Спектакль «Тарарабумбия»: чеховские ассоциации?

Спектакль «Тарарабумбия» выводит на чистую воду обывательщину, пошлость, праздность и… Вернее, он ничего этого не делает, потому что задачи такой перед ним никто не ставил. Страна и мир отмечала юбилей писателя, театр с энтузиазмом к ним присоединился. В спектакле, если зритель знаком с творчеством великого русского писателя, можно узнать реплики, картинки, сцены или ассоциации с жизнью и творчеством Чехова. И не только с его жизнью.

Человек говорит со шкафом. Он давно с ним знаком и встретился после долгой разлуки. Интересно, в разлуке ему шкафа не хватало?

Люди страдают по тому, чего у них нет. А затем, получив желаемое, страдают еще больше.

Людей можно увеличить. Но, когда они становятся выше всех, они остаются какими-то мелкими. Они так же мельтешат, суетятся, с пристрастием о чем-то говорят, но смысла в их словах и действиях не оказывается.

Потом они решаются на значительные перемены. Меняют окружающих, места и даже шкафы, с которыми можно говорить. Но это не добавляет смысла в их жизнь, а возникает сплошная Та-ра-ра-бумбия.

Она оказывается везде. Даже через 153 года со дня рождения Антона Павловича чеховской Тарарабумбии в жизни столько, что зритель еще раз убеждается в прозорливости и гениальности писателя. Особенно, когда в шествующих маршем по подиуму людях узнаешь себя. Потому что понимаешь, что это шагаем мы сами — толпой, с сосредоточенными одинаковыми лицами и безразличными душами, одинаково одетые, по одинаковым делам и с одинаковой равнодушной озабоченностью, с одинаковыми поводами с одинаковой неуверенной деловитостью.

Маршем, толпой, в одиночестве.

В поисках любви и холодном отказе от нее.

В безумной тревоге за близких и холодном наблюдении за их страданиями.

Разговаривающие со шкафами и не замечающие людей.

В беспечном танце, тягостном томлении, изнуряющей маете.

Блефуя по-крупному и спотыкаясь на мелочах.

Сострадающие однодневному мотыльку и равнодушные к ближнему.

«До смерти» боящиеся смерти и легко распоряжающиеся жизнью.

Оттачивающие детали и не видящие целого.

Хотя… как посмотреть. Детали могут значить больше целого, если считать свою жизнь деталью чьей-то другой истории, которая началась до Чехова, прошла через его недолгую жизнь и продолжается дальше. Собираясь из деталей, судеб и ассоциаций.

В начале семидесятых годов появились люди, которые своеобразно двигались под музыку — падали на землю, вращались на разных частях тела, показывая, что у человека много точек опоры, а не только ноги. Новый танец сначала назывался «Good Foot». А слово breaking происходит от сленгового слова break (дословно «пауза»), изначально лучшие танцоры выходили в музыкальные проигрыши — паузы во время песни. В «Тарарабумбии» брейк-танцоры появились во время паузы в шествии персонажей «Тарарабумбии» (они же — условно чеховские герои, люди-великаны, мы сами — вытянутые во времени и пространстве). Танцоры вызвали ассоциации с уважением и респектом, потому что прекрасно владеют телом, мозжечком, чувством ритма и вниманием зрителя.

А Антона Павловича перечитать стоит. Чтобы соответствовать формуле интеллигента (интеллигент — это человек, который не читает, а перечитывает).

В «Тарарабумбию» попали не сами герои Антона Павловича, а те, в кого они превратились после многократного прочтения, просмотра, обдумывания, пересмотра во времени, пространстве и мышлении. Мышление — это излюбленное место обитания ассоциаций. В кукле-марионетке, играющей на скрипке, зрителем узнан постановщик спектакля (имеется в виду внешняя ассоциация).

Персонажи Антона Павловича в основной своей массе не пользовались ходулями в буквальном смысле. Но в ассоциативном смысле (ходули — как нелепое и вычурное средство передвижения) они совершали хаотичные бесцельные передвижения во времени и пространстве.

У Антона Павловича ничего не сказано о водолазах, хотя это глубокая и мало освещенная в театре тема.

Антон Павлович не успел написать о вагоне «для устриц». Об этом потом написал другой великий писатель. Но ассоциации вагона с чеховскими героями возникли самые конкретные — как будто зритель увидел зарисовку на тему одного из рассказов писателя.

Спектакль «Тарарабумбия», взяв в основу из Чехова совсем немного, на Чехова и не похож вовсе, кроме:

 — потерянных одиноких людей, которые знают, как все должно быть, но не могут для этого ничего сделать;

 — людей не одиноких и очень занятых, которые боятся остановиться, чтобы занятость не оказалась нелепой суетой;

 — жизни ради высокой цели, которая давно где-то затерялась;

 — скромного служения высокой правде, которая не нуждается в высокопарности и лицемерии.

А может, все и не так вовсе. Ведь в «Тарарабумбии» столько всего, что нужно время, чтобы в нагромождении ассоциаций разобраться, где «наши», а где временные и незначительные.

После Антона Павловича много чего случилось. На улице Сретенка, где он начинал свою медицинскую практику, появился театр «Школа Драматического Искусства», где и в 21-м веке ставят и смотрят Чехова. Где возникают ассоциации, каким-то полюсом привязанные к Чехову, а каким-то — отлетевшие от него на много лет вперед. Но в любом случае, они искренние и своевременные.

Постановка — Дмитрий Крымов
Композитор — Александр Бакши
Художник — Мария Трегубова
Музыкальный руководитель — Людмила Бакши
Художник по свету — Ольга Раввич
Тренер по ходулям — А. Петров

Участники: Андреев В., Балабанова И., Беляйкин В., Викторова М., Волков С., Гулик М., Гвозденко В., Данилов И., Денисова И., Дубровин В., Ефимова С., Кузминская Е., Кириченко А., Кравец П., Камаева В., Кадырова Р., Лаптий А., Лаврова Ю., Лесов И., Маминов М., Мелконян С., Маслова Н., Малинина О., Мишина В., Мысина О., Назарова В., Оплетаев Б., Охотниченко О., Петров В., Павлова О., Романова В., Семина Ю., Синякина А., Смирницкая А., Сиротина А., Селедцов Н., Уманец М., Чиркова М., Ширяева Г., Шихалеев С., Яцко И.

Хор: Анистратова С., Бабыч Н., Букатина А., Чадов Д., Гаврилова Е., Ершова Е., Закирова Г., Ивашкина И., Исаев К., Мишенкова И., Охрименко Д., Остапенко П., Приходкин С., Серебринская Е., Шишлянников Д., Ященко А., Молочков А.

Брейкдансеры: Егоров Д., Макаров А., Серегин С., Сыренов В., Корнилов А., Мурин А., Кудряшов М.