Судьба царских офицеров. Почему заслуги И. Ризнича и А. Щастного не спасли их от смерти?

В жернова тех страшных событий попали Иван Ризнич и Алексей Щастный, о службе которых рассказывается в книге Н. Черкашина «Последняя гавань белого флота». Жизнь этих русских офицеров закончилась практически одинаково трагично.

Иван Ризнич проходил обучение в Морском кадетском корпусе, по окончании которого отправился на Черноморский флот. В 1902 году он стал помощником начальника водолазной службы. Параллельно юноша проявлял интерес и к другим наукам. Он посещал лекции военно-юридической академии.

Когда началась Русско-японская война, Ризнич был отправлен стажироваться на Дальний Восток, где только формировался отряд подводных лодок. Он был распределен на субмарину «Дельфин». С этого времени он свяжет свою жизнь именно с подводными лодками.

После войны, когда решалась судьба нового Российского флота, Ризнич утверждал, что будущее за подводными лодками, ведь только они могут скрытно подплывать к противнику и наносить удар.

Вскоре его назначили командовать лодкой «Стерлядь». Именно на ней он совершил первый в своем роде переход в штормовую погоду без судна-конвоира. О ней же Ризнич написал брошюру «Подводная лодка «Стерлядь», которая стала пособием для практической подготовки подводников. Морской Генеральный штаб ее засекретил, так как в брошюре шла речь об отечественной подлодке.

Ризнич составил «Словарь командных слов по управлению подводными лодками». Офицер зарекомендовал себя, как прекрасный командир-психолог. Он считал, что экипаж подлодки должен быть особенно сплоченным, ведь служить приходилось в тяжелейших условиях, постоянно рискуя жизнью. Таких моряков считали самоубийцами. Им даже платили повышенное жалование.

Во время Первой мировой войны И. Ризнич совершил свое беспрецедентное плаванье. Ему было поручено перегнать новую подводную лодку «Святой Георгий» из Италии в Архангельск. Для такой важной миссии офицер с особой тщательностью подбирал экипаж. В него вошли лучшие из лучших.

Н. Черкашин в своей книге пишет, что русским морякам пришлось нелегко. Температура в отсеках была равна температуре забортной воды. Всюду была сырость из-за конденсата и духота. К тому же нервы людей были на пределе, ведь приходилось пересекать акваторию, кишащую германскими минами и субмаринами. У английских берегов вражеская лодка произвела неудачную торпедную атаку. А у мыса Нордкап «Святой Георгий» попал в сильнейший шторм, который лодка пережила чудом. По словам автора, потом моряки считали этот день своим вторым днем рождения.

В сентябре 1917 года лодка, наконец, прибыла в Архангельск. Горожане устроили морякам торжественную встречу, они по праву считали их героями. Это был первый пример, когда подлодка малого водоизмещения прошла 5000 миль, рискуя быть уничтоженной врагами. После перехода Ризничу присвоили звание капитана 2-го ранга.

Но все эти заслуги не спасли И. Ризнича в роковой час. Когда большевики пришли к власти, они собрали на старую баржу всех офицеров, не желавших перейти на их сторону, и утопили ее в Белом море.

Н. Черкашин пишет, что перед казнью жена, стоя на коленях, уговаривала Ризнича перейти на сторону большевиков. Но тот ответил, что он уже один раз давал присягу и не отречется от нее.

Так моряк-подводник нашел свою смерть в глубинах Белого моря.

В конце автор книги цитирует пророческие слова И. Ризнича о подводных лодках:

Подводное дело, утверждаю, стало на ноги; и в будущей войне более людей пострадают от них, чем на них от надводных кораблей.

Прошло уже более века… Мало кто помнит имя Ивана Ризнича и его беспримерный подвиг, но зато две его фразы прочно укоренились в службе моряков-подводников.

Каждая субмарина погружается под команду «По местам стоять! К погружению!», а всплывает под команду «По местам стоять! К всплытию!».

Еще одним морским офицером, повторившим судьбу Ризнича, был Алексей Щастный. Он также трагически погиб от рук большевиков.

Н. Черкашин пишет в своей книге об адмирале Щастном совсем немного. Но подвиг, о котором он рассказывает, затмевает по своей важности все прежние годы службы офицера.

…Весной 1918 года германцы поставили большевикам ультиматум: или остатки русского флота уходят из Гельсингфорса, или корабли будут потоплены.

Адмирал выбрал первый вариант. Он, как опытный моряк, понимал, насколько будет рискованным поход в Кронштадт. Зимой Балтийское море замерзает, поэтому судоходство прекращается до весны. Но делать было нечего. Щастный начал готовиться к переходу.

По словам писателя, в то время дисциплина на флоте была подорвана. Но что интересно, даже в такое неспокойное время моряки выполняли свои обязанности с энтузиазмом. Вероятно, они боялись остаться на чужбине и погибнуть. Эта мысль и подстегивала их в работе.

Все ремонтные работы были закончены в кратчайший срок. Корабли были готовы к походу. Всего их насчитывалось двести вымпелов: линкоры, крейсера, дредноуты, эсминцы, тральщики, подводные лодки.

30 марта 1918 г. остатки Балтийского флота отправились в путь. Продвигались корабли очень медленно, так как существовал риск, что их может затереть во льдах. Но все обошлось, они прибыли в Кронштадт без потерь.

Ровно через месяц, 30 апреля, 3-й съезд моряков Балтийского флота аплодировал адмиралу Щастному стоя, по праву считая его героем, спасшим русский флот.

Но власти считали иначе. Никакие подвиги, в их глазах, не могли затмить прошлое царского офицера. Да еще среди экипажей стало расти недовольство властью. Моряки вынашивали план переворота. Тогда правительство решило убрать, по их мнению, организатора заговора.

28 мая 1918 г. А. Щастный был арестован.

Автор книги приводит дословную формулировку обвинения:

Щастный, совершая героический подвиг, тем самым создал себе популярность, намереваясь впоследствии использовать ее против Советской власти.

Вскоре состоялся суд, который приговорил адмирала Щастного к смертной казни. Его жена уехала в Москву, чтобы добиться помилования. Только, к сожалению, она опоздала — приговор был приведен в исполнение. Жена так и не успела проститься с адмиралом.

22 июня 1918 года адмирал Алексей Щастный был казнен.

Автор книги пишет, что дело курировал лично Л. Троцкий.

Так несправедливо погиб человек, который спас для Советской России остатки русского флота. Эти разномастные корабли стали своеобразной основой, на которой вырос и возмужал уже советский военно-морской флот.

Две так трагично оборвавшиеся жизни: капитан 2-го ранга И. Ризнич и адмирал А. Щастный. Похоже, что для кого-то заслуги этих офицеров не имели значения.