В чем состоял конфликт физиков и лириков?

Даже барды в 50−60 годы в этот спор вмешались — своими песнями, такими как эта:

Любите, девушки, простых романтиков,
Отважных лётчиков и моряков.
Бросайте, девушки, домашних мальчиков,
Не стоит им дарить свою любовь.

Хотя и среди бардов единомыслия (естественно) не было, они создавали все новые песни, и некоторые звучали совсем по-другому, а именно:

…А я еду, а я еду
За туманом, за мечтами
И за запахом тайги…

В дискуссии физиков и лириков среди прочего вставали вопросы свободомыслия и смысла жизни, вопросы творчества. А когда же этот спор начался?

После того, как сталинский СССР начал курс на индустриализацию, в стране стали строить новые заводы, стала развиваться сталелитейная промышленность, станкостроение, начали проектировать и строить автомобили, корабли. А для новых заводов понадобилось множество инженеров — и на сами заводы, и в новые НИИ и КБ, в управление производством, а также для возможностей модификации производства.

Новых инженеров начали массово готовить новые советские технические вузы. И против этой массы новых технических вузов — один лишь гуманитарный ИФЛИ.

Нужда в писателях и поэтах в советское время была значительно меньшей. Тем более что талант в этой сфере редкость, а мастера искусств с дореволюционным стажем к преобразованиям, происходившим тогда в обществе, были настроены более чем перпендикулярно.

Для организации работы тогдашних писателей в прокоммунистическом направлении создавались ассоциации. На юге страны, например, сразу после окончания Гражданской войны среди молодых революционных писателей, поэтов, художников была популярна ассоциация ХЛАМ (художники, литераторы, артисты, музыканты), распавшаяся через несколько лет.

В 1925 году был организован РАПП (Российская ассоциация пролетарских писателей), боровшийся за классовый подход к прозе и поэзии. А в 1932 году вместо ассоциаций пролетарских писателей был создан Союз писателей. Союз существовал до начала 90-х, и его члены имели большое количество всяких плюшек, включая дома отдыха, пайки, им «выделялись» квартиры, машины и прочий советский дефицит.

А главное — членов Союза ставили в издательский план типографий и печатали. Издать свое произведение «не члену» Союза при СССР было очень сложно. Но и членам было нелегко — требовались произведения, которые колебались вместе с изменением линии партии. А это, согласитесь, не слишком просто.

Ну, как, например, описать трудовые будни тех колхозников, которые в Средней полосе России сажали кукурузу? Ведь надо было написать, что эти посадки дали урожай, когда это было невозможно просто по климатическим условиям. Но некоторые писали и про это, и про посадки кок-сагыза в Краснодарском крае.

Кок-сагыз — это растение из Средней Азии, там оно может служить источником природного каучука, а в Краснодарском крае не растет. Но было решение партии растить его и там, где он расти не мог.

В общем, жизнь у членов Союза писателей была относительно сытная, но противная — многим для заработка часто приходилось писать чушь. Но ради жирного куска многие охотно шли на подлости, в то время как технические специалисты — инженеры, техники — просто работали, создавая новое. Их труд легко было оценить по результатам.

После Великой Отечественной войны роль технического прогресса в промышленности стала еще более важной. Техника стремительно совершенствовалась. Ускорение технического прогресса требовало все большего количества высокообразованных технических специалистов.

А лирики, так сказать, «инженеры душ человеческих», страдали из-за того, что их важнейшую роль в воспитании новой формации людей типа «советский человек», или, как вскоре начали говорить, попросту «совок», была с их точки зрения сильно недооценена обществом.

Посему лирики требовали своей доли общественных благ, поскольку:

Поэзия — та же добыча радия.
В грамм добыча — в год труды.
Изводишь единого слова ради
Тысячи тонн словесной руды.

Ну, Маяковский с фининспектором разговаривал — с обидой по поводу того, что ему, трибуну и поэту, налоги назначали, как нэпману. А лирики — современники наших родителей или дедов — требовали и уважения, и платы за труд, ведь их работа — вроде как добыча радия…

Увы, живущие под «гнетом власти» гуманитарии очень часто писали для денег и всевозможных ништяков, которые им давало членство в Союзе писателей, стихи и прозу типа «взвейтесь да развейтесь». Михаил Булгаков в «Мастере и Маргарите» очень хорошо таких деятелей описал. Благодаря своему членству в Союзе писателей, они получали возможность регулярно печататься, получая хорошие гонорары за скверные романы и поэмы.

Почему скверные? Потому что они держали фигу в кармане и писали «идеологически правильную» прозу/стихи про то, во что они в лучшем случае не верили, а в худшем случае — что они ненавидели. И ради этих гонораров они, сомкнувшись в стаи, громили настоящих писателей и поэтов, которые писали не по «воле партии», а то, что на душе наболело и что трогало читателя.

Вспомним Высоцкого, Галича, Шукшина, Виктора Некрасова (не путать с поэтом XIX века) — их запрещали, их пытались выдавить из страны. Увы, многих настоящих писателей у этой банды получилось выгнать из специальности и даже из страны.

Так что, поскольку рыба гниет с головы, следует признать, что СССР загнил сначала со стороны своей коммунистической верхушки, а потом прогнили, став, по сути, антисоветскими, его идеологические органы.

Причем советские «Союзы» — Союз писателей, Союз кинематографистов — подгнивать начали, когда в 50-е выдавали тупые прохрущевские агитки, а уж в 70−80-е переродились практически полностью. Что они и доказали в 90-е, когда пришла полная свобода, а они уже безбоязненно показали, что они, как творцы, хотели бы творить. Лично я в 90-е полностью перестал смотреть российское кино, уж больно гадкие фильмы и сериалы у них получались.

Увы, и в наше время театральные деятели и кинематографисты далеко не потеряли глупую уверенность, будто они — элита общества. Может быть, должно пройти время, чтобы понять, что элита общества — те, кто приносят обществу максимальную выгоду, а, скажем, «жрец науки» — это тот, кто жрет за счет науки (Л. Д. Ландау). И это замечание столь же верно для всех «жрецов искусства».