Ян Брейгель и Рубенс, «Осязание». Как они это видели?

Картины относительно невелики: 64×110 см, то есть они не создавались для украшения дома богатого заказчика (хотя не исключено, что заказ от кого-то все-таки был). Можно предположить, что эти очень насыщенные предметами картины должны были помочь родителям (имеются в виду сами художники) в образовании собственных детей.

Стоит ли описывать картины? Безусловно! Это — срез истории, это художественное свидетельство прошлого предметов, с которыми мы знакомы, это изображение тех вещей, которые вышли из обихода.

Поэтому читатель будет сегодня пяти-шестилетним ребенком, которого вводят в «мир чувственных вещей» (по выражению Яна Амоса Коменского).

Осязать — касаться, ощущать физически. В картине «Осязание» божественная пара — Венера и Купидон — наслаждается прикосновениями: сын рядом с мамочкой, она его обняла и целует. Великая богиня и маленькое (но очень коварное: даже в объятьях матери он не снимает колчан со своими отравленными любовью стрелами) божество — материнская и сыновняя любовь.

Вокруг много странных предметов, имеющих отношение к осязанию. Прежде всего — большая ножовка. Над ней на столе — блестящие инструменты, похоже, хирургические и зубоврачебные, катушка ниток. Можно было бы отнести и ножовку к медицинским инструментам (для перепиливания костей во время хирургических операций), но на полу есть еще какие-то крючки, струбцина, так что скорее всего, ножовка здесь — как пример столярного инструмента.

Слева чуть поодаль от зрителя — переносной горн с горящими углями (предостережение: касаться не стоит, получишь сильнейший ожог!). Видимо, он применялся в полевых условиях для ремонта предметов из железа: лат, бандажей колес, осей… Поодаль, возле колонны — гири, доспехи, совсем далеко стоит пушка на колесном лафете и рядом с ней — собака.

Ближе к зрителю лежат арбалет, копье — орудия уничтожения противника, ранящие или убивающие его, причиняющие ему физические страдания, боль.

Левее — гора доспехов: нагрудники, наплечники, налокотники, бронеперчатки, наколенники, шлемы… Все это должно уберечь воина от поражения в бою. Как пишут знатоки, пробить такой доспех было невозможно (правда, так же невозможно было поднять на коня упавшего рыцаря в таких доспехах). На картине это выглядит как куча ненужного хлама.

Поодаль, на заднем плане — кузница. Слева на постаменте — собранные рыцарские латы, пониже и подальше виден отлитый колокол, поближе — чеканщик отделывает доспех, и рядом с наковальней — кузнец. Здесь же человек несет на плече корзину — может быть, с углями, может быть, с материалами для выплавки железа. На кирпичной стене — как бы рекламный стенд оружейника: развешены образцы оружия — латы, копья, щиты, мечи. И совсем близко к зрителю — образец кузнечного искусства: латы во всей красе.

Вернемся к Венере и Купидону. Позади них на стене — картины с изображением физических страданий.

Самая большая — «Страшный суд». Картина разделена на две части: слева — как бы праведники (может быть, это чистилище, а люди в нем ожидают высшего приговора: в ад или в рай), справа — грешники, попавшие в ад. И те, кто слева, с ужасом наблюдают за происходящим в аду: черти на огне жарят грешника! А в центре — светлое пятно: это путь, которым чистые души возносятся в рай.

Пониже картина с битвой, левее нее — медальон с изображением хирургической операции. Самая правая картина, вероятно, изображает бичевание Христа.

Слева от картин — еще одна рекламная витрина: доспехи в шкафу с занавеской (чтобы не пылились). Над шкафом — еще образцы вооружения: стрелы, меч, щит, собранные доспехи. Слева в глубине на стене опять латы — видимо, готовые заказы.

Осязание — это радость и грусть, это нежность и боль, это жизнь и смерть…