Какой руководитель из Бирона?

Верно то, что власть разлагает, а абсолютная власть разлагает абсолютно. Бирон был слишком подвержен такому разложению. Такое впечатление, что в нем был некий катализатор, многократно ускоряющий процесс «гниения на почве власти».

При этом нельзя сказать, что Бирон был таким уж плохим человеком. Просто — не на своем месте. Вот в качестве егеря или конюха он был бы очень хорош. Не зря ведь о нем говорили, что он «знал силу в лошадях и охотник к тому был». А австрийский резидент высказался еще более конкретно: «…когда Бирон говорил о лошадях или с лошадьми, то он говорил как человек, а когда говорил о людях или с людьми, то говорил как лошадь». Беда в том, что человека, обладающего несомненным талантом к животноводству, сделали правителем государства.

Еще одна беда — у Бирона совершенно не было необходимого управленческого образования. Представьте себе, что на должность руководителя крупной компанией по производству цифровых фотоаппаратов ставится конюх из отдаленного, бедного колхоза. Как он будет справляться со своими должностными обязанностями?

Мечты Бирона не касались государственного переустройства и развития никоим образом. Он желал лишь устроить свою жизнь. Его мечтой был титул и богатство, такое богатство, которое сделало бы его независимым от всего и вся. Соответственно, получив в свои руки власть, он стремился лишь к осуществлению собственных мечтаний. Его цели и задачи не были целями и задачами руководителя, а — обывателя, который строит идеальную жизнь в отдельно взятой квартире.

Был у Бирона один талант — он виртуозно умел брать взятки. Не смейтесь, это действительно талант. Взятка — дело тонкое, потоньше Востока. Нужно уметь дать, но нужно уметь и взять. Обычный взяточник берет так, что у дающего остается некоторая неловкость и сомнения в правильности своих действий. Бирон же брал легко. Тот, кто давал ему взятку, не испытывал совершенно никакой неловкости и никаких сомнений.

Тут есть небольшой нюанс. Сколько я помню, всегда твердили, что взятки — это зло. Есть и соответствующая статья за дачу взятки и за ее получение. Однако в России взятки издревле являлись частью государственного устройства. Все это пошло с тех времен, когда чиновникам не платили зарплату, а давали должность «для прокорма». Взятки фактически были узаконены. Проситель, явившийся в соответствующее учреждение, должен был рассчитаться, что называется «от щедрот своих», сколько может дать. В некоторых учреждениях существовала такса «за услуги», в других — твердой таксы не было, но были негласные «ценники».

Петр I, установив для чиновников оклады, запретил взятки. Но, увы — благое намерение осталось в те времена лишь намерением. Дело в том, что оклады были назначены, но выплачивались нерегулярно. Если выплачивались вообще. Чиновникам же нужно было на что-то жить. И вот начал расцветать институт уже нелегальных взяток, осуждаемых со стороны «действующего законодательства».

При Анне Иоанновне положение еще более ухудшилось. Иностранные резиденты писали: «…при неслыханной роскоши двора в казне нет ни гроша, а потому никому ничего не платят…». Денег не получали не только чиновники, но даже боевые офицеры — а ведь Россия воевала. Обер-прокурор не получил ни копейки за все время службы, а Сенат посчитал эти деньги «сэкономленными» и пустил их «на непредвиденные расходы». В результате в России тех времен взятки брали даже ленивые — жить-то надо.

Но есть взятки и взятки. Например, Татищев не брезговал мздой от просителей — если к нему обращались в неурочное время. То есть, по окончании рабочего дня, за который ему был положен оклад. Он утверждал, что за сверхурочную работу нужно платить дополнительно, и, конечно же, был прав. С Бироном ситуация другая.

В том, за что брал взятки Бирон, сказалось его безразличие к государству, которое его кормило. Двести тысяч талеров Бирон получил за предотвращение русско-французского союза, столько же — за гарантию избрания на курляндский престол сына прусского короля. Бирон разрешил транзитную беспошлинную торговлю англичан с Востоком — это какие убытки для России! Но зато сам Бирон положил в карман круглую сумму. Русские гвардейцы продавались в Пруссию, полки отправлялись на помощь иностранным государствам — без всякой выгоды для России… Список можно продолжать бесконечно.

Вернемся к конюху, который в одночасье стал руководителем крупной компании. Он знает, что это — временно. Рано или поздно что-то произойдет и его сместят со сладкой должности. Тем более, что наш конюх прекрасно понимает — это не его работа, он просто не в состоянии с ней справиться. Что будет делать конюх? Как говорится, элементарно: он схватит все, до чего сможет дотянуться, выведет все схваченное из-под юрисдикции компании и постарается сбежать до того, как его уволят. Бирону, правда, сбежать не удалось — расслабился, поверил в безответность и униженность русских. Зато все его деньги благополучно ушли из России.

Один из иностранных резидентов писал: «Россия вела всегда войны со времени Петра, но не война истощила государство, оно истощено роскошью, дурным управлением министров, переводом за границу сумм, наконец, бесплодная распущенность, тщеславие и суетность разоряют государство».

Представьте, каковы должны были быть ушедшие за границу суммы, если о них упоминалось, как об одной из причин разорения государства. И это тогда, когда Россия была вынуждена закупать за границей драгоценные металлы для чеканки монеты. Соответственно, все золото и серебро, которое уходило за границу безвозвратно, изымалось из государственного оборота, и для восполнения запаса требовались все большие закупки металлов. Порочный круг.

Бирон этого решительно не понимал, да и понимать не хотел. Что ему было до государства… То же, что Кутузову до Англии (по слухам, Кутузов как-то сказал: «Да хоть провались этот остров, мне-то что за дело?»).

Что же касается обращения с «сотрудниками», то и тут Бирон проявил себя с наихудшей стороны. Грубость, неоправданные оскорбления, унижения были его стилем общения с нижестоящими. При Бироне процветал боссинг («козел отпущения» в глазах начальства), постоянным явлением был моббинг («козел отпущения» в глазах коллектива). Ни о какой нормальной работе и речи быть не могло.

Не удивительно, что Бирон не закончил свои дни мирно, не умер во сне в своей постели, окруженный почтительными слугами и плачущими родственниками. О нем не пишут: «В результате долгой и продолжительной болезни ушел из жизни выдающийся государственный деятель…» Сотрудники, к которым начальство относится подобным Бирону образом, стараются испортить жизнь этому начальству изо всех сил. А если «сотрудником» является армия… Тут комментарии излишни.

Бирон является классическим примером для обучения руководителей «от противного». Он представляет собрание тех недостатков, которые должен преодолеть в себе каждый руководитель, если желает добиться успеха для себя и своей компании.