Спектакль «Мертвые души». Как проявилась двойная сатира Гоголя?

Действие спектакля разворачивается в интерьере ящика из склеенных опилок. Ящик немного похож на гроб (сценография Серебренникова). Но похож совсем немного. Если о гробах не думать, то по ходу пьесы и вовсе об этом забываешь. Шкафы и шкафы. Хотя Николай Васильевич тоже был мрачным человеком.

Теперь Павел Иванович Чичиков предстал в двойной гоголевской сатире — самого Николай Васильевича и в сатире Гоголь-центра. Сатира — это тонкое наблюдение за тем, о чем в открытую говорить не положено. Все видят, но молчат. А сатире говорить можно. Она вне формаций, политики и чинопочитания. Поэтому герои романа в спектакле высмеиваются вдвойне хлестко. Писатель и без Гоголь-центра за словом в карман не лез, а теперь предприниматель Чичиков выведен на чистую воду с современной точки зрения.

Кто теперь ноутбуки носит в дипломатах из кожзаменителя? Теперь для девайсов есть специальные кейсы. Встречаются очень функциональные и элегантные. Это не на правах рекламы, а чисто — кстати. Для нового прочтения неактуальных дипломатов. Это отступление.

Все роли в спектакле исполняются мужчинами. Посмотрев спектакль, понимаешь, что женщины театру и не нужны. Без них легко справляются. Это доказала и эпоха Ренессанса, и японский театр Кабуки.

Очень женственна и жеманна получилась в спектакле жена Манилова (Илья Коврижных). Она не переставала жеманиться даже на заднем плане сцены. Очень кокетливая женщина. Но с другой стороны, она гостеприимна. Смотрит на Чичикова влюбленными глазами, искренне переживает, что Павел Иванович покидает ее дом. От нескрываемого волнения дрожит ее аккуратная бородка. Она внимательна и с детьми. Умиляется их проказам и безмолвно укоряет мужа в том, что он так рано отпустил Павла Ивановича. Ведь мог бы рядом поселиться.

Детишки у Манилова тоже эмоциональные. Крупные выросли, но толковые. Особенно Фемистокл (Антон Васильев). После легкого пинка легко называет столицу государства. Ни минуты сорванцы без дела не сидят, все озорничают. Не по возрасту, но от этого умиления только больше.

Двойной сатире подверглась настоящая провинциальная идиллия. Обыватели в маниловщине себя узнают и исправятся. Если узнают, разумеется.

Исполнителей роли Чичикова двое — американец Один Байрон и россиянин Семен Штейнберг. Один (это имя, а не числительное) говорит с уверенным американским акцентом на таком беглом русском языке, что становится понятным, что где-то он притворяется. Только не понятно, в кaком месте — в акценте или в беглости. Чичиков в его исполнении элегантный, воспитанный, продвинутый. Похож на современного предпринимателя, когда тот совершает плавный переход от бизнеса к мошенничеству.

Он тонко подмечает слабые места помещиков и ловко скупает мертвые души. Уездный город встречает Чичикова доброжелательно и по-деловому.

Павел Иванович Чичиков, с одной стороны — мошенник, но с другой — находчивый человек. Работает там, где до него никто не догадался поработать. Изучил рынок досконально. Он покупает то, что еще никто не догадался купить. Оказался первым. У подвижных людей, типа Собакевича (Антон Васильев), сразу возник вопрос — зачем тебе это нужно? Собакевич удивительно похож на современную высокопоставленную персону — тембром голоса, вальяжностью, уверенностью. Персона в рекламе не нуждается. Только поэтому ее не называем.

Но и Собакевич согласился на сделку. Она ему ничего не стоила.

Ноздрев (Михаил Тройник) — личность неприятная. Это и без двойного гоголевского участия видно. Так фамильярен и навязчив, что Чичиков сразу понял, что зря ему раскрылся. Но Павел Иванович еще предприниматель неопытный, поэтому потерял бдительность. Ноздрев развел породистых щенков, с которыми иногда ест из одной миски. Щенки преданы хозяину, носят кальсоны и следуют за хозяином по пятам. Особенно лысый.

Ноздрев проболтался всем, потому что терять ему нечего. Да если бы и было, проболтался бы все равно. У него не задерживается ничего — ни мысли, ни деньги, ни обещания. Ненадежный человек, словом.

