провалилась сквозь землю... Что теперь мне делать?
Я поторопила Некрасова написать объявление в газеты о потере рукописи и назначить хорошее вознаграждение за ее доставку. Некрасов назначил 300 руб. награды [211]. Он глухо обозначил, что это была за рукопись, так как ему, понятно, не хотелось, чтобы в литературной среде узнали о его потере и воспользовались этим для неблагоприятных толков; и он просил меня не говорить пока никому о случившемся.
Некрасов так был взволнован, что не мог обедать, был то мрачен и молчалив, то вдруг начинал говорить о трагической участи рукописи, представляя себе, как какой-нибудь безграмотный мужичок поднял ее и немедленно продал за гривенник в мелочную лавку, где в ее листы завертывают покупателям сальные свечи, селедки, или какая-нибудь кухарка будет растапливать ею плиту и т.п.
На другое утро объявление было напечатано в "Полицейских Ведомостях", и Некрасов страшно волновался, что никто не является с рукописью в редакцию.
- Значит, погибла она! - говорил он в отчаянии и упрекал себя, зачем он не напечатал объявление во всех газетах и не назначил еще больше вознаграждения.
В этот день, по обыкновению, Некрасов обедал в Английском клубе, потому что там после обеда составлялась особенная партия коммерческой игры, в которой он участвовал. Он хотел остаться дома, но за ним заехал один из партнеров и почти силою увез с собой.
Некрасов перед своим уходом пришел на мою половину и просил меня немедленно прислать за ним в клуб, если кто явится с рукописью, и удержать это лицо до его возвращения.
Не прошло четверти часа после его отъезда, как лакей пришел сказать мне, что какой-то господин спрашивает редактора. Я поспешила выйти в переднюю и увидала пожилого худощавого господина, очень бедно одетого, с отрепанным портфелем под мышкой. Можно было безошибочно определить, что он принадлежит к классу мелкого чиновничества. Я его спросила - не рукопись ли он принес?
- Да-с... по объявлению... желаю видеть-с самого г. редактора, - конфузливо отвечал он".
И там была не стопка бумаги.
Вот объявление: "Потеря рукописи. В воскресенье, 3 февраля, во втором часу дня, проездом по Б.Конюшенной от гостиницы Демута до угольного дома Кангера, а оттуда через Невский проспект. Караванную и Семеновский мост до дома Краевского, на углу Литейной и Бассейной, обронен сверток, в котором находились две прошнурованные по углам рукописи с заглавием: "Что делать". Кто доставит этот сверток в означенный дом Краевского к Некрасову, тот получит пятьдесят рублей сер.".
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Спасибо, Люба! Это очень пролило свет на это темное дело. Возможно, я пользовался источником, в котором изначально хорошее КГБ обливала грязью царских сатрапов. А отсюда и разночтение. Но версия Панаевой, наверное, действительно, вызывает доверие. Пусть будет виноватым Некрасов! Даже великие иногда бывают простофилями...
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Сейчас Дмитрий Набоков сожжет рукопись "Оригиналов Лауры" великого Набокова. Мы стоим в комитете за против. Пока готовлю статью. Вот уже знаешь, что неоконченный шедевр есть, где-то лежит и бездарь эта имеет право это сжечь. После смерти Веры Набоковой он - последняя инстанция. Не знаю, хорошо ли сейчас дать статью в ШЖ: масла подлить или русского читателя призвать не сжигать. Думаю еще. А вы говорите. Горят рукописи. Его не впустили в коммуналку, кою устроили из квартиры его отца. Обиделся на всю Россию. Мы помогали ему в Рождествене сделать музей Набокова. Американцы умоляют не жечь, а он, гордый и таинственный, будет жечь,геростратик такой вшивый. Природа отдыхает на втором поколении вовсю. ДРРРРРРРРРыхнет!
А если бы "Что делать" потерялась, я бы только порадовалась. Это же надо было, чтобы такую бездарь как Чернышевского вообще публиковали. И наше детство было бы избавлено он снов веры простите Палны и маразмов Чернышевского. Это же николай островский времен Николая. Мнение никому не навязываю, но меня от него блюет. А Набокова жалко. Спалит ведь, придурок. Знаете, что он сказал? "я! с! русскими! не! разговариваю!" А?
Оценка статьи: 5
0 Ответить
А вот там, где потомки получают право сжигать рукописи и, например, отправлять на костер по выбору хоть Чернышевского, хоть Ленина - там с полным правом палят и Набокова. Нет управляемой демократии, есть просто демократия.
Что делать - неплохое литературное произведение, и контекст времени без него многое утратил бы. Потерял. А потери для культуры нехорошо. Опять же, на этой книге для перевертывания юных революционеров столько уже стоит в мировой культуре. Тот же Набоков - великую книгу написал, основываясь именно на Чернышевском, его житейской истории, его отношениях с литературой. И слава Богу, что оба они есть у нас - и Набоков, и Чернышевский. От этого вкуснее жить.
Вообще же, это интересный мотив в литературе - взаимоотношения детей с наследием отца.
Оценка статьи: 5
0 Ответить