Николай Лаврентьев
- Профиль
- Комментарии
Василий Россихин, да, болезненности на наш век хватит.
Больной, успокойтесь, никакого пульса у вас сейчас нет.
Василий Россихин,
Палата. Утренний обход. Заходит врач. Подходит к первому больному.
— Что у вас?
— Геморрой.
— Чем лечат?
— Йодом мажут.
— Жалобы-пожелания есть?
— Нет, доктор.
— Понятно.
Подходит ко второму.
— Что у вас?
— Чирей на конце.
— Чем лечат?
— Йодом мажут.
— Жалобы-пожелания есть?
— Нет, доктор.
— Понятно.
Подходит к третьему.
— Что у вас?
— Гланды.
— Чем лечат?
— Йодом мажут.
— Жалобы-пожелания есть?
— Есть, доктор.
Доктор вскидывает глаза.
— Можно меня мазать первым?
Игорь Ткачев, согласен с Вами. И понимаю. Вы всё разумно и внятно излагаете.
"В данном случае отсутствуют мнения противной стороны - недобросовестных, или просто, медиков".
Вряд ли кто-то из таких медиков добровольно согласится зачислить себя в эти ряды.
Как-то раз, было дело, вызвали меня в одну очень серьёзную московскую клинику «на ремонт американского ИВЛ». Приехал. Исправил. Поставил тестироваться. Вышел в коридорчик. В коридорчике стоит человек лет 45-50-ти. В цивильной одежде. По коридорчику туда-сюда снуют сестры, врачи. Многие с этим человеком здороваются. Видно, не чужой он там. ИВЛ тестируется минут 30. Я стою в коридорчике, в халате, шапочке, жду. Потому что в боксе, где тестируется ИВЛ, лежит тяжёлая больная. За неё дышит другой аппарат. Стенки в боксе стеклянные. Всё видно. Вот этот человек меня от нечего делать и спрашивает, что, мол, там с аппаратом? Жить, типа, будет? Я отвечаю, что всё с ним нормально, — забыли воду из ловушек вылить, вот он и напрягся. А что с женщиной? – спрашиваю. А он так махнул рукой безнадёжно. А потом говорит: «Такие больные чести врачу не делают».
— Не понял, — говорю. Что значит «чести не делают»?
Он мне популярно объяснил, что такие тяжелые и безнадёжные больные, так же как и «лёгкие», врачу неинтересны, потому что шансов «вытащить» одних практически нет. А другие сами выздоравливают.
— А какие больные делают честь врачу? — спрашиваю.
— А такие, с которыми нужно повозиться, искусство своё применить, талант проявить, — вот такие больные делают честь врачу. — Сказал человек.
И как-то грустно мне стало после этого разговора.
Ирина Литновская, спасибо. Я заметил, что обсуждение Вашей статьи идёт на удивление конструктивно с обеих сторон. Со стороны врачей и со стороны пациентов. И это радует. Очень важно как раз то, чтобы уметь и хотеть слЫшать другого. Это очень эффективное лекарство от кризиса.
Геннадий Гришанин, профессионализм это важнейшее - качество любого работника. В этом смысле врач ничем не отличается от человека, выбравшегно любую другую специальность. Вся разница в том, что от непрофессионализма врача вам больно, а от непрофессионализма конструкора автоВАЗа, обидно.
Андрей Десятников, присоединяюсь!
Игорь, Вы не обижайтесь. Речь и в статье, и в комментариях не о Вас лично, и даже не о безответственных потребителях медицинских услуг, попыхивающих беломориной после операции на лёгком, а о системном кризисе огромной структуры, которую ни одни человек обойти не может. читать дальше →
Yurij Z, «Поверьте - тело человека это гораздо более сложное устройство, более хрупкое, и неизмеримо ценнее».
Верю, Юрий, ой как верю! Спасибо, вразумили.
читать дальше →
Александр Сорокин, я уверен, что они прекрасно это понимают.
Ирина Литновская, современное здравоохранение — это большой лохотрон. Иногда помогает, но, в основном тем, кто неслабо вложился. Но всё равно не надолго.