Коробочку потрясающе играет Олег Гущин, актер старого Театра им. Гоголя. Он с мужской тщательностью и щепетильностью вырисовывает особенности женской мелочной души. Коробочка — опытная дама, но тоже не устояла перед обаянием Павла Ивановича. Самым убедительным в образе помещицы является выражение Коробочкиного лица — напряженное, с опущенными уголками рта и пытливым взором. Когда в мозге постоянно циркулирует мысль о том, чтобы продать пеньку, другого выражения быть не может. Бизнес есть бизнес.

Очень Коробочке идет то, что она носит на голове. Головной убор из черного бархата по форме представляет из себя микст из чепчика, шляпки, панамки, послеоперационного шлема и венца. Он плотно сидит на голове, обрамляет лицо и заканчивается длинными черными веревками. Сразу и не скажешь, как Коробочке лучше — в уборе или нет.

В уборе, пожалуй, лучше. Он оживляет бледное лицо Коробочки. Когда хозяйка нервничает, помощница неловко, но уверенно подвязывает веревки под челюстью. Бант удачно завершает гарнитур из длинной майки-ночнушки и длинного зипуна. Свита тоже носит головные уборы. Они легко превращают мужские головы в женские. Для этой цели подходят не любые шляпки. Гоголь-центр нашел те, что надо. Если видишь бархатный венец — это женщина. Или наоборот, других вариантов нет.

Дама приятная (Никита Кукушкин) тоже в головном уборе с черными веревками. Дама поет строки из анонимного письма, которое Чичиков нашел в своем гостиничном номере. На ней богатая юбка с кринолином. Но черные веревки привлекают внимания больше. Видимо, болтающиеся от ушей веревки всегда привлекают внимание, как качающийся маятник. Что бы человек ни говорил, даже если он курит или поет, веревки ниже ушей забирают внимание тех, кто человека с веревками видит. Почему, неизвестно. Создатели спектакля откуда-то этот секрет узнали.

Плюшкина играет Алексей Девотченко. Его появление на сцене всегда вызывает новый энергетический заряд. В спектакле с его участием еще раз проявляется мужская щепетильность. Когда она появляется, то женская рядом отдыхает. Скупость и подозрительность у Плюшкина перешагнули границы маразма, они въедливые и убедительные. На шее висят гирлянды очков и пакетов. Ведь все кругом прут. Карманы набиты огрызками и волосами. В хозяйстве все может пригодиться.

Но и Плюшкин не устоял перед обаянием Чичикова. Хотя потом пожалел о сделке.

Актеры поют и во время действия, и в качестве отступлений. Поют сольно или хором. Мужские хоры на Руси являются символом особой лиричности. Мол, если уже мужики запели хором, значит, душа вывернулась наизнанку, наступил момент полной душевной искренности и пофигизма. Или вывернутости, если сказать точнее. У нас уважают поющих. Как и курящих. Все работают, а он курит или поет. Все к нему за это с уважением. Пусть не работает. Он же поет. Или курит. Уважают у нас поющих (это о спектакле) и курящих (к спектаклю заявление не относится).

Под двойным сатирическим прицелом в спектакле оказалась русская душа, способная простить мошенника. Суровая, прямолинейная и кривая одновременно. Как курящему прощается безделье, так и жулику мошенничество. За их обаяние. В этом прощении — загадочность русской души. Она, видимо, тоже, вместо того чтобы подумать, предпочитает попеть. Или покурить.

Сатира спектакля получилась двойной. Очень вовремя. Потому что Чичиковых развелось, как никогда. Остальных тоже хватает, но не так, как Павлов Ивановичей. Из слишком много.

В спектакле принимают участие: Один Байрон, Олег Гущин, Антон Васильев, Алексей Девотченко, Илья Коврижных, Никита Кукушкин, Дмитрий Головин, Андрей Поляков, Михаил Тройник, Евгений Сангаджиев, Семен Штейнберг.

Режиссер, автор инсценировки, сценограф, художник по костюмам: Кирилл Серебренников.
В спектакле звучат песни Александра Маноцкова на тексты Н. В. Гоголя.
Художник по свету: Игорь Капустин.
Музыкальный руководитель: Арина Зверева.