Тибор Дери. Почему его нельзя забыть?

В 1966 году, когда вся Грузия отмечала 800-летие Шота Руставели, на этот праздник были приглашены разные почетные гости со всего мира. Их всех встретили в Тбилиси, рассадили по автобусам и почти километровой колонной — не меньше пятидесяти «Икарусов» — повезли в Багдади. Чтобы уже оттуда добраться до предполагаемой родины Руставели.

Через несколько часов пути, когда, чуть расступившись, горы показали себя во всем величии, все дружно ахнули, пораженные красотой открывшейся перед ними панорамы.

И только один человек встал и громко, резко сказал:
— Остановите автобус, я выйду.

Потому что он увидел ускользнувшее от взора всех остальных. Пустой, уходящий в небо многокилометровый серпантин дороги, на котором не было ни одного велосипедиста. Или, хотя бы пешехода. Что уж там говорить о машинах или телегах?!

Дорога была абсолютно пустая. Она — стояла. Покорно и обреченно. Вот уже несколько часов. На всем её протяжении стояли припаркованные у обочины рейсовые автобусы, машины и вышедшие из них люди. В тени редких придорожных кустов и деревьев, так же покорно и обреченно, поглядывали на проносящиеся мимо автобусы небольшие горские лошадки, выпряженные из приткнувшихся рядом с ними телег. Все они — и люди, и животные — пропускали почетных гостей, опаздывающих на большой праздник.

Только один человек из почти пяти десятков битком набитых автобусов не мог восхищенно любоваться красотой окружающего его мира. Он не видел этой красоты, потому что у обочины стояли униженные чьей-то злой волей люди. Они для него были важнее, чем всё остальное, вместе взятое.

Этим человеком был Тибор Дери. Который не был и не мог быть таким, как все.

Тибора не интересовали проторенные и, в некоторой степени, вроде бы как и предопределенные дороги. Он родился 18 октября 1894 года в Будапеште, в семье крупного предпринимателя. Но бизнесменом так и не стал.

Сначала Дери учился в Венгрии. Потом в Швейцарии. Но спокойная и размеренная жизнь была не для него. И когда Тибор снова вернулся домой, он примкнул к самому модернистскому из всех модернистских изданий Венгрии того времени — журналу «Нюгат» («Запад»). В 1917-м в нем выйдет его первое прозаическое произведение — повесть «Лия».

Но уже в следующем году творчество отступит на второй план. А если честно, то даже не на второй, а куда-то назад, на самые задворки жизненных приоритетов молодого, 23-летнего Тибора Дери. Пришло время больших перемен. Тех самых, когда рушатся и уходят с исторической арены ранее казавшимися незыблемыми многовековые империи. Сначала Российская. Вслед за ней Австро-Венгерская и Германская. А чуть позже — Османская.

И окажется, что своё будущее и будущее своей Родины можно определять самому. Для этого достаточно реализовать на практике теоретические постулаты учения о диктатуре пролетариата и экспорте всемирной социалистической революции. Тем более, что на востоке, в Советской России, уже доказали, что это возможно, как минимум, в одной отдельно взятой стране.

Но если можно в одной, то почему нельзя в другой? И Тибор Дери стал коммунистом.

А 21 марта 1919 года Революционный Правящий Совет провозгласит создание Венгерской Советской Республики, отменит все аристократические титулы и привилегии, отделит церковь от государства, гарантирует бесплатное образование, национализирует промышленность, жилье, транспорт. Правда, Республика просуществует всего четыре месяца, 133 дня. Уже 1 августа, после того, как Венгерская Красная Армия проиграет на подступах к Будапешту решающее сражение поддержанной Антантой румынской армии, Бела Кун, Эрнё Герё и другие члены революционного правительства будут вынуждены бежать в Вену.

Так окажется в Австрии и Тибор. И начнутся долгие годы его скитаний по Европе. Югославия, Италия, Франция, Германия… В Париже Дери сдружится с сюрреалистами. В Берлине подпадет под сильное влияние экспрессионистов и какое-то время даже будет тесно сотрудничать с их печатным органом — журналом «Штурм».

Это будет период накопления впечатлений, жизненного опыта, кристаллизации творческих идей и определения принципов будущей литературной работы. Время творчества придет позже. После того, как в 1934 году Тибор вернется на Родину.

Долгих 11 лет, вплоть до 1945 года, он работал над «Незаконченной фразой» — главным произведением всей своей жизни, монументальным романом о том, как жилось в Венгрии 30-х. За ним последует черед «Игр в преисподней» — цикла коротких сюрреалистических рассказов об осажденном Будапеште 1944−45 гг. Вот когда скажутся его давние парижские знакомства начала 20-х!

В 50-х Дери напишет повесть-притчу «Ники» и несколько коротких новелл, которые станут первыми произведениями венгерской литературы, ставящими перед современным писателю обществом вопрос о том, что частная жизнь человека оказывается совершенно незащищенной от безжалостного и сокрушающего воздействия диктатуры.

Тибор вообще был очень неудобным человеком. Всегда. И для любой власти. Несколько раз, в том числе в 1938 году за перевод книги Андре Жида «Возвращение из СССР», он отсидел в тюрьме при Миклоше Хорти.

Приход к власти в послевоенной Венгрии коммунистов мало что изменил в жизни писателя. Уже с 1950-го он — в оппозиции официальному Будапешту. За что поплатился тремя годами спустя, когда Дери исключили из партии. Это был как бы первый звонок, неформальное предупреждение. Предложение одуматься.

Но Тибор не одумался. Уже в следующем году он обращается с открытым письмом к председателю Совета Министров Венгерской Народной Республики — Имре Надю. Откройте, мол, глаза, товарищ премьер-министр. Неужели вам там, наверху, не видно, что назрели… И давно назрели широкомасштабные социальные и политические реформы.

К сожалению и для себя лично, и для всей Венгрии товарищ премьер-министр глаз открывать не пожелал. И пришел год 56-ой.

Летом Тибор Дери был вместе с протестующей интеллигенцией. В октябре стал на сторону требующих перемен студентов и рабочих.

А 20 апреля 1957 года его арестовали. Власть, несмотря на обращения многих известных литераторов, таких, как Томас Элиот, нобелевские лауреаты Альбер Камю и Мартен дю Гар, не посчитала возможным простить 63-летнему писателю его призывы ко всеобщей забастовке. И 13 ноября Тибору Дери, главному обвиняемому по так называемому «процессу писателей», дали девять лет тюремного заключения. По официальной формулировке приговора — за «тайный сговор с целью опрокинуть законный порядок».

Если бы не советская оттепель 60-х, Дери, учитывая его возраст, так бы, наверное, и не вышел из тюрьмы. Но ему повезло. Он не сломался и 4 апреля 1960 года, после трехлетнего заключения, был освобожден. По амнистии.

До своей смерти, 18 августа 1977 года, Дери ещё многое успел. Написал романы «Господин А. Г. в стране Икс», «Отлучающий» о житии Святого Амвросия, автобиографию «Приговора нет», повесть «Милый бо-пэр», несколько сборников новелл, рассказов, эссе. Его книги переведены на множество языков, в том числе и на русский.

Но сегодня, в день его рождения, в первую очередь почему-то вспоминаются не произведения писателя. А он сам, умеющий увидеть что-то, ускользающее от взгляда всех остальных. Ненавидящий любую несправедливость и готовый с ней бороться всеми имеющимися у него силами и энергией.

Их, вообще-то, немного — тех людей, которые не такие, как все. С ними очень тяжело жить рядом. Но почему-то после их смерти о них так же тяжело забыть.

Наверное, это правильно. Не надо. Нельзя их забывать. И Тибора Дери — тоже…