Что посмотреть в Бресте? Записки честного отдыхающего из Брестской крепости

Везде одинаковые добросовестно подлатанные средневековые костелы и церкви — стены свои, все остальное, как правило, фейковое. Пустые музеи — «гiстарычныя каштоўнасцi», где кто-то из ныне великих когда-то якобы жил или останавливался. Кафе и рестораны с еще советским — неулыбчивым и неловким — обслуживанием и набившими оскому драниками или блинами.

Ехать в местные Диснейленды с толпами жиреющих зевак и белорусским флером, на засиженные, как мухами, берега белорусских озер и рек или в наискучнейшие белорусские «как бы» агроусадьбы или дома отдыха, где с тоски можно сбежать обратно на работу, мне также не хотелось. А так хотелось свернуть, насколько это возможно, с избитых в современную пыль ухоженных исторических троп, почувствовать волнение давно уснувшей крови, ощутить неподдельный восторг от соприкосновения со временем, подлинными традициями и живыми людьми, что я взял и выбрал Брест — наполовину по наитию, наполовину по логике.

Отчего Брест-то? Да оттого, что, во-первых, там находится один из памятников, пронзивших мою жизнь высотой человеческого подвига, с раннего детства до настоящей зрелости — Брестская крепость. Во-вторых, там же неподалеку лежит Беловежская пуща — один из немногих реликтовых заповедников с еще неиспорченной человеком, наманикюренной природой. А в-третьих, Брест — почти моя родная Украина, где с белорусским робким аккуратизмом чувствуется и украинская квинтэссенция с ее расхристанностью, раздольем улиц и проспектов, душевной широтой брестчан.

Как мы добирались до Бреста

Как мы добирались до Бреста? Очень просто: взяли две плацкарты на ночной поезд до Бреста, хотя поезд шел на Гомель (в противоположную сторону), так как это и был «поезд на Брест». На дорогу, которая занимает маршрутным такси ровно 4 часа, поездом у нас ушло точно 12 часов.

Вагон были прицепной, под номером 28, и пока мы шли в хвост состава, нам повстречались вагоны № 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, вагон Гродно-Одесса и наш вагон № 28. Все было логично: отчего вагону № 28 не быть сразу после с вагонов от 1 до 8, а кому-то не ехать прямиком в Одессу, если кто-то может ехать прямиком в Брест — и все это на поезде до Гомеля?

На вокзале и уже в вагоне я почти с радостью повстречался с несколько подзабытым советским хамством — когда тебе, выстоявшему очередь, перед носом ставят табличку «технический перерыв», а в вагоне делают вслух замечания, что мы «взяли лишнюю подушку», не здороваются, не говорят волшебных слов «Спасибо» и «Всего хорошего», наверное, чтобы не показаться слишком воспитанными.

Так как вагон был прицепной, по дороге в Брест нас всю ночь, с грохотом и судорожным дерганьем, то отцепляли, то прицепляли, и мы ехали то взад, то вперед, то на запад, то на восток, что я с легкостью определял по сквозняку из полуоткрытого окна, который дул то в одну, то в другую сторону. Чувство было необычное, головокружительное: наутро ощущение было такое, что мы проехали пол-Беларуси, сделав крюк сначала на Гомель, а потом уже направившись в Брест, намотав раза в три больше положенных километров.

В остальном все прошло просто и весело: мы шутили над тем, что нас всю ночь таскали то на запад, то на восток по всей Беларуси, мы вдыхали знакомые с детства запахи железной дороги, спали на тех же коротких откидных полках, пригодных разве что для миниатюрных китайцев, свесив свои пятки в лицо мимо ходящим, держались обеими рукам, сидя на вагонном унитазе, пока нас так и норовило скинуть с него. Было незло, весело.

Как мы выбирали отель

Забронировать гостиницу в Бресте летом несложно. Конечно, если вы готовы не поскупиться и выложить 500−600 тыс. белорусских зайцев (32−38 $) за ночь в советского типа гостинице на двоих. Я обзвонил около пяти-шести гостиниц, разных «Дружб», «Брестов» и «У Надежд». Самыми подходящими оказались «Дружба» за 380 тыс. на двоих, но «без горячей воды», и «Юность» за 360 тыс. (как уже на месте выяснилось, тоже без горячей воды, хотя при первом звонке об этом умолчали — наверное, из скромности).

Недолго пораскинув мозгами во все стороны, мы по карте вычертили маршрут от вокзала до «Юности» и уже через час были на месте. «Юность», как и можно было предположить по советскому названию и дешевизне номера, находилась на задворках автошколы и «сразу за гаражами». Мы миновали школу ДОСААФ с ее кирпичными боксами, так знакомыми с детства, БТРом на постаменте и низенькие гаражи и оказались у гостиницы.

Все то же обслуживание, прямо как из детства: вместо компьютера — расчерченный график прибытий-убытий, очередь у окошка администратора (не ресепшиониста!), медленное, почти вечное обслуживание никуда не торопящихся провинциалов. Все было до боли, до радости знакомо, и даже, несмотря на их жару под 35 по Цельсию и нашу усталость от ночи в поезде, нисколько не раздражало.

Надо признать, что номер превзошел наши ожидания: чистенький, аккуратненький, со стеклопакетами и целой душевой кабиной, хотя и без горячей воды. Все так, как я и хотел — максимум ностальгии и простоты, минимум пафоса!

Я, как сумел, размазал пот и грязь струей ледяной воды и остатками жидкого мыла из мыльницы, в то время как женская половина отправилась на поиски чайника, чтобы нагреть воды для более комфортного омовения. Не знаю, как женская половина, но мужская была почти счастлива — противоречивые эмоции из ностальгии, радости и злости бурлили во мне, отключая рациональное начало и включая во мне дурачащегося мальчишку.

Крепость

В возрасте с 7 до 12 лет я прочитал, и не раз, несколько книг о Брестской крепости, подаренных мне дедом, участником ВОВ, чье содержание и вид отчетливо помню и поныне: лейтенант Кижеватов, капитан Фомин, «Умираем, но не сдаемся», памятники «Жажда» и «Скорбь» навсегда запечатлелись в памяти. И вот я здесь. Не впервые, но все же чувство легкого волнения наполняет меня.

«Вставай страна огромная» на входе в «Звезду», казематы, красный, почти кровавый кирпич, из которого построено само укрепление все в оспинах-отметинах от вражеских осколков и пуль, река Западный Буг, к которой ползли защитники крепости, чтобы набрать воды.

И рядом, в самой крепости, там, где «умираем, но не сдаемся», где «здесь приняли смерть первые защитники крепости»… туалет, склад, милиция… Может, так уже принято — отхожие места устраивать там, где гибли наши деды — не знаю, но только все это не по мне.

А жизнь кипит, «энтертейнмент» на западный, рыночный манер бьет ключом: на территории крепости (чего не было еще пять лет тому — вроде как святое место чтилось, когда я там был впервые) — кафешки, закусочные, мороженое, квас, фото на память в гимнастерке и с винтовкой наперевес и прочие удовольствия для отдыхающего плебса. Толпы обывателей, в шортах и ковбойских шляпах, причавкивая беляшами и причмокивая квасом, курсируют от «Жажды» к «Скорби», от «Погибаем, не срамя» к «Посланию потомкам», от кафешки к сортиру…

В тот день мы не обошли и одной трети легендарной крепости, а я уже ног не чувствовал под собой. В гостиницу мы вернулись вечером, уставшие и голодные. Спали без задних, и передних тоже, ног.

Дальше нам предстояло путешествие в Беловежскую пущу…