Статья в целом правильная, можно сказать, выстраданная. читать дальше →
Денис Леонтьев, в одной морской экспедиции к исландским подводным вулканам с нами были американцы. А в тех местах не жарко. Поэтому судовая сауна была довольно популярным местом. Накаляли её до опасных температур. 120 градусов — это был минимум. Ну, ребята мы все здоровые были. И любили острые ощущения. Баб на пароходе мало. На всех не хватает. А сауна — пожалуйста. Вот как-то позвали мы в сауну американцев. Один согласился. Ну, заходим. Садимся. Американец морщится. Дышит через зубы. Ёрзает. А мы сидим, морские байки травим. И время от времени на каменку воды плескаем. Понемножку. Американца жалеем. Но нас это не пробирает. Так вот я взял да плеснул, как мы обычно делали. Так чтоб уууууххххххх!!!!! И тут важно сидеть тихо, не двигаясь. А то воздух просто обжигает аж шкура трещит. И вот в этот самый момент американец соскакивает со скамейки и повторяя «Killer Nick! Killer Nick!», выскакивает из парилки, а ребята: «Нуууу, блин, пар выпустил!»
С тех пор и до конца экспедиции американцы меня иначе как Killer Nick почти не называли.
На самом деле так париться вредно. Хотя ощущения интересные, когда из такой вот душегубки ныряешь в бассейн с забортной водой, температура которой минус 1,5 градуса. Это песня. Некоторые говорят, что в такие моменты душа отделяется от тела. Наверно, не может душа при такой температуре в теле оставаться… Наверно, думает: «Что за придурок в меня вселился?!»
Вячеслав Старостин, присоединяюсь к просьбе.
Татьяна Гусева, О! А Вы, оказывается, можете отличить пошлость и убогость от юмора! Круто!
Не вдевайтесь так сильно. Трудно будет вынимать.
Жизнь, вообще-то, весёлая и смешная штука. И юмор есть практически во всём. Кроме того, в чём его нет. Но такого не много, потому что это грустно. Поэтому расслабьтесь. Не напрягайтесь. В напряженный ум юмор не вхож. А если юмор есть — и ума не надо.
А вот любопытно, Татьяна, что у Вас считается юмором? Над чем Вы оттягиваетесь? Поделитесь с убогими пошляками. Не бросайте нас.
Игорь, спасибо! Напомнили известные вещи. Только со временем чего-то, похоже, напутали. Да и с температурой тоже. Вы сами-то пробовали? Что такое 6-7 минут при температуре 45-60 градусов и относительной влажности 60-80 процентов? Вы даже начать не успеете. Париться при 45 градусах? Как Вы себе это представляете? Всего 6-7 минут? Это Вы серьёзно? Кстати, между 45 и 60 разница есть. И банная температура как раз с 60 градусов и начинается. Причём при этой температуре и указанной Вами влажности для достижения более-менее ощутимого оздоровительного эффекта нужно пробыть в парилке минут 40-45. Иначе просто тело не успеет прогреться на ту глубину, при которой начнётся настоящее потоотделение и пойдёт настоящий пот, а не поверхностный из-под кожи, смешанный с конденсатом, осевшим из влажного воздуха на менее тёплом теле.
До истечения этого времени — 40-45 минут — даже и думать о том, чтобы нормально попариться, не обязательно. Сиди, лежи, отдыхай душой и телом, готовься потеть. А минут через 45-50-60 выходи потихоньку. И продолжай потеть. Иди в ванну или ещё куда-нибудь, ложись в воду, охлаждайся снаружи, пока внутри ещё остаётся тепло.
Самая грязь, по-вашему «шлаки» — не под кожей, а глубже. Проведя в парилке 6-7 минут, Вы даже не приблизитесь к ним. Париться так, как Вы описываете — это всё равно, что надевать штаны примерно до колен. Пользы никакой, а неудобств и мороки масса.
Зато всегда можно сказать, что был в бане. И никто не оспорит — был.
Александр Сорокин, а может Вам написать продолжение в каком-нибудь более научном стиле? Чтобы смешнее было. Тогда, может, и до тех, у кого с юмором плохо, дойдёт? А? Тем боле, что Вы только предварительный этап осветили - идентификацию. А дальше?
Светлана Баранова, я Вам очень сочувствую и предлагаю протестировать иглотерапию накатом, о чём я пытался написать статью на ШЖ, но меня